Она вышла из виллы через одну из комнат, которые вели на широкую каменную террасу. Благоухание растений, высаженных в высоких каменных урнах, примешивалось к тонкому запаху эвкалипта, которым был напоен воздух. Было холоднее, чем днем, но не зябко. Зоя поняла, что может провести здесь всю ночь.
Накинув шерстяную кофту, она пошла по тропинке между зарослями кустов гибискуса. В отдалении белела часовня, свод которой покоился на статуях древних греческих богов. По внутреннему периметру располагались каменные сиденья. Она остановилась, увидев, что там кто-то есть.
Алексис также услыхал ее шаги и уже смотрел на нее. Отступать в заросли было поздно, и она пошла ему навстречу, стараясь ступать как можно тише.
– Простите, – сказала она. – Я не хотела нарушать ваш покой. Просто не могла заснуть и подумала, что лучше прогуляться.
– Ничего, – ответил он. – Я тоже вышел подышать свежим воздухом перед сном. Можем теперь прогуляться вместе.
Это было неожиданно и сейчас не входило в планы Зои. Присутствие Алексиса Теодору смущало ее, она никак не могла справиться с неловкостью. От него исходила волна такой мощной мужественности, что у Зои свело мышцы живота и она почувствовала какую-то глубинную тупую внутреннюю боль, названия которой не нашла. Перспектива остаться с ним наедине в ночной тиши сняла всякую сонливость; она никогда еще не чувствовала себя такой бодрствующей, как сейчас.
Он молча шел рядом по дорожкам, посыпанным гравием, углубляясь в дикие заросли сада. В туфлях без каблуков Зоя едва доставала до его подбородка. Тень от его массивных плеч только подчеркивала контраст с ее хрупкой фигурой.
С южной стороны на небе не было видно звезд, там светилось рыжее зарево центральной части Афин. Внизу, на островах, не стояло марево от выхлопных газов, звезды сияли алмазами на темно-синем бархате неба.
В мечтах она уже побывала на Кикладах – так назывались острова, потому что они были расположены вокруг священного Делоса – колыбели Аполлона. В самом начале мая, когда они отправятся в путешествие, туристический сезон там только начнется.
– Еще раз должна поблагодарить вас за то, что вы позволили мне остаться, – сдержанно сказала Зоя. – Не сочтите это за навязчивость, но почему все-таки вы переменили решение?
Он пожал плечами и сказал безразличным голосом:
– Возможно, понял, что София уже не ребенок и имеет собственные желания. В последнее время все труднее выполнить волю отца.
Зоя украдкой окинула взглядом строгий профиль.
– Ему бы не понравилось мое присутствие?
– Нет, – Алексис говорил без колебания. – Он не любил Англию.
– Из-за того, что англичанин увез с собой его дочь?
– Эта неприязнь у него была и раньше. Однажды его надула одна нечистоплотная английская компания, это был тяжелый удар. После того случая он уже не доверял никому из ваших соотечественников.
– Как можно судить обо всем народе по действиям какой-то кучки людей? – возразила Зоя. – Это фанатизм!
– Называйте это как угодно. Но таковы были его чувства.
– А вы? Тоже, наверное, не доверяете в делах англичанам?
– Не больше, чем людям других национальностей, включая и свою собственную. В бизнесе полное доверие невозможно.
– Но это же цинично. По закону вероятности всегда и везде есть порядочные люди, – и намеренно прибавила: – Например, вы сами. Вряд ли занимаетесь темными делишками, нося фамилию Теодору?
– Я не делаю этого специально, просто выходит само собой. Вот вы сказали, что у меня много служащих, способных вести дела в мое отсутствие. А как можно быть уверенным, что они все – честные люди?
– Можно же проверить, – уверенно настаивала Зоя. – У вас все под контролем!
Его тихий смех отозвался в глубине ее сердца.
– Как вы обо всем легко судите, слишком легко. Вы ведь мало обо мне знаете.
– Но я знаю вашу репутацию, – сказала она. – Если бы в ваших делах было что-то не так, отец никогда бы не позволил мне приехать сюда. Вы еще сравнительно молоды, но уже один из крупнейших европейских промышленников и заслуживаете всяческих похвал, – она внезапно замолчала, осознав, что он опять отнесет ее к разряду подлиз. – Скажите, пожалуйста, то, что вы не позволяете Софии вести независимый образ жизни, вызвано только желанием выполнить отцовскую волю, или вы сами убеждены в том, что женщина вообще должна во всем подчиняться мужчине?
Он взглянул на нее искоса, вопросительно подняв брови.
– Вас это в чем-то лично задевает?
– Безусловно, – тут у нее особых сомнений не было. – При возможности женщина, как и мужчина, способна самостоятельно заботиться о себе. Я вижу, что в деревнях, куда еще не проник туризм, продолжают придерживаться традиций, однако в городах, особенно в Афинах, произошли серьезные перемены. Девушки устраиваются на работу. Покидают родительский дом и живут так, как хотят.
– Наверное, вам это только кажется, – голос Алексиса звучал чуть язвительно. – Не обольщайтесь: большинство наших женщин хорошо знают свои обязанности и относятся к мужской половине семьи с должным уважением и почтением. Долг брата – стоять на страже добродетели сестры, защищая от любого искушения и соблазна. Многие мужчины считают, что в жены нельзя взять ту, которая уже принадлежала другому.
– Это из первобытной эпохи, – заявила Зоя. – Было бы хорошо, чтобы такой закон распространялся и на мужчину!
– Это невозможно, – последовал быстрый ответ. – У мужчин свои потребности.
– Но, хотите верьте, хотите нет, у женщин такие потребности тоже есть. Почему они обязаны следовать правилам, которые не существуют для мужчин?
Наступила довольно длинная пауза, прежде чем он спокойно сказал: – Если я правильно понял, вы этих правил не соблюдаете?
У нее сперло дыхание. Собственно, она ничего не имела против такого толкования своих слов, но у него не было права так прямо ставить вопрос.
– Моя личная жизнь – мое личное дело, – высокопарно заявила Зоя.
– Но не в данный момент, – он остановился, загородив ей дорогу. Глаза горели черными углями. – Если хотите сохранить за собой это место, то обязаны отвечать.
Зоя нерешительно смотрела на него, понимая, что попалась на крючок. Сама по себе мысль о вторжении постороннего в ее внутренний мир уже была неприятна, но и прямой отказ от ответа на его вопрос приведет только к тому, что он будет продолжать настаивать. Единственно возможным выходом был только компромисс.
– Я не хотела бы отвечать на подобный вопрос, потому что считаю: у вас нет права спрашивать меня в лоб о таких вещах, – сказала она, взяв себя в руки. – Ведь я высказала только предположение, что женщина не обязана сохранять девственность до вступления в брак, если мужчина располагает неограниченной свободой удовлетворять свои желания где угодно и когда угодно.
