Она прильнула к нему, чувствуя, как пробуждается его тело, где бы она к нему ни прикоснулась.
– Ты превратил меня в распутницу, – сказала она счастливым голосом.
– Я превратил тебя в женщину, которая чувствует, и смеется, и любит.
София широко улыбнулась. Ему, казалось, никогда не надоест слышать эти ее слова, так же как ей не надоест слушать его речи. Она его любила, и он любил ее.
– Ты понимаешь, что я никогда не стану прежней? – сказала она. – Я никогда не стану снова Снежной Королевой.
Он пожал плечами, и она ощутила это всем своим телом.
– Она мне все равно никогда не нравилась.
– Но если я не Снежная Королева, значит, я постоянно буду выпускать животных из клеток и спасать молодых леди.
Энтони застонал, но вместо того, чтобы спорить, взял ее ладонь и принялся целовать ее пальцы, один за другим, удивляя ее тем, насколько это эротично. Но ей пришлось прервать его. Было еще кое-что, что нужно было обсудить. Он неохотно выпустил ее руку.
– Энтони, ты ведь знаешь, что есть много осложнений. У меня нет приданого.
– Мне не нужно твое приданое.
Она покачала головой и слегка отодвинулась от него, заставляя выслушать себя.
– Я все отдала Джеффри. Он хочет отстроить родительское поместье.
– Мне нет дела.
– Ему есть дело.
Энтони вздохнул, явно не желая начинать серьезную дискуссию.
– Я поговорю с Джеффри, когда придет время.
– Но как же…
Он заставил ее замолчать поцелуем, и она ощутила, как теряет силы к сопротивлению у него в объятиях, забывая о своих тревогах. Он желал ее целовать всю и везде. Когда он наконец поднял голову, она ему улыбнулась.
– Нам нужно побыстрее пожениться, – мечтательно сказала она. – Тогда у нас не получилось ребенка, но теперь он может быть.
Он замер в замешательстве.
– Тебя это расстроило?
– Конечно нет, – улыбнулась она. – Я буду обожать твоего ребенка. И раз уж ты превратил меня в распутницу…
– Мы поженимся сегодня, – воскликнул он восторженно.
– Джеффри будет настаивать на том, чтобы вернуть мне приданое, – сказала она, и ее улыбка погасла от этой мысли. – Энтони, у него нет средств. Недвижимость продана, деньги истрачены.
– Милая моя, – отозвался Энтони, нежно ее лаская. – После того, что мы вместе пережили в эти последние недели, ты полагаешь, отсутствие приданого меня остановит? К тому же, – прибавил он, осклабившись, – похоже, я выиграл у лорда Кайла пари.
София отстранилась, чтобы заглянуть в глаза своему возлюбленному.
– Пари? – переспросила она подозрительно. – Какое пари.
Он не стал отвечать, попытавшись отвлечь ее очередным поцелуем. Это возымело действие. На этот раз. Сейчас она была слишком счастлива, чтобы думать о какой-то мужской ерунде, касалось ли это лорда Кайла или ее брата.
Она понимала, что ее идиллия долго не продлится. Им еще предстояло совершить настоящее бракосочетание, не говоря уже о приготовлениях к путешествию в Индию. А ее брат наверняка будет суетиться, пытаясь обеспечить ее приданым. Но все это меркло на фоне ее любви к Энтони. Тем более что он опустился вниз, чтобы снова разжечь между ними пламя любви. Она вдруг поняла, что в этом огне сгорели все ее оставшиеся страхи.
У Джейд Ли есть две страсти (помимо ее семьи, конечно, – но это само собой разумеется). Она любит выдумывать всякие истории и играть в ракетбол, причем приоритеты не всегда расставлены именно в таком порядке. Когда ее карьера профессионального игрока закончилась из-за очень неприятной травмы обоих коленных суставов, она переключила свое внимание на карьеру писательницы. Автор более тридцати любовных романов, она решила для себя, что можно наполнить свою жизнь радостью, даже не вставая с собственного кресла.
Если вам нравится это особое ощущение, когда чувства просто выплескиваются через край, обратитесь на web-сайт автора: www.jadeleeauthor.com.
Книги, написанные под ее нынешним писательским псевдонимом Кэти Лайонс, можно найти на сайте www.kathylyons.com.
[1] Лондонский сезон – период с мая по август, в течении которого королевский двор и высший свет Англии находятся в Лондоне, включает в себя балы, скачки, выставки и т. п. (Здесь и далее примеч. пер.).
[2] Гинея – золотая монета, историческая денежная единица Англии, равная 21 шиллингу.
[3] В связи с гонениями на католиков в XVI веке, во многих крупных домах были устроены специальные потайные убежища, в которых скрывались католические священники.
