Разыскивая чай в пакетиках, она вдруг обнаружила фотографию Сони, висевшую за дверью на стене. Неужели у них сохранились какие-то отношения? Кем еще увлекался Дункан в Лондоне? Джулия знала только одно: у Дункана могло быть множество подружек, которых она никогда не встречала.
Чая на кухне не оказалось, зато была банка кофе и немного сухих сливок. Джулия поставила на плитку чайник и присела в ожидании, когда он закипит.
Когда она вернулась в спальню с кофе, Дункан уже проснулся.
— Я должна тебе кое-что сказать. — Джулия присела на край кровати. — Я возвращаюсь в Вустер. Чтобы жить там, я имею в виду.
— Ты… что?.. — Дункан приподнялся, протирая глаза. — Но почему? Разве ты не хочешь остаться здесь, со мной? Я думал, мы могли бы вместе переехать в другую квартиру…
Джулия улыбнулась. Она мечтала услышать эти слова всю жизнь, сколько себя помнила. Проводя долгие часы в одиночестве, она представляла, как будет жить с Дунканом — жизнь вместе с ним казалась ей пределом мечтаний. Но в последнее время она много думала и кое-что поняла… Поняла, что ее жизнь пуста, в ней не было ничего, кроме любви к Дункану. То есть не было реальной цели в жизни, она плыла по течению… Именно поэтому втянулась в авантюру Кармен. Можно сказать, втянулась от скуки…
Прежде ей казалось, что у нее есть оправдание — явное безразличие Дункана. Казалось, что если бы Дункан полюбил ее, то все остальные проблемы чудесным образом разрешились бы сами собой. Но сейчас она знала, что ошибалась. Она растратила впустую большую часть жизни, позволяя другим делать за нее выбор. И теперь ей следовало набраться смелости и принять свое собственное решение — каким-то образом изменить свою жизнь.
Взяв «драконий» браслет с тумбочки возле кровати, Джулия надела его и с улыбкой повернулась к Дункану.
— У меня новая работа, — сказала она. — В книжном магазине у Мэгги, помнишь? Я уже отправила письмо в офис. Сообщила, что ухожу.
— Но почему? — Дункан нахмурился. — Зачем же ты тогда приехала в Лондон, если не собираешься здесь оставаться?
— Я не знала, что я собиралась делать. — Джулия снова улыбнулась. — Но теперь я поняла, что Лондон — это не мое. Я никогда не буду здесь счастлива.
— Но ты, конечно, не думаешь, что и я вернусь в Вустер? — пробормотал Дункан. — Ведь я с таким трудом пробивался сюда…
— А почему бы тебе не вернуться? — спросила Джулия. — Ты ведь всегда говорил, что для актера достаточно возможностей и за пределами Лондона. К тому же у тебя здесь, кажется, не слишком много работы.
— Нет никакой необходимости напоминать мне об этом, — проворчал Дункан, потянувшись к трусам. Он взглянул на нее с упреком. — Ты ведь говорила, что любишь меня, Джулия. Если ты действительно любишь, то почему не хочешь остаться здесь, со мной?
Джулия была разочарована. Слишком уж предсказуемой оказалась реакция Дункана. А она-то надеялась, что он захочет рискнуть…
— Я действительно люблю тебя, Дункан. Но я должна думать и о своей жизни. Ты хотел бы, чтобы я до конца жизни сидела в офисе с девяти до пяти? Ты же знаешь, как мне хотелось присоединиться к Мэгги. И вот у меня наконец-то появился шанс. Пойми, я не могу его упустить.
Дункан пристально посмотрел на нее. В глазах его была боль.
— Ты требуешь, чтобы я пожертвовал своей карьерой? — Он поднялся с кровати и надел рубашку. — Разве ты не понимаешь, насколько важно мне сейчас остаться здесь? Если я не останусь, у меня уже никогда не появится возможности совершить настоящий прорыв. — Он принялся надевать брюки. — Да… разве я не говорил тебе? У меня еще один просмотр для «Саутсайдеров» на следующей неделе.
Потом Джулия услышала, как Дункан гремит на кухне посудой, и поняла, что он не собирался возвращаться. Скинув халат, она подняла с пола свои вещи и оделась.
Если бы все это случилось неделю назад, она ухватилась бы за предложение Дункана и отказалась бы от своих планов, не задумываясь ни на секунду. Но теперь — другое дело. Жизнь в Лондоне, даже если бы она нашла другую работу, ничего бы не изменила для нее. Она никогда не была бы счастлива в этом безумном городе, среди постоянного уличного шума и чада выхлопных газов.
Если бы она осталась, ей пришлось бы просиживать на службе весь день, чтобы поддерживать Дункана, пока он будет ждать своего «большого прорыва», который вот-вот произойдет. И ей пришлось бы развлекать его сомнительных знакомых — тех, которые могли продвинуть его карьеру. А если Дункан добьется успеха, то будет много времени проводить вне дома, вдали от нее. И в конце концов все пойдет так, как это обычно случается в мире актеров: однажды она придет домой и застанет его в постели с какой-нибудь молоденькой актрисой.
Допив кофе, Джулия понесла пустую кружку на кухню. Взглянув на Дункана, сказала:
— Не сердись, но я уже все решила. Если для тебя так важно получить роль в какой-нибудь «мыльной опере», то тебе придется остаться здесь.
Дункан пристально посмотрел на нее.
— Но, Джулз… Подожди минутку… — Он поморщился. — Джулз, нам надо поговорить…
— Я думаю, мы уже достаточно поговорили, — заявила Джулия, сама удивляясь своей решительности. — Ты знаешь, где меня искать в Вустере, — добавила она, поворачиваясь к двери. — И все-таки я надеюсь, что ты передумаешь…
Это была ужасная неделя для Энджи. Ее поймали пьяной за рулем украденной машины. И все ее планы рухнули из-за смерти Гидеона. Но она понимала, что могло быть и хуже. Например, ее могли бы привлечь к делу об убийстве. К счастью, она выкрутилась, сумела очень убедительно все объяснить.
Рассказывая на допросе о своей поездке в Корнуолл, Энджи пыталась представить, что Гидеон на самом деле предложил ей выйти за него замуж и собирался развестись с Кармен. Но увы, это были всего лишь мечты… Кармен Берд ничего не потеряла, осталась со своим роскошным домом и со своей популярностью, и теперь могла искать нового мужа, такого же знаменитого. А она, Энджи, по-прежнему бедствовала. В конце недели ей предстояло платить за квартиру, а денег почти не осталось.
Правда, у нее остались фотографии Гидеона, но она сомневалась, что можно ими воспользоваться, чтобы шантажировать Кармен, — ведь все детали этого дела уже обнародованы. В конечном счете ей пришлось прийти к выводу: с шантажом ничего не получится, гораздо проще продать фотографии газетчикам.
Собравшись с духом, Энджи толкнула вращающиеся двери, ведущие в мраморный холл «Дейли дог». Сделав несколько телефонных звонков, она убедилась, что это издание — самое подходящее для ее целей.
— Я хочу видеть Рона Лерчера, — сказала она в приемной. — Вчера я говорила с ним по телефону.
