— Наперстянка действует.
— Правда?
— Вот уже почти тринадцать часов сердце работает надежно — после первого же приема. — Лицо друга расплылось в счастливой улыбке. — Как только Джемма проснется, выпью еще: несколько минут назад начались легкие перебои.
— Сейчас принесу лекарство, — немедленно вызвался Вильерс. — Где оно?
— Еще чего! — возразил Элайджа. — Герцоги не служат на побегушках. Недавно Джемма ездила к тебе за статьей, а теперь ты и сам готов бежать сломя голову.
— По-твоему, мы не соответствуем классическому эталону истинных аристократов? — иронично заметил Вильерс.
— В некотором роде; — подтвердил Элайджа и внимательно посмотрел на друга. — Что с тобой? Ты изменился не меньше меня. Неужели не заметил, что лента в волосах не гармонирует с цветом камзола?
Вильерс вспомнил, что схватил со стола первую попавшуюся, чем привел камердинера в полное замешательство.
— Чтобы доказать, что и герцоги на что-то годны, вчера я отправился на поиски старшего сына.
— И как, успешно?
— Ребенка превратили в гротескный персонаж — в вожака стаи несчастных и убогих существ, копавшихся в грязи.
Элайджа тут же нахмурился. Уж он-то отлично знал, как тяжела и опасна жизнь обреченных на подобный промысел детей.
— Он не пострадал?
— Ноги в шрамах, но в целом здоров.
— И где же он?
— Дома. Поручил заботам экономки, миссис Феррере.
— Отдал ребенка экономке? И даже не поцеловал на ночь?
— Что за экономка? — Джемма села и потянулась. — Который час? — Она со стоном упала на грудь мужа.
— А кому же еще позаботиться о мальчике? Он был грязен. Разве я мог что-нибудь сделать? — Но этот вопрос он задал себе самому. Может быть, вернувшись домой, следует подняться наверх и поговорить с сыном? Или взять с собой куда-нибудь — например, на прогулку?
Джемма снова выпрямилась и поправила волосы.
— Что вы здесь делаете, Вильерс? — Она растерянно заморгала и плотнее закуталась в одеяло.
— Явился, чтобы услышать ваши хорошие новости, — невозмутимо ответил герцог.
— О! — Она светло улыбнулась. — Настоящее чудо, правда?
— Да.
— Но вы, кажется, что-то говорили об экономке?
— Экономке поручено заботиться о моем старшем сыне, — пояснил Вильерс. — Теперь предстоит найти пятерых оставшихся. Одному Богу известно, на какую жизнь обрек их негодяй-стряпчий. Кстати, он сбежал и, судя по всему, не забыл прихватить с собой крупную сумму.
— А сыщика ты уже нанял? — уточнил Элайджа.
Леопольд кивнул:
— Не столько из-за денег, сколько на тот случай, если не удастся самому отыскать кого-нибудь из детей.
— Надо срочно за ними ехать! — воскликнула Джемма. — Чего же вы ждете?
— Совета, — честно признался Вильерс.
— Но я ничего не понимаю в воспитании! — расстроилась она. — Может быть, надо пригласить няню. Точнее, даже не одну. И гувернантка потребуется. Этим как раз вполне сможет заняться экономка.
— Дело не в воспитании. — Вильерс поднял шпагу и принялся пристально рассматривать ножны, словно увидел впервые в жизни. — Мне необходима жена. То есть няня, конечно, тоже нужна. Две. А еще лучше три. Но без жены никак не обойтись. Двух невест я уже потерял.
— Да, вам, конечно, нужна добрая и мудрая супруга. — Джемма задумалась. — Но, Леопольд, вы действительно хотите собрать детей? Можно ведь отдать их на воспитание в хорошую семью и часто навещать.
— Нет. — Вильерс и сам не понимал, что случилось, но отослать Тобиаса в неизвестность, вновь подвергнуть сына опасности он не мог. Расстаться с отвратительным маленьким чудовищем не было сил. — А мне казалось, что вы в восторге от внебрачного сына вашего брата, — заметил он.
— Так и есть. Но год назад Элайджа устроил скандал и запретил оставлять малыша в доме. А ведь это всего лишь один ребенок, а не шесть! — Джемма шутливо ткнула мужа локтем.
— Даже пытался что-то доказать на этот счет в парламенте, — смущенно признался Бомон. — Теперь понимаю, что напрасно. — Он поцеловал жену в волосы.
— Нужно найти женщину, которая не испугается вашего выводка, — предположила Джемма. — А это означает, что большинство дебютанток не годятся. Так ведь, Элайджа?
— Проблема заключается не в том, как справиться с детьми сейчас, — медленно, веско заключил герцог. — Необходимо думать о будущем: что произойдет, когда они достигнут брачного возраста?
— Обеспечу всех щедрым приданым, — заверил Вильерс. — В конце концов, столь же состоятельных людей в стране немного. К счастью, почти все мое богатство не имеет ограничений в отношении наследования, так что дети смогут беспрепятственно жениться и выходить замуж. — Он ничуть не удивился, услышав в собственном голосе высокомерие и заносчивость отца и деда.
— Да, вопрос непростой, — снова заговорила Джемма. — Может быть, удастся вспомнить какую-нибудь приятную вдову?
— Нет! — отрезал Элайджа. — Герцогиня не должна уступать Вильерсу в статусе.
— Понятно. Хочешь сказать, что если бы удалось найти дочь герцога, то общими усилиями вы смогли бы убедить общество принять детей?
— Сомневаюсь, что пуритански настроенные круги вообще когда-нибудь согласятся их признать, — задумчиво заметил Элайджа.
Вильерс не смог скрыть гнева.
— Но это мои дети! — с вызовом напомнил он.
— Факт рождения вне брачных уз преодолеть практически невозможно, — уверенно парировал друг.
— Итак, срочно требуется дочь герцога, — заявил Вильерс, игнорируя авторитетное мнение члена палаты лордов.
— Дело за малым: осталось всего лишь найти достойную молодую леди, да еще убедить ее выйти замуж за человека столь пикантного семейного положения.
— Только покажите достойную молодую леди, а уж я сумею ее взять, — невозмутимо заверил Вильерс.
— Но нельзя же просто «взять»! — Джемма смерила самонадеянного жениха сердитым взглядом.
— Придет время — увидите.
— Есть, например, дочка герцога Монтегю, — вспомнил Элайджа.
— А если точнее, в семействе Монтегю целых три дочери. Старшая, Элинор, чрезвычайно горда. Говорят, вообще не обращает внимания на джентльменов с титулом ниже графского.
— К счастью, по этим меркам я вполне подхожу, — улыбнулся Вильерс. — А две оставшиеся столь же разборчивы?
— С младшей из сестер я встречалась всего два-три раза и все же успела заметить, что она такого же высокого мнения о себе, как и сестры. Должно быть, это фамильная черта.
— А у герцога Гилнера нет дочери? — спросил Элайджа. — Он мне всегда нравился. Появляется в парламенте нечасто, но выступает вполне разумно.
