Возможно, он называется официантом? А может, дворецким? — гадала Алекс о человеке, в данный момент наливающем ей в бокал рубиновое вино.
— Хорошо, ба, что ты в вопросах вин склонна к интернационализму. Я думаю, Алекс понравится «Шенон», не так ли, дорогая?
Алекс слегка пригубила бокал. Она посмотрела на миссис Брентон. Взгляды их встретились. Несмотря на болезнь, в старой леди еще хранился огромный запас прочности, уверенности в себе, в своем авторитете. Алекс не знала, являются ли качества, отражающиеся на лице и во взгляде Сары Брентон, наследственными, позаимствованными у предков, прибывших на остров с войсками Вильгельма Завоевателя, или же выработанными в течение жизни. Возникли ли у Сары Брентон сомнения, копалась ли она в своей душе, анализируя кипящие там чувства, или действовала всегда непреклонно и властно?
— Ваши родители умерли? Как вы оказались в приюте?
— Не знаю, мэм. Я не знаю, кто были моими родителями.
Беседа больше не касалась жизни Алекс. Не позволила старая леди говорить и о своем здоровье. Алекс пыталась насладиться вкусной едой, но это ей не удавалось. Она не понравилась бабушке Клиффорда! Она не сделала никаких оплошностей, но интуиция, это шестое чувство многих женщин, говорила: «Не понравилась и все тут! Баста! Насильно мил не будешь».
Эта мысль огорчила молодую женщину. Ей искренне хотелось помочь Уайдлеру. Она считала его затею благородной, достойной уважения. Это доказывало, что он хороший внук.
Когда Сара Брентон поднялась, следом вскочила и Алекс.
— Мальчик мой, можешь выкурить сигару, а мы перейдем в гостиную. — Сара коснулась рукой локтя Алекс.
— Сцена из прошлого века сыграна просто замечательно, ба, — рассмеялся Клиффорд. — Но я совсем не желаю оставаться в одиночестве и составлю вам компанию.
Немного посидев в гостиной, старая леди пожелала им спокойной ночи.
— Я с удовольствием последую примеру твоей бабушки, — сказала Алекс Клиффорду.
— Как хочешь, дорогая невеста. — Уайдлер равнодушно пожал плечами.
Они вместе дошли до дверей отведенной им спальни. Клиффорд объяснил Алекс, что она должна завтра в девять часов утра спуститься в малую гостиную, где он будет ждать ее. Скороговоркой выдав эту информацию, он, не замедляя шага, проследовал дальше по коридору.
Часы показывали десять, когда Алекс проснулась. Испугавшись, что опоздала на целый час, она быстро вскочила с кровати, слегка ополоснула лицо и в бешеном темпе натянула джинсы и пуловер. Помня из объяснений Клиффорда лишь то, что малая гостиная внизу, Алекс спустилась по лестнице и, ведомая чувством вины за свое опоздание, на удивление быстро разыскала нужную ей комнату.
Клиффорд и Меган сидели за столом, пили чай и беседовали.
— Явилась, соня? — Клиффорд постарался ласково ее обнять. — Ешь и пойдем в бассейн. Тебе нужно поплавать, чтобы ты почувствовала себя полностью проснувшейся. Ты захватила купальник? Если нет, одолжи у Меган. — Он с улыбкой взглянул на женщину, суетившуюся около Алекс.
— Конечно, я с удовольствием дам его твоей невесте, только боюсь, что ей придется подвязать его поясом, чтобы он с нее не свалился, — пошутила экономка.
Клиффорд рассмеялся. Улыбнулась и Алекс. Меган была раза в три толще ее. Полнота не портила добродушную женщину. Она казалась проворной и легкой на подъем.
Бассейн Алекс совсем не привлекал. Стояла осень. Хотя погода была теплая, но купаться… Алекс не считала эту мысль хорошей идеей. Она лениво пережевывала то, что Меган сочла нужным положить ей на тарелку. Необходимым для поддержания ее жизни экономка считала многое. Тарелка представляла собой по величине почти поднос, а порции, щедро наложенные Меган, подошли бы разве что Голиафу и то, если бы он не ел целый год.
Алекс не обратила внимания на чудовищную гору еды. Напоминание Клиффорда о купальнике перенесло ее в магазин белья. Когда она туда зашла, то обнаружила там змею-искусительницу из бутика Николь Фари и оракула, продавшего ей платье от Джона Гальяно, одновременно воплотившихся в даму средних лет. С того момента, как Алекс переступила порог магазина, она перестала себе принадлежать. Бойкая элегантная продавщица, гибрид змеи с оракулом, закружила ее в водовороте слов.
— Черное белье с белой аппликацией необычайно сексуальное сочетание, — просвещала она Алекс. — Эта модель Джанет Роджер подойдет вам больше всего. Вы только представьте, какие чувства испытает ваш любовник, увидев вас вот в этом.
Алекс представила. Перед ее мысленным взором почему-то возник Клиффорд, разглядывающий ее в предлагаемом этой сиреной бюстгальтере и в трех узких пересекающихся полосках ткани, которые, согласно этикетке, гордо именовались дамскими трусиками. Через некоторое время, когда продавщица на секунду умолкла, Алекс осознала, кого она себе представила, и окончательно впала в столбняк. Из магазина она вышла с удивительно увесистым для таких, едва прикрывающих тело предметов пакетом. Был в нем и купальник.
Сейчас она снова залилась краской, даже кончики ушей стали пунцовыми. Чтобы скрыть смущение, Алекс методично отправляла в рот все, что лежало перед ней, под любовные причитания Меган, побуждающие ее съедать предложенные блюда одно за другим.
— Алекс, остановись, — в притворном ужасе вскричал Клиффорд. — Если ты будешь продолжать и дальше в том же духе, то к нашей свадьбе станешь толще Меган.
— Не говори глупостей, негодник. Девочка очень худенькая и должна есть побольше, а я, мистер Уайдлер, к вашему сведению, совсем не толстая.
Уайдлер демонстративно обвел фигуру своей «невесты» красноречивым взглядом. Краска снова залила лицо Алекс, когда до нее дошел смысл перепалки между экономкой и Клиффордом. В эту же секунду она ощутила насколько много съела и ей стало плохо.
— Алекс, хватит чревоугодничать. Марш переодеваться. Встретимся вон там. — Уайдлер показал рукой в сторону стены из тонированного стекла.
У Алекс не нашлось сил, чтобы вступить в спор. Она встала и лениво поплелась наверх. Сюда, в дом Сары Брентон, она захватила весь пакет, в который сирена-обольстительница в магазине сложила все, что заставила ее купить. Дома она даже не заглянула в него. Сейчас Алекс извлекла из него купальник, машинально надела и… ахнула.
Крохотные чашечки бюстгальтера не только не скрывали пышную грудь, а, напротив, зрительно увеличивали. Трусики представляли собой крохотный треугольник спереди; бедра и ягодицы оставались совершенно обнаженными.
Лучше было бы взять купальник Меган, подумала Алекс и посмотрела на себя в зеркало. Она никогда не была плоской худышкой, но и не обладала фигурой секс-бомбы. Неужели вся та огромная масса пищи, съеденной ею за завтраком, прямиком отправилась в ее груди и бедра, превратив их из обычных в почти фантастические? Не придумав ничего лучшего, чтобы как-нибудь прикрыть бесстыдно вылезающую грудь и пышные ягодицы, она накинула короткий бирюзовый халат, в котором щеголяла дома, и отправилась в то застекленное помещение, о котором толковал ей Уайдлер.
