Джейси делала все возможное, чтобы справиться со страхом. Работа есть работа, и она должна ее сделать.
Было еще совсем светло, когда она приблизилась к ограждению. Дым валил из окон старинного отеля, подгоняемый вверх оранжевым пламенем. Сквозь тонкую ткань платья Джейси чувствовала жар и дышала воздухом, полным горячей вони.
Четыре пожарные машины боролись с огнем. На высоте восьмидесяти пяти футов над землей два человека, поднятые в корзине над спецмашиной, подавали тысячи галлонов воды на крышу соседнего дома. Ниже пожарники направляли в монстра, пожирающего здание, мощные струи из брандспойтов.
Через полчаса Джейси убедилась, что все жители отеля благополучно покинули его. У нее уже было несколько имен свидетелей, версия о возможной причине пожара, интервью с шефом пожарного наряда и одним из эвакуированных. Пожар затухал, и стоило поторопиться – Тэйбор, ожидая ее репортаж, задерживает первую полосу. Время поджимало.
Тьма окутала город, когда Джейси направилась к машине, прокручивая в голове первые строки. На полпути она почувствовала головокружение. У нее всегда было хорошее здоровье. Слегка испуганная, она растерянно остановилась.
Ничего страшного, просто забыла поесть, решила она. Очевидно, в ее положении это было ошибкой. Через минуту ей стало немного лучше, и она пошла дальше.
И вдруг у нее начались судороги.
Когда дома стало совсем невыносимо, Том направился на работу. Окна его офиса смотрели на запад, и в сгущающихся сумерках он наблюдал, как в окнах домов включается свет, даря покой и умиротворение. Том половину жизни провел, защищая людей за этими окнами от бандитов и грабителей.
Помощь и защита.
Двадцать лет назад, окончив полицейскую академию и впервые прикрепив значок, он был уверен, что знает, чего хочет и как этого добиться. Он хотел быть копом, как его отец, обзавестись семьей и растить детей.
Не случалось ему тогда, в двадцать, задумываться, а заслуживает ли он таких подарков от жизни.
К тому времени, когда он встретил хорошую женщину, улицы Хьюстона уже выбили из него самоуверенность молодости. И, женившись, он больше не осмеливался хотеть детей. Хотя Эллисон хотела.
Том отвернулся от окна и подошел к столу. Медленно поднял фотографию, которая стояла здесь уже шесть лет – три года до смерти Эллисон и три года после.
Том знал, что такое любовь. Он обожал свою жену, поэтому знал, что его чувство к Джасинте Джеймс не было любовью. Эта жгучая, ненасытная жажда слишком эгоистичная, слишком плотская и отчаянная. И все же это не было просто вожделением, которое переносилось бы легче.
Может быть, навязчивая идея?
Не имеет значения. Независимо от того, что он чувствует, от страсти, бушующей в нем, никуда не деться, и Том надеялся на удобный случай, чтобы как-то исправить положение. Джейси носит его ребенка. Он плохо с ней обошелся, и она не хочет иметь с ним дела – не ему упрекать ее за это. Но и позволить ей держать его в стороне Том не мог. Любыми средствами он должен изменить ее точку зрения на брак.
Том пристально смотрел на фотографию. Разве можно просить Джейси выйти за него замуж, пока фото Эллисон стоит на его рабочем столе?
Зазвонил телефон. Том поднял трубку.
– Расмуссин.
– Том? – произнес дрожащий голос, который он даже не сразу узнал. – Том, это что-то ужасное. Я… у меня кровотечение…
– Джейси? Где ты?
– В машине возле «Ратгер Отеля». Здесь пожар, и я… истекаю кровью. – Рыдания душили Джейси. – Боюсь, что могу потерять ребенка. Том, помоги мне!
– Оставайся там, в машине, я пошлю кого-нибудь к тебе. – А мог бы сделать это и сам, сказал себе Том. – Нет, Джейси, я сейчас приеду. Все будет хорошо. Клянусь!
Джейси лежала на смотровом столе в небольшой палате, освещенной безжалостно яркой лампой. На ней был больничный халат и тонкая простыня. На правой руке закреплена игла с прозрачной пластиковой трубкой, в которую гудящие машины накачивали раствор. Это немного мешало ей держать за руку Тома, влетевшего сюда через пятнадцать минут после того, как ее под вой сирены привезли в больницу с места пожара.
Даже при осмотре, несмотря на смущение, она его не отпускала. Том тоже отказывался уехать – да она и не оставила ему большого выбора.
В глубине души Джейси сама себе удивлялась. Добираясь до машины, сгибаясь от жестокой боли, с ужасом ощущая стекающую по ногам струйку крови, она думала только об одном – позвонить Тому, и он возьмет на себя все заботы. Она знала, что может рассчитывать на него в таком деле. И оказалась права.
Странно, лежа на холодном смотровом столе, ожидая приговора врачей, Джейси не вспоминала о Томе как о потрясающем любовнике, она думала о нем как о человеке, которого за последние два года хорошо узнала – человека твердого, сильного, иногда непреклонного. Человека благородного.
И теперь она и уйти ему не позволяла, и говорить с ним не могла. Слова почему-то не шли с языка.
– Ты в порядке? – мягко спросил Том.
– Почему у них здесь так холодно? – удивилась Джейси.
– Я достану что-нибудь, – сказал он и разжал ее руку.
Том не стал вызывать медсестру, а собрался пойти сам. Джейси, словно цепляясь за него и не желая отпускать, прошептала:
– Я знаю о ребенке всего несколько дней. Я никогда не планировала стать матерью. Почему же для меня это теперь так важно?
Вернувшись, он накрыл Джейси еще одной простыней. Руки, которые она помнила требовательно-страстными, были бережными и нежными, когда он укрывал ее. Чувство, похожее на печаль, охватило ее.
– Когда мне исполнилось тринадцать, – сказал Том, взяв ее руку, – мои родители подарили мне на Рождество радиоприемничек. Я не просил ничего подобного. Но в тот день просто обезумел, увидев радио. Это был большой подарок, я даже не думал, что так хотел его. – (Она смотрела на него измученными глазами.) – Думаю, глупо сравнивать – радио и ребенка.
– Нет, – слабо отозвалась Джейси, потянувшись к нему. Том быстро стиснул ее пальцы. Ему это тоже нужно, в замешательстве поняла Джейси. Он хочет ребенка и так же напуган, как и она. – Это не глупо. Я полагаю… мы не всегда знаем, что нам нужно. – Помолчав, она продолжила: – У меня прекратились боли.
– Слава Богу, – порадовался Том, – Должно быть, это хороший знак.
Кровотечение прекратилось, и у нее появилась надежда. Хотя она точно знала, что кровотечение на ранней стадии беременности очень опасно.
– Вероятно, скоро уже сообщат результаты теста.
Том не ответил. Его лицо ничего не выражало.
– Это моя вина, – с болью сказал он. – Господи, простишь ли ты меня? Я оставил тебя одну. Ты не должна была быть одна.
