— Собственность?! — Впервые после возвращения Ралфа в ее жизнь чаша терпения переполнилась, и Линда задохнулась от неуправляемой ярости. — Как ты смеешь так говорить?!
Железные пальцы Ралфа перехватили поднятую для пощечины руку, одновременно он пинком открыл калитку, и не успела Линда опомниться, как они оказались в маленьком садике перед домом.
— Тебе не по нраву моя терминология? — насмешливо спросил он. — Интересно, какое определение ты можешь дать себе?
— Я твоя жена, а никак не собственность, — запальчиво воскликнула Линда, пытаясь высвободиться.
— А-а, наконец-то вспомнила.
Второй раз за этот вечер он властно поцеловал ее, но теперь Линда отчаянно сопротивлялась, отбивалась изо всех сил руками и ногами. Ралф охнул, когда удар пришелся в голень, а затем прижал ее руки к бокам и, беспомощную, перенес под сень старого раскидистого куста сирени, наполнявшего прохладный ночной воздух сильным ароматом.
— Тебе просто необходим урок, моя милая!
Продолжая сопротивляться, Линда понимала, что битва заведомо проиграна. В конце концов, она боролась не с ним, в этом случае можно было рассчитывать на победу. Все дело в ее собственной слабости, ведь энергией ее заряжал именно Ралф.
Губы Ралфа, теплые и нежные, по-особенному чувственные. Линда инстинктивно догадывалась, что он стремится сломить ее сопротивление скорее лаской, нежели силой. Чем все это закончится, растерянно думала она. Ведь Ралф не любит меня больше и ясно дал это понять, когда хотел ударить побольнее. Самое страшное, что как только все будет кончено, он постарается забыть меня и все, что со мной связано. Но разве не этого я добивалась? Одна мысль лихорадочно сменяла другую, а его руки и губы тем временем околдовывали ее дрожащее тело. Три месяца назад она решила уйти и принять неизбежное, какие бы напасти ни обрушились на ее голову. Теперь пути назад нет. Но она не могла предвидеть таких мук ни в одном из кошмаров.
— Я же мог убить тебя за то, что ты сделала…
Невнятно бормоча, любуясь нежной белизной стройной шеи, он со стоном выдохнул ее имя, и опять их губы слились в бесконечном поцелуе.
Линда закрыла глаза, наслаждаясь его прикосновениями. Вместо того чтобы продолжить сопротивление, она обвила руками шею Ралфа и ответила на поцелуй со всей страстью.
Легкий жакет, что был на Линде, оказался у их ног — каким образом, она не имела понятия, — и вот уже ласковые сильные пальцы гладят шелковистую кожу под блузкой, касаясь нежных сосков. Линда словно растворилась в ощущениях, вызванных прикосновениями его губ. Как сильно я его люблю! Но я не могу, не могу…
— Линда? — Голос миссис Хьюстон нарушил ночную тишину. — Ты здесь, Линда? Я слышала шум…
Их не было видно за цветущими кустами сирени, но Ралф замер, а Линда почувствовала себя так, будто ее окатили ледяной водой. Она лишь теперь заметила, что наполовину раздета. Да о чем она только думает! Пока Линда лихорадочно приводила одежду в порядок, Ралф непринужденно вступил в разговор, подпустив в голос смущенные интонации явно с целью потрафить материнским инстинктам пожилой женщины.
— Это миссис э-э… Хьюстон? — Он вышел из тени на свет, падающий из открытой двери. — Я провожал Линду домой от самого ресторана, миссис Хьюстон. Мы как раз желали друг другу доброй ночи.
— Вот как? И где же она в таком случае?
— Здесь, миссис Хьюстон. — Линда шагнула в полосу света, ее одежда была в полном порядке.
— Ты его знаешь? — Толстуха указывала на высокую мускулистую фигуру Ралфа, который возвышался над ней на добрый фут, но женщина взирала на него с решимостью наседки, защищающей своего цыпленка от грозного обидчика.
— Он мой старинный друг, миссис Хьюстон. — Щеки Линды полыхали огнем. — Только что из Лондона.
— Не совсем так.
Голос Ралфа звучал необычайно проникновенно и тепло, а лицо было таким, что Линде захотелось ударить мужа и побольнее. Ралф был сама искренность и простодушие, а в глазах — бесхитростная прямота и желание угодить. Никогда еще Линда не доверяла ему меньше, чем сейчас.
— Видите ли, я муж Линды, правда, де-юре. Мы расстались три месяца назад, — Он добавил это с такой невыразимой горечью, что стало предельно ясно, кто кого бросил.
— Понимаю. Ну, это не моего ума дело.
Миссис Хьюстон сказала это ровно, но Линде стало очевидно, что толстуха оттаяла, а яркие бусинки ее глаз посматривали на Ралфа куда теплее, чем минуту назад. Что ж, он опять добился своего, подумала Линда, возмущаясь и восхищаясь одновременно. Любой лед растопит двумя хорошо продуманными фразами и доброй порцией природного шарма. Какая женщина устояла бы перед столь мощным обаянием? Вот и миссис Хьюстон не смогла.
— Может, зайдете на чашку чая? — любезно предложила хозяйка дома. — Я как раз только что заварила.
— Спасибо, с удовольствием воспользуюсь приглашением.
Последовав за миссис Хьюстон, Ралф на пороге посторонился, пропуская Линду вперед. И, взглянув ему в лицо, она увидела прежнее отчуждение.
Зачем все это? Линда чувствовала себя совершенно беспомощной. Он никогда не пил чай, предпочитая крепкий черный кофе или пиво. И потом, насколько ей было известно, он никогда не действовал импульсивно. В маленькой гостиной Линда села около камина, слушая, как заливается соловьем Ралф, продолжая очаровывать миссис Хьюстон.
Итак, он здесь, в моем убежище, и, похоже, с целью изгнать меня отсюда. Он, кажется, говорил что-то о наказании? Что ж, ему следует всего лишь рассказать миссис Хьюстон или кому-нибудь еще в этом городке, где все так дружелюбны ко мне, что я после нескольких месяцев замужества ушла от мужа к любовнику. В этом маленьком сообществе почитается мораль, и нормы ее остаются такими же строгими, как в начале века. Со мной будут вежливы — хорошие манеры неотъемлемая часть провинциальной жизни, но Ралф заклеймит меня в глазах окружающих как женщину определенного сорта. У местных жителей еще свежа в памяти история моей предшественницы по работе в ресторане, сбежавшей с любовником от безутешных мужа и детей. Ралф через день-другой уедет, а я добровольно сбегу отсюда от косых взглядов. Битва окончена!
Линду немного разморило от тепла камина. Блики неяркого пламени отражались в старой, до блеска начищенной мебели, и она подумала, что все может произойти совсем не так, как она вообразила. Однако и эта мысль ужаснула ее, ведь Ралф не должен, ни за что не должен докопаться до правды. И ей придется пойти на все, лишь бы не допустить этого.
Она взглянула на руки мужа, покойно лежавшие на кожаных подлокотниках кресла. Солидные золотые часы на загорелом запястье, золотое кольцо-печатка с крупным чистой воды бриллиантом, которое она подарила ему в день свадьбы. Теперь Линда по-новому взглянула на эти атрибуты баснословного богатства, окружавшего ее с самой первой встречи с Ралфом. Огромное состояние, изобилие всего и вся не смогли остановить длинную руку судьбы, леденящий холод пальцев которой Линда ощутила на своей шее.
