очень даже утомительное занятие. Это было неожиданно. В студии – жарко и душно. Долго рисовать оказалось скучновато и тяжеловато. Однако техника Ане понравилась. Использовать яркие маркеры и смешивать их – довольно интересно.
Аня взяла телефон, чтобы сфотографировать свой эскиз. Пришло сообщение от Димыча:
– Зай, ты как? Я соскучился… Зай, можно я тебе наберу?
Аня почувствовала, как будто струи горячего душа приятно согрели ее тело. Господи, как же просто и приятно. Почему не все так умеют? Всего-то два слова написал, а ей стало хорошо. Она улыбнулась, но отвечать не могла – надо было раскрашивать. За это время появилось много новых сообщений от Димона.
– Аньчк! Ты что, обиделась?
– Извини, что пропал. Дел до хрена было.
– Анююютк! Ну не молчи. А то я психовать начну.
Полчаса он молчал. Затем прилетела фотка почти законченной бутылки вискаря.
Аня дорисовала свой стаканчик с вишневым десертом, сфоткала его и отправила Димону со словами – «Рисовала я. Это тебе». В ответ пришла пачка сообщений. Каждое с новой строчки:
– Сама нарисовала? Зыкински!
– Анютк, ты же знаешь…
– Ну ты же понимаешь, что…
– Я
– Тебя
– Хочу!
О Боже! Какое откровение! Ну и что на это отвечать? Дима продолжал писать сообщения валом:
– Ты мне обещала встречу!
– Два часа!
Аня только успела ответить «Да!», на которое сразу пришло:
– Ура!
Что значит «Ура!» Она же просто встретиться обещала. Он же не подумал, что она уже на все согласилась? Нет, она не то, чтобы категорично против, но еще так рано! Она же его почти не знает.
Вот тут закрались сомнения. Куда он меня зовет? Два часа. За это время можно и кофе попить, и в гостиницу сходить. Он же про кофе, надеюсь? А вдруг отель? Нет, это невозможно, не такой же он нахал. Хотя директор. Кто их знает, этих директоров.
– Погоди, погоди, погоди…Куда мы идем?
– Секрет. Встретимся на Пушкинской. У памятника. Потом узнаешь. Иначе неинтересно.
– Э-э-э. Я так не играю. Ты что, я с ума сойду! А одеваться-то как?
– Ну точно скажу, что вечернего платья не надо.
– Ясно. Но ничего не понятно. Чего-то мне страшно.
– Волнение – это хорошо. Но бояться меня не надо.
– Уверен?
– Ну конечно. Моряк ребенка не обидит!
Так. Я его вообще не знаю. Какая же я тупая! Не надо с ним встречаться. Но он такой обаятельный, и хочется ему верить. Что делать-то? А, была не была! Рискну. Буду с ним общаться только в людных местах. О Господи! Он же не позовет меня в отель?
– Извини, мне рисовать пора.
Фух! Как жить!
Аня убрала свой скетч в сумку, поучаствовала в чаепитии с печеньками. Узнала у вдохновленных рисованием собеседниц про кулинарные мастер-классы, поставив себе еще одну задачу в лист приятных традиций.
Дима, по всей видимости, пил и писал смс-ки тоннами. Было впечатление, что ему надо выговориться. Аня прекрасно знала, что это такое. Она сама всю жизнь разговаривала про себя с мнимым собеседником. Дело в том, что когда у тебя есть с кем поговорить по душам, тебе очень повезло, ты счастливый человек. Но когда в твоей жизни пусто, ты становишься будто слегка сумасшедшим, разговариваешь сам с собой, ведешь дневник, внутри что-то ноет, появляется склонность к бокалу вина, а то и еще чего покрепче.
О чем писал? Про ее красивые ангельские глаза, говорил, что цвет ее глаз настолько необыкновенный, что невозможно их забыть. Писал про то, что ее фигура свела его с ума, и когда он закрывает глаза, то видит только ту самую ее часть, ну и глаза, конечно. Что давно никто не западал ему в душу настолько сильно, что даже не по себе. Но нет, он ее не боится, и не будет вести себя так, как многие другие мужчины поступают, когда в их жизни появляются очень красивые женщины, то есть цепенеют и сливаются.
Таких слов Ане давно никто не говорил, наверное, еще со школы. Хотелось остановить время и зависнуть в этом моменте с блаженной улыбкой на лице. Потому что было страшно спугнуть эту птицу счастья. По своему опыту Аня знала, что юркая птичка никогда надолго у нее не задерживается, и даже улыбнуться надо успеть. И как бы зафиксировать, мысленно сфотографировать свою радость. Ну и в общем-то жить дальше. Потому что все слишком мимолетно. Хотя мужчина из головы не шел. Не хотелось переставать думать о нем. И, вот ведь, самое ужасное, мысли о нем непрерывным потоком штурмовали ее несчастный мозг.
Аня добиралась домой на метро. Она никогда не ездила в центр на машине. Точнее, только в молодости, пока не было такой строгости с парковками и правилами. Как же раньше было легко жить! Все гораздо проще. Но увы! И это прошло.
Дима все писал. Было очень приятно. Сердце ожило. У него словно выросли крылышки, которые так и норовили унести ее в страну любви.
Дома Аню ждали сладкие дочуры. Они попили чаю с пирожными, что было ужасно вредно делать на ночь глядя, а потом она читала младшей книжку перед сном. Старшая тоже с удовольствием слушала.
С Димой договорились встретиться на следующей неделе. Предварительно на кофе. Такой расклад Аню устраивал больше, чем неизвестность.
На работе Аня последнее время ужасно уставала. Ей дали еще один класс и нагрузка выросла, заполнив все ее свободное время.
Но что влюбленность делает с человеком! Мысли о Диме пролезали даже в уставший мозг.
Аня думала, как он будет себя вести перед встречей – договорится о времени и перестанет писать, чтобы не быть надоедливым и банальным, или же просто потому, что ужасно занят. А может, наоборот, будет забивать на работу из-за нее. Оказалось, первое. Как только он стряс с нее «да», сразу же пропал. Будто и не было. Она тоже ему не писала, не хотела проявлять навязчивость. Все-таки он сам ей встретиться предложил. Никто за язык не тянул.
Накануне, она уже начала дергаться, может, все отменилось. Но вечером от него пришла смс-ка. —Ты как?
– В порядке.
– Все в силе?
– Да. А у тебя как дела?
– Минуты свободной не было. Уже психовать начал, что все обломается.
– Дим…Ну если все так сложно, может отменить?
– Ненене, нутычо! Как возможно! Ты намберван!
– ))
– Тогда жду в 14, где договорились. Весь в предвкушении.
– Я тоже о тебе думаю.
– И что ты обо мне думаешь?
– О, это секрет!
– Аньчк, ну какие секреты! Я в
