– Моя Мэгги водила меня по улицам этого города пять лет, молодой человек. А теперь я смогу водить вашего – как вы его зовете? Джек? Отличное имя для ретривера. Пойдешь со мной, мой прекрасный пес?
Хит иногда навещал эту пару и бывал в такие дни совершенно счастлив – потому что счастливы были и эти двое, старушка и слепой пес.
Короче говоря, на сегодняшний момент в ведении Хита находилось пятнадцать собак.
Самым тяжелым пациентом был Малыш, громадный черный пес, помесь овчарки и водолаза. Его, слава богу, не выбросили на улицу, потому что в этом случае он бы погиб сразу же, а привели лично к Хиту.
У Малыша парализовало задние лапы. Не совсем, ходить он мог, хотя и с трудом. Сложнее обстояло дело с естественными надобностями. Малыш страдал недержанием, а, учитывая его габариты, это стало для хозяев непосильной проблемой. Что ж, по крайней мере, они не захотели его усыпить, а это в глазах Хита было лучшей индульгенцией.
Он рискнул, оставил Малыша жить у себя в комнате – и нарвался на выселение. Около месяца назад Хит Бартон был вышвырнут на улицу вместе с Малышом и еще четырнадцатью живыми душами. Денег в кармане было всего ничего, квартиру найти не удавалось несколько дней, и Хит с тоской думал о том, что станется со всеми его инвалидами, когда его загребут в участок за бродяжничество. Но тут Провидение сжалилось и приняло образ рыжего парня с синими глазами, в хорошем костюме и на дорогой машине.
Джим Спенсер – а это был именно он – наехал на Хита Бартона две недели назад. Виноват был сам Хит, помчавшийся отбивать любвеобильную метиску пуделя Мэгги у наиболее рьяных кавалеров, однако Джим выпал из машины в полуобморочном состоянии. Которое и усугубилось, когда мистер Спенсер понял, НА КОГО он только что пытался наехать своим «тандербердом».
В ресторан Хит идти отказался категорически, потому что прекрасно понимал: даже ежедневный холодный душ около водонапорной башни еще не делает из вас чистого человека! Да и смокинга в его гардеробе не было. Поэтому они с Джимом уселись за столик в маленьком кафе на ближайшей бензоколонке и предались воспоминаниям и обмену новостями.
Джимми Спенсер продолжал игнорировать своего папу-сенатора, начисто отказавшись от финансовой помощи, и работал теперь в фирме, занимающейся арендой и продажей недвижимости. Единственной привилегией можно было считать то, что вся эта недвижимость располагалась на Лонг-Айленде.
Хит с кривой ухмылкой сообщил, что аренда, равно как и покупка недвижимости ему на данный момент не по карману, и тут Джима Спенсера осенило. Наконец-то – вскричал Джим Спенсер – он сможет отплатить своему спасителю и защитнику хотя бы отчасти!
Дело в том, понизил голос Джим Спенсер, что в данный момент ему поручили приглядывать за одним домом. Хозяева в отъезде, дом стоит совершенно пустой, так что Хит может там пожить. Точно. Без проблем. Джим Спенсер ручается. И даже сварганит липовую бумажку от фирмы на случай, если прицепится полиция. Мол, Хит нанят совершенно официально, в качестве охранника. Плюс комплект сторожевых собак.
Разумеется, Хит не был таким наивным, как его рыжий армейский друг. Он привел массу доводов против этого идиотского во всех отношениях плана, но Джим и слушать ничего не хотел.
– Ты же не будешь держать всех собак в хозяйской спальне! Там есть чудесный сарайчик и конюшня без лошадей. Сено, запирающиеся ворота, тепло и сухо. Ты можешь жить в одной из гостевых комнат, а можешь и в этом самом сарайчике, потому что он на самом деле домик садовника, которого тоже нет.
– Во дела… Дом без хозяев, конюшня без лошадей, сад без садовника…
– Не иронизируй! Соглашайся! Давай так: я после работы найму фургон, мы тихонечко перевезем всех твоих зверей, а потом я пройдусь по улице, чтоб меня все видели. Соседи знают, что я присматриваю за домом от фирмы…
– Джим Спенсер! Тебя не просто уволят. Тебя посадят.
– Не посадят, у меня папа сенатор.
– А у меня нет.
– Я уже бегу выправлять тебе бумаги. Хит, пожалуйста, не валяй дурака. Отдохнешь там хоть месяц, отмоешься, отоспишься. Я подкину тебе деньжат…
– Джимми, вот этого не будет.
– Я нанимаю тебя от лица фирмы, дошло? И буду платить тебе за то, что ты присматриваешь за домом. Это не бог весть какие, но вполне приличные деньги.
Почему – Хит понял, когда увидел дом. Даже беспокойные собаки присмирели и высунули языки, удивляясь: живут же люди! Хит обозрел окрестности и повернулся к Джиму.
– Ты сбрендил, милый друг. Да я близко к хозяйскому дому не подойду! Мне не расплатиться, даже если я просто споткнусь о порог!
– Тогда домик садовника! И не спорь. Домик садовника оказался маленьким, но очень уютным коттеджем, оборудованным всем необходимым для комфортного существования: спальня, гостиная, столовая, душ, ванна, кухня со встроенной техникой, громадный холодильник, телевизор, музыкальный центр…
Демон искушения кусал и щекотал Хита, и, увидев крахмальные простыни на широкой и явно мягкой кровати – подобного он не видел с тех самых пор, как оказался в тюрьме, а потом в армии, – Хит брякнул:
– Хорошо. Но ты держи ухо востро и предупреди меня, когда хозяева надумают вернуться. Мне понадобится время, чтобы эвакуировать мой зверинец.
– Будь спокоен. Хозяин в Европе, а хозяйка – деловая дамочка, издает гламурный журнал. Я знаю этих издателей, никаких отпусков у них не бывает, а без хозяина ей тут делать нечего. Так что не волнуйся.
Так Хит Бартон поселился в доме Дженны Фарроуз. А вместе с ним: Малыш, Джеральдина, Шейди, Мэгги, Джеронимо, Мисс Мантл, Джек, Чабби, Соул, Чикита, Люк, Мачо, Круз, Санта и Лючия. Шесть девочек, девять мальчиков и один взрослый мужчина…
Дженна в легкой панике огляделась по сторонам. За время удивительного рассказа солнце успело пройти большую часть своего дневного маршрута, и теперь небо на горизонте окрасилось в лиловато-розоватые тона. Вечерело – а Дженна Фарроуз сидела возле собственного бассейна рядом с неизвестным – хорошо, с малознакомым – парнем и при этом машинально чесала за ухом лохматое создание, втихаря забравшееся ей на колени и свернувшееся калачиком. Хит кивнул на мохнатый комок.
– Это Люк.
– Он тоже был ранен?
– Нет. Это наиболее счастливый член нашей компании. Возможно, это в принципе самый счастливый пес на свете. Он прибился к нам из чистой жизнерадостности. До этого он прекрасно, сытно и безбедно существовал не где-нибудь, а в мясной лавке. Хозяин к нему прекрасно относился…
– А он ушел с вами. Как с цыганским табором…
– Вы романтичны. Это хорошо.
– Почему?
– Романтик не может быстро опомниться и вызвать полицию. А мне нужно время на сборы.
