– Несомненно, состояние нажито на рабах и незаконном ввозе оружия, – фыркнула Алиса, направляясь к лифту.
– Разработка месторождений полезных ископаемых, животноводство и кофейные плантации, – поправил дядя. – Он очень известен.
– Я уже поняла это, – резко прервала его девушка.
Одна мысль о Лукасе привела ее в ярость, которая лишь усилилась при воспоминании, как он разоблачил ее. Сегодня утром она проснулась еще более сердитой, чем засыпала вчера. Но ведь могло быть и хуже. Он мог бы при всех заявить, что она женщина. И тем не менее никто не давал ему права касаться ее, хватать за плечи и тем более так прикасаться к ее шее. Она стеснялась его, особенно после вчерашней встречи в саду, и вовсе не жаждала видеть Лукаса вновь.
К несчастью, когда они вошли в ресторан, он был уже там, заканчивая завтрак, и, когда Алиса появилась в дверном проеме, его темные глаза посмотрели прямо на нее. Внимательно оглядев девушку с головы до пят, Лукас Санчес буквально испепелил ее взглядом, в ответ она презрительно и высокомерно отвернулась, хотя лицо ее запылало. Он относился к тем людям, которые не терпят пренебрежительного к себе отношения, и вполне мог взорваться в ответ на этот жест.
Как только Лукас закончил завтракать, он подошел к их столику, явно намереваясь поговорить с ее дядей.
– Я жду новостей от доктора Гарсиа. Ему давно пора быть здесь, но он почему-то задерживается. Если он не появится до обеда, то нам придется отложить выход на неопределенное время.
Он полностью проигнорировал Алису, и ее передернуло от такой грубости. Он смотрел на нее как на пустое место, что, впрочем, было естественно после событий прошлой ночи, да и к тому же был слишком жесток и упрям, чтобы замечать ее присутствие.
– А мы не можем идти без Гарсиа? – поинтересовался дядя, на что Лукас Санчес отрицательно покачал темной головой.
– Нет. Я не могу рисковать. Мало ли что может произойти в горах, тем более что нас четверо, да еще проводники. Идти такой группой в экспедицию без врача просто неразумно. Нам придется ждать Гарсиа, сколько бы времени на это ни понадобилось.
– Но время-то нам дороже всего, – напомнил ему Билл, хотя Санчес и сам знал об этом.
– Верно, но идти без врача я не могу. Что мы будем делать, если кто-то поранится? То, что сделает с легкостью доктор, может оказаться не под силу нам. Хотя у нас и есть все необходимое для оказания помощи, никто не умеет правильно обращаться с этими штуками. Так что придется сидеть и ждать Гарсиа.
Профессор неохотно согласился с его доводами, и Алиса почувствовала большое облегчение, когда высокая фигура ее врага удалилась на значительное расстояние от их столика. Перед уходом темные глаза пристально посмотрели в голубые, немного потемневшие от сверкающей в них ненависти, но смуглое лицо осталось бесстрастным. По всей видимости, Лукас Санчес вспомнил о существовании хороших манер. Он даже слегка наклонил голову в знак того, что заметил ее присутствие. Но в его жесте было столько высокомерия, что девушку просто заколотило от гнева.
Когда Алиса и профессор Фентон закончили завтракать, никаких новостей от доктора Гарсиа еще не поступало, и дядя все чаще и чаще поглядывал на часы. Дуглас сидел тихо, как мышь, всем своим видом показывая, что переживает за Алису, и она была благодарна ему за молчание. В конце концов, не он виноват, что начальник экспедиции такой непреклонный и хладнокровный человек.
Когда они через фойе шли к лифту, Дуглас взял ее под руку.
– Я переживу, – пообещала Алиса. – Удар нанесен только моему «я», а это не смертельно, да и не много в мире таких мужчин, как Санчес.
– И тем не менее тебе хочется остаться с нами, ведь так, Ал? – сочувственно произнес Дуглас, на что девушка печально ответила:
– Да, это так, но все же я уезжаю. И не смогу быть с дядей Биллом. Но, самое ужасное, прошлой ночью я внезапно поняла, что всю свою жизнь мечтала увидеть Анды. И я так рада, что побывала здесь, пусть даже у подножия гор.
– О, Ал! – грустно пробормотал Дуглас, нежно обнимая ее, прекрасно сознавая, каково ей сейчас. – Хочешь, я вернусь домой вместе с тобой?
– Что ты! – воскликнула Алиса. – Ты очень хотел приехать сюда, и я прошу тебя остаться и приглядеть за профессором. Начальник экспедиции может говорить все что угодно, но я-то знаю дядю лучше, чем кто-либо. Он же смотрит на мир сквозь розовые очки, и, кроме того, в горах он может легко упасть со скалы.
– Не беспокойся, в случае чего я защищу его – хотя бы ценой собственной жизни, – высокопарно пообещал Дуглас, за что Алиса поцеловала его в щеку.
– Ты хороший и благородный друг, – нежно улыбаясь, воскликнула она.
Но ее улыбка погасла, когда девушка увидела, что за ней пристально наблюдает Лукас Санчес. Она поспешно повернулась к нему спиной, не желая видеть, как он внимательно изучает ее, пробегая глазами от блестящих волос до стройных ног, словно бесстыдно оценивая, и лицо девушки в смущении зарделось, однако ей удалось взять себя в руки, хотя она вся кипела от негодования.
Он заметил это, и его губы изогнулись в сардонической усмешке. Он проводил ее взглядом до самого лифта, заметив, что девушка напряглась под его взором. Однако она нашла в себе силы, не обернувшись, войти в кабину и подождать, пока закроются двери. Дуглас, к счастью, остался в фойе поговорить с дядей Биллом, так что она смогла расслабиться, поднимаясь в свою комнату. Ей было просто необходимо побыть одной и полностью успокоиться, да и не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел ее покрасневшее лицо и сжатые кулаки.
Зная, что через два часа ее самолет, Алиса начала собирать вещи, но без конца бросала все и выбегала на балкон, не в силах оторвать взгляда от гор с белыми вершинами. Ей было горько уезжать отсюда. Девушка знала, что никогда больше не увидит Анд, побывать в которых она мечтала всю жизнь. Они такие близкие, но такие далекие. Ее "воображение рисовало картины одну прекраснее другой: горы, освещенные ярким полуденным солнцем; горы в тиши ледяной ночи, под темным небом, с россыпью звезд; горные пики, похожие на огромные башни…
Если бы она пошла в экспедицию, то, может быть, смогла бы увидеть кондора, свободно парящего в бескрайнем небе и так же легко камнем падающего на добычу. До приезда сюда все ее мысли были только об одном – как бы обмануть мужчину, провозгласившего: «Нет – женщинам!» Но провести его не удалось, а перспектива возвращения домой казалась просто ужасной.
Она уезжает, а дядя остается. Она очень его любит. Он был для нее всем. Его дом стал ее домом, когда она, будучи еще ребенком, потеряла родителей. Холостой дядя Билл воспитал ее, став примером во всем. Что бы ни говорил этот сеньор Санчес, она чувствует – дядя Билл нуждается в ее помощи, но сейчас ей придется оставить его на попечении Дугласа, который вполне может справиться с этим.
