Ознакомительная версия.
Он повернулся и направился назад самым коротким путем. У ворот было светло, фонари разрывали здесь пелену тумана. Правильно он сделал, что не пошел дальше. Ричарду был не чужд известный фатализм – если суждено познакомиться, знакомство произойдет так или иначе. Но потом подумалось – не оправдывает ли он собственную лень? Он позволил девушке, тронувшей его душу, пройти мимо и исчезнуть. И вот уже несколько дней как ее лицо упорно преследует его.
Вот и сейчас оно возникло перед его мысленным взором – белая кожа, переполненные печалью темные глаза. Кто она, что с ней случилось? Нет смысла ломать голову, все, скорее всего, обстоит вполне банально.
Он стряхнул наваждение и сосредоточился на предстоящем разговоре об украденном фамильном кольце, которое незадачливый Чарли подарил своей девушке Дорис.
Энн проснулась, и ощущение одиночества и пустоты охватило ее прежде, чем она открыла глаза и успела собрать свои душевные силы. Глостер почувствовал, что хозяйка не спит, и прыгнул к ней на кровать с коврика, куда перебирался под утро. С коврика через полуоткрытую дверь просматривались коридор и прихожая и было удобнее охранять Энн. Дверь комнаты Энн никогда не закрывала, пес этого не выносил.
Сейчас он коснулся холодным носом ее щеки и лизнул в лицо. Энн улыбнулась. Глостер любит ее, а сейчас она как никогда нуждалась в любви. Папа купил ей Глостера на шестнадцатилетие. Перед этим Энн долго лежала в больнице с воспалением легких и вышла слабой, бледной до прозрачности. В детстве она болела постоянно, но за последние годы, проведя насколько сезонов на раскопках под горячим солнцем, избавилась от постоянных ангин и простуд.
– Доброе утро, дорогой, сейчас мы пойдем с тобой гулять. Сегодня воскресенье, мы будем гулять долго-долго и купим чего-нибудь вкусного, а то холодильник уже пустой. И вообще займемся домом, а то я все безобразно запустила.
Она прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Да, она в самом деле распустилась. А ведь в детстве всегда восхищалась героинями книг, проявлявшими мужество в любой ситуации. Однажды она оторвалась от любимой книжки. Кажется, это был «Узник замка Зенда». И воскликнула с сожалением:
– Как жалко, что мы живем не в прошлые времена! Тогда для женщин самым главным было всегда вести себя как леди, а сейчас это неважно.
– Леди можно быть в любые времена, – утешил ее папа. – Но иногда это трудно.
– Знаю, леди не едят столько конфет, – вздохнула Энн, которая ни дня не могла прожить без сладкого.
– Это не самое главное, – сказал папа.
– А что главное?
– Я думаю – способность с достоинством принимать удары судьбы и держаться стойко, даже если никто не видит, как ты стараешься, – медленно ответил папа, думая о чем-то своем.
Энн не совсем поняла его и не вполне согласилось с его мнением. Все-таки главное для леди – красота и изящество.
Сейчас самым легким было бы уступить горю, погрузиться в него, не замечая ничего вокруг. Она поняла, что так и случилось бы, если бы не Глостер. Присутствие рядом существа, нуждавшегося в постоянной заботе, отвлекало ее от жалости к себе. Энн снова подумала о том, что ей необходимо в корне изменить весь свой жизненный уклад, иначе тоска ее проглотит.
Выйдя на улицу с Глостером, Энн обнаружила, что небо прояснилось, но зато похолодало, и пожалела, что не надела вязаную шапочку. Дойдя до универсама, она прикрутила поводок Глостера к столбику на тротуаре и погладила собаку по голове.
– Подожди меня, Глосси, я скоро вернусь.
Ей всегда было не по себе, когда приходилось оставлять песика около магазина. Конечно, Глостер будет терпеливо ждать ее возвращения, но он такой маленький и беззащитный.
В магазине Энн даже пожалела, что не прошла дальше по улице до бакалеи, куда пускали с собаками, но ей хотелось купить сразу все необходимое. Последние дни она питалась кое-как, и сейчас вдруг почувствовала, что хочет порадовать себя чем-то вкусным.
Прежде всего, она купила пакет собачьего корма и галеты, которые Глостер очень любил. Потом положила в корзинку финики, которые полюбила в Египте, сельдерей, куриную тушку. Она приготовит ее в белом соусе.
Продуктов набралась полная корзинка. Она занесет ее домой, оденется потеплее и отправится с Глостером гулять по улицам, а то в последнее время их прогулки были совсем короткие.
С пакетами в руках Энн вышла из магазина, и первое, что ей бросилось в глаза, – рядом со столбиком, к которому она привязывала Глостера, собаки не было! Энн быстро осмотрелась кругом. Поводок отвязался и собачка отбежала в сторону? Глостер ни за что не убежит далеко, он где-то здесь, сейчас она его увидит. Но нигде на улице не было видно черной собаки в красном ошейнике.
Отказываясь верить в случившееся, Энн с пакетами побежала по направлению к дому. Конечно же, поводок отвязался, Глостер побежал домой и ждет ее у подъезда. Сердце ее часто билось, скорее от быстрой ходьбы, чем от волнения. Нет, ничего плохого случиться с Глостером просто не может!
Но и около подъезда дома Энн не увидела Глостера. Она открыла дверь и вошла в фойе. Миссис Хьюстон полировала дверную ручку. Увидев Энн, она выпрямилась, мгновенно догадавшись по ее виду, что произошло что-то плохое.
– Миссис Хьюстон, пропал Глостер, я оставила его у магазина, а когда вышла, его не было, – проговорила скороговоркой Энн, и внутри нее все похолодело. – Я оставлю здесь пакеты и пойду его искать. Если он прибежит, не выпускайте его никуда.
– Конечно, мисс Салливан! Не волнуйтесь так, он умный песик и прибежит домой. Здесь совсем близко, он знает дорогу.
Энн выбежала из подъезда и бросилась обратно к магазину. Людей в воскресное утро на улице было не так много, все кругом хорошо просматривалось. Вот мелькнул впереди собачий силуэт! Но нет, это какой-то мужчина вел на поводке карликового пуделя…
– Глостер! – громко позвала она, не обращая внимания на прохожих.
Может быть, пес увидел кошку и погнался за ней, повинуясь инстинкту? Энн торопливо шла по Уорвик-роуд. Впереди улицу пересекала более людная Астелл-стрит. Через дорогу Глостер ни за что не побежит, он боится машин после того, как пять лет назад угодил под автомобиль. Энн свернула налево, заглянула в переулок. Глостера не было нигде!
Несмотря на холод, ее руки и лоб покрылись испариной. Его украли! Боже, это ужасно, несправедливо! Отнять все, так сразу. О Боже, верни мне мою собаку, пожалуйста!
Она остановилась, прижала руки к щекам. Какой-то прохожий тоже остановился и странно взглянул на нее. Какое ей до него дело? Глостера украли. Ее сердце заколотилось в груди так сильно, что она почувствовала, что не может ни шагу ступить дальше.
Ознакомительная версия.
