— Если мы не поженимся, — заговорила она твердо, — все останется так, как было, когда я ушла из дома вашего деда, — она глубоко вздохнула. — И я буду просить полицию о защите, потому что уверена, что старик нападет на моего дядю.
— Вы мне ставите ультиматум? — почти прокричал он от бешенства.
— Без оплаты не будет свадьбы. Я англичанка, видите ли, и мы любим обезопасить себя. Разве вы не знаете английских девушек?..
Дарес кинул на нее короткий странный взгляд, и она опустила голову. «Не надо было так далеко заходить — это может быть опасно, он не глуп. Он не должен даже предполагать, что я понимала каждое его слово… пока не должен».
После долгого молчания он резко спросил:
— Сколько вы хотите?
— Ну, я думаю, пять тысяч фунтов стерлингов.
— Что вы сказали?! — недоверчиво воскликнул он.
— Вы ведь можете себе это позволить, мистер Латимер. Для такого человека, как вы, это ничто. Греческие судовладельцы — одни из самых богатых людей в мире.
— Вы думаете, что я соглашусь с этой суммой и дам ее человеку, которого не знаю?
— Но я вас тоже не знаю. И как я могу вам доверять?
Нет, деньги должны быть выплачены сразу.
Темная краска залила его лицо. Он побит, с триумфом подумала Тони. Но этот высокомерный грек еще ничего не видел! Подожди, она станет его женой!
— Вы получите деньги, как только мы оформим брак! — Дарес встал, продолжая смотреть на нее с холодным презрением. — Я дам своим адвокатам необходимые инструкции.
— Я хотела бы получить деньги сейчас.
— Вы получите их сразу после свадьбы, — прервал он ее тоном, не допускающим больше никакого обсуждения.
Не стоит заходить далеко. Пять тысяч — первое золотое яйцо… Она надеялась, что курочка снесет их еще много.
Они отправились на Родос морем и прибыли туда к полудню. Машина Дареса была припаркована в гавани Мандраки, и их путешествие началось оттуда. Покинув прекрасный город Родос, они поехали на юг, вдоль побережья. С одной стороны дороги тянулись дикие горы, с другой — море. Дорога пробегала мимо симпатичных белокаменных деревень, и после некоторого молчания Дарес удивил Тони, дав простые определения некоторых мест — деревня Афандоу знаменита своими абрикосами, а Аркангелос — самыми прекрасными апельсинами на всем острове.
Дорога повернула в горы, минуя Малону, огибая дикие поросшие соснами склоны, и повернула на юг к Мессофии.
Квадратная площадь была занята великолепной церковью из белого камня. Даресу пришлось остановиться, чтобы подождать, пока беззаботный пастух прогонит через площадь свое стадо. Раскидистые деревья давали прохладную тень. Там были платаны и миндаль, оливы, везде стояли высокие и элегантные кипарисы. Внимание Тони привлек сидящий на стуле мужчина, который лениво развалился у белого квадратного домика. Он требовательно хлопнул в ладони, и к нему подбежала женщина. Он что-то ей сказал, и через некоторое время она вернулась с подносом.
— Это его жена? — Тони повернулась к Даресу, который слегка улыбнулся, увидев глубокие морщины, прорезавшие вдруг ее лоб.
— Точно.
— Как он с ней обращается!
— Она привыкла.
Он подавил зевок и переключил свое внимание на стадо овец, лениво переползавших площадь.
— Хлопает в ладони, как будто это его рабыня!
— Он, возможно, и смотрит на нее, как на рабыню.
Дарес стал потихоньку двигать машину вперед, но опять затормозил из-за двух овец, которым вздумалось встать прямо посреди дороги. Случайно повернув голову, он увидел, как покраснели от гнева щеки Тони, и сказал удивительно весело:
— Да вы не беспокойтесь. Я не буду хлопать в ладони.
Ее глаза сверкнули.
— Можете хлопать сколько вам влезет, это не произведет никакого действия! — последовал резкий ответ и его губы сжались. Следующие двадцать минут они молчали, но когда они подъехали к Линду, у Тони перехватило дыхание от восторга.
Перед ней раскрылась вся великолепная панорама Греции. Далеко внизу за блестящими белыми кубиками домов, разбросанных по склонам холмов, лежал медового цвета пляж, а ласковые волны с белыми гребешками лизали его песок. Справа весь мыс, который почти вертикально обрывался в море, занимал Акрополь Линда, где древнегреческие храмы Афины и Пентироса смешивались в мягком солнечном свете с поздними военными укреплениями Византии и Рыцарей Ордена Святого Ионна. Слева от волшебного, окруженного пальмами пляжа, на каменном мысе, уходящем в море, переживала восьмую тысячу лет каменная гробница древнего правителя Линда.
— Как прекрасно!
Дорога, по которой они ехали, была обсажена кипарисами и тамариском, перемежающимися яркими олеандрами и бугенвилиями. Из садов доносился аромат экзотических цветов и везде были красивые бардовые джакаранды и ярко-красные бутоны гибискуса, кусты росли у стен или внутри белых двориков. Высоко на холме на фоне безупречно чистого неба вырисовывалась живописная колокольня церкви Линда. От необычайной красоты Тони затаила дыхание, и, когда она потом издала восторженный вопль, Дарес повернул к ней голову, слегка удовлетворенный. Ее подбородок вздернулся. Разве он не знал, что англичанки, по его мнению такие корыстные, имеют еще и чувство прекрасного? Ему еще предстоит многое узнать, этому полуангличанину, полугреку.
Он снова стал смотреть на дорогу и на развилке взял вправо, к пляжу.
— Ваш дом у моря? — Тони вглядывалась в усыпанный домами холм, пытаясь определить, где блестящий белый особняк.
— Он прямо на пляже, построен на камнях. Вы его увидите за следующим поворотом. Там его лучше видно.
Как он и сказал, дом был построен частично на камнях. Это был каменный особняк, с арками и колоннами, с балконом у каждой комнаты. Когда они подъехали ближе, Тони увидела, что он носит налет западной цивилизации: деревья и газоны аккуратно подстрижены, у бассейна в тени стоят шезлонги и деревянные лежанки. Дом был великолепен. Фасадом он выходил на восток, а сад в основном на юг. Видны были Акрополь и сбегающие вниз домики Линда. Там была маленькая бухта Апостола Павла, практически закрытая со всех сторон, где святой остановился по дороге в Рим и остался надолго, чтобы обратить язычников греков в христиан. С другой стороны — покрытые лесом склоны холмов, а дом смотрел лицом на бирюзовое море. С одного конца сада в маленькую бухточку вела дорожка, а на воде покачивалась прогулочная яхта.
Высокие, обитые железом ворота были открыты, и Дарес, проехав по обсаженной по бокам деревьями дорожке, остановился у дома. Сразу же подошла Мария и по-доброму посмотрела на новую хозяйку. Тони удивилась, что Дарес рассказал о женитьбе слугам, но он сделал это, потому что Мария слегка поклонилась и по-гречески сказала:
