на спальнике, чтобы ничто не гремело и не звенело.
— А у тебя старший мировой мужик. Он моим ещё в первый раз понравился. Оставались бы переночевать. Утром встали да по делам.
— Никак нельзя, Женька. Ты не обижайся. Нам ещё ночью в дорогу.
— Раз нельзя, так… Ты весной, когда «дембельнёшься», обязательно к нам приезжай. Аэропорт рядом. Погуляем, отметим, а потом и отправим тебя домой.
— Ты не первый, кто предлагает заехать в гости, — засмеялся Валера. — Причём из Приморья. И в Уссурийск зовут, и в Раздольный, и в Лесозаводск, и в Посьет, и в Краскино, и во Владивосток. Всех не перечислишь. А сколько по Союзу в гости зовут!
— Ты ещё не бросил своего хобби письма писать? — в свою очередь засмеялся Женя.
— Нет, пока рано. Ближе к дому и брошу.
Уже через тридцать минут Валерка гнал машину через Раздольный и Барабаш в Краскино. Воробей, слегка захмелевший, подобрел и что-то рассказывал Яве. Валера думал о своём. Когда ехали через перевал, пошёл снег, пушистый, большими хлопьями. Ехать стало труднее из-за плохой видимости. Вдруг что-то сверкнуло.
— Ракета? — посмотрел он на капитана.
— Молния, — спокойно ответил Игорь.
— Зимой? В декабре? Молния?
— А что здесь такого? Молния как молния. Сейчас с перевала спустимся в Краскино, посмотрим, что там.
— А что там может быть?
— Лето… Чего смотришь? Лето среди зимы.
Спускаться тоже было сложно. С одной стороны обрыв ни конца ни края, с другой — отвесная скала. Крутые повороты. Скользкая дорога. Что такое? Снег сменился настоящим проливным дождём. Валерка затряс головой и посмотрел на старшего. Воробей наблюдал за ним с милой улыбкой.
— Ну! Я же говорил тебе!
— Мы что, в сказке?
— Нет, в Краскино.
Въехали в посёлок. Ни тебе снежинки, ни сугробика. Льёт дождь. Валерка остановил машину и вышел на улицу. Такого он ещё не видел. Зима должна быть зимой, а лето летом.
— Мистика! — сказал он вслух, подставляя руки и лицо тёплым дождевым каплям. На улице была плюсовая температура.
— Насладился летом? Поехали.
Покидая «летнее» Краскино, Валерка был готов голову на отсечение отдать, что своими глазами видел зелёную траву и кое-где на деревьях листья. Такое яркое и неизгладимое впечатление произвели на него природные катаклизмы.
Перед отъездом в Хабаровск решили потратить день на подготовку машины. Валерка загнал «Камаз» в бокс автобата и целый день что-то подкручивал, подтягивал, смазывал и регулировал. К вечеру договорился с гэсээмщиком. Заполнил один бак до горловины топливом. Прапорщик клялся чем угодно и на чём угодно, что солярка «Арктическая». Тем лучше для топливной системы и многочисленных фильтров.
В сгустившихся сумерках попрощались с гостеприимным автобатом и взяли курс на Уссурийск. В зеркале заднего вида Валерка увидел легковушку. Она держалась на почтительном расстоянии, но не отставала от «Камаза» и не обгоняла.
— За нами какая-то иномарка чешет. Не приближается и не обгоняет. Я снижаю скорость… и она снижает. Я набираю обороты… и она набирает.
— Не бери в голову. Я смотрю, зампотех напугал тебя, так ты всю дорогу следишь за теми, кто нас не обгоняет. Едут себе люди, не спешат. У тебя машина большая, им ничего впереди не видно, вот и тянутся за нами.
При выезде из Уссурийска Валерка свернул на автозаправочную станцию.
— Сейчас дозаправимся и в путь. Чтобы на топливо не отвлекаться.
Идя к окошку диспетчера, Ява обратил внимание, что иномарка остановилась на обочине, как раз напротив заправки. «Странно? Чего им надо?», — подумал он. Рассчитавшись, вставил пистолет колонки в бак и нажал рычажок. Топливо хлынуло из пистолета. Валерка подставил под струю палец. Сгустков не было. Топливо зимнее.
— Товарищ капитан, обратили внимание? — обратился к офицеру Ява, когда занял своё место, и качнул головой в сторону иномарки.
— Обратил. Что-то мне тоже это всё не нравится. Дай-ка я прогуляюсь. Чуть что, гаси их на всей скорости.
Игорь вышел на улицу и направился к иномарке уверенным шагом, расстегивая бушлат и вынимая из кобуры пистолет. У легковушки зажглись фары, и она потихонечку начала двигаться задним ходом. Офицер присел на колено и вытянул вперёд руки, в которых держал пистолет, как бы прицеливаясь. Иномарка резко набрала скорость, лихо развернулась, и через несколько секунд её габаритные огни исчезли из поля зрения.
— Вот и все дела. Помчались. Нам всю ночь пилить. Хочешь, я за руль сяду? Отдохнёшь немного.
— Да я не устал.
— Не забудь остановиться возле ёлочки. Помнишь место?
— Да до неё ещё пилить и пилить. Конечно, помню.
На душе стало спокойнее. Валерка давил на газ, Игорь, прислонившись головой к дверке, кимарил. Отъехали от Уссурийска километров на десять — и… Неожиданно дизель заглох, руль словно деревянный, а педаль тормоза уходила вниз только под давлением обеих ног.
— Что за чёрт? — непонимающе сам себя спросил Ява. Он повернул ключ зажигания. Стартер раскручивал маховик, как пропеллер, но дизель не запускался. Валерка попробовал нагреть топливо свечами накаливания и запустить двигатель, но результат был таким же.
— Что случилось? — спросил капитан.
— Честно говоря, не знаю.
— Может, топливо замёрзло?
— Да как оно может замёрзнуть, если в Раздольном залили бак «Арктической» соляркой, а на последней заправке в Уссурийске, второй бак зимней соляркой? Пойду, проверю.
Он вышел на улицу. Мороз давил такой, что дыхание перехватило. К морозу прибавился ветер. Жуть. Валерка открыл горловину левого бака, опустил руку и замер. Топливо было желеобразное. Он быстро перебежал к правому баку — результат был тот же.
— Никому верить нельзя. Сволочи. Что теперь, в этих полях смерть моя бродит? — Валерка психовал, матерился и нёс чушь несусветную. В этом был и свой положительный момент. Как ни странно, но он согрелся, и мысли стали выравниваться.
Со стороны Уссурийска показались огни. Когда они приблизились, у Явы затеплилась надежда. Это шёл дальнобойщик, «Камаз». По периметру его кабины светилось множество разноцветных огней. Поравнявшись с военной машиной, дальнобойщик остановился. Водитель выскочил из кабинки и подбежал к солдату.
— Замёрз?
— Да! Топливо налили летнее.
— Не горюй. Задирай кабину. Я сейчас.
Водитель приготовил паяльную лампу. Валерка наковырял желеобразной солярки из бака в ведро, эту массу разожгли лампой и поставили ведро под бак.
— Не взорвётся? — спросил капитан.
— Это кто? — в свою очередь, спросил водитель, поворачиваясь к Валерке.
— Мой старший.
— А-а-а! Не мешай, старшой.
Солярка в баке уже кипела, когда дальнобойщик и солдат разогретое топливо закачали ручным насосом. Валера опустил и зафиксировал кабину. Запустил дизель. Он, рыкнув, монотонно заработал.
— По машинам! — весело закричал Валера. — Спасибо большое.
— Гони, сынок, пока горячая солярка.
Дальнобойщик ушёл вперёд, пока Валерка вытирал
