Ознакомительная версия.
Сейди была не в состоянии устраивать свадьбу Никосу с другой женщиной.
— Боюсь, что у тебя нет выбора. — Судя по его тону, он меньше всего задумывался о ее чувствах. — Ты не можешь отказаться. Ты ведь говорила, что согласна на все, лишь бы я позволил тебе жить в «Терновниках».
— Значит, — Сейди неторопливо и глубоко вздохнула, — такова цена за то, что я у тебя прошу. Я работаю на тебя, организую твою свадьбу, а ты позволяешь мне остаться…
— В особняке я позволю остаться твоей матери и брату, и только на время, — вставил Никос.
— Позволь задать тебе один вопрос: почему ты передумал? Еще сегодня утром ты говорил, что не станешь это даже обсуждать.
— Ни твоя мать, ни твой брат не имеют никакого отношения к тому, что произошло в прошлом. Поэтому я готов пойти им на уступки.
Никос в очередной раз указал Сейди ее место. Он хочет, чтобы она организовала ему свадебную церемонию? Чтобы она наконец поняла, что он не только выжил после предательства, но и разлюбил ее?
— Но мне ничего не известно о греческих свадьбах. Тебе лучше нанять специалиста.
— Мне не нужен никто, кроме тебя.
— У твоей невесты определенно имеются собственные пожелания.
— Моя невеста может полностью положиться на меня.
— Ох, и правда! Неужели ты вернулся к пережиткам прошлого и намерен взять в жены милую, невинную, молоденькую девушку, которая не осмелится перечить тебе?
Она встретила Никоса, когда ей было двадцать лет и она все еще была девственницей. Безрассудно влюбившись, Сейди решила, что выйдет замуж по большой любви, поэтому отдалась мужчине, в любовь которого поверила. В действительности он цинично и жестоко использовал девушку, чтобы подобраться к ее отцу.
— Наоборот, — возразил Никос. — Я очень хотел жениться на тебе. До того хотел, что чуть не свихнулся.
— Значит, я была для тебя лишь умственным помрачением?
Сейди хотелось напомнить Никосу, каким безжалостным он был с ней. Его интересовало только ее тело. А она преподнесла ему себя на тарелочке с голубой каемочкой, продолжая ждать клятв у алтаря.
— Ты определенно сводишь меня с ума. Есть будешь? — Он кивнул темноволосой головой на ее тарелку, где лежали быстро остывающие спагетти. Теперь они казались Сейди клейкими и невкусными.
— Не буду!
— Я знал, что так будет, едва ты заказала это блюдо. Я помню, как ты ненавидела перец чили.
— Тогда почему ты ничего не сказал? — спросила она, заставляя Никоса поднять руки в знак перемирия.
Как только их взгляды встретились, возникло ощущение, будто они снова на первом свидании и их отношения лишь складываются. Они только начали узнавать друг друга, все кажется им ярким и светлым, а впереди у них… слишком много лжи!
Сейди стало трудно дышать. Она разомкнула губы в попытке глотнуть воздух. На улице сверкнула молния, но Сейди едва заметила ее. Она очнулась лишь тогда, когда подпрыгнула от неожиданного раската грома.
— Никос… — Сейди почти бессознательно, на выдохе, произнесла его имя.
Оглядевшись и вернувшись к реальности, она обнаружила, что протягивает к нему руку. Рука Сейди лежала на льняной клетчатой скатерти, а пальцами она почти что касалась руки Никоса. В мгновение ока она поняла, что совершила ошибку. Мужчина, сидящий напротив нее, зажмурился. Когда он открыл глаза, она увидела его равнодушный, бессердечный, тусклый и холодный взгляд. Их визуальный контакт был нарушен. Внезапно выпрямившись, Никос взял салфетку и коснулся ею своего рта.
— Тогда пошли. Я сказал все, что хотел. Тебе нужно отправляться домой и укладывать вещи. Утром мы отправляемся в Афины.
— Отправляемся?! — Возмущение и раздражение окончательно избавили Сейди от чувственного головокружения. — Но я не дала согласия ехать! Ты не можешь вот так…
— Тебе лучше помолчать. — Никос встал. — Принимай решение, Сейди. Либо ты пакуешь чемодан и утром летишь со мной в Грецию, либо собираешь, впридачу к своим, вещи своей матери и брата и покидаешь «Терновники». Что выбираешь?
Никос намеренно упомянул мать и брата Сейди. Они останутся в особняке, но на его условиях. А условия таковы: Сейди летит с ним в Грецию и организует свадьбу для него и его новой невесты.
— Что ты выбрала? — резко напомнил он, когда она не ответила.
У нее не осталось выбора. Есть единственный способ сделать мать и брата счастливыми и беззаботными, не важно, что придется пожертвовать собственными интересами.
— Я полечу, — тихо сказала Сейди. — Похоже, у меня нет другого выбора.
— Никакого, — уверил ее Никос, с удовольствием заметив, что в его голосе нет ни триумфа, ни удовлетворения.
Все получилось именно так, как он планировал. Ничего иного ждать не приходится. Сейди стала марионеткой в его руках.
Погруженная в размышления, Сейди вздрогнула, услышав выразительный голос Никоса:
— Скоро приземляемся. Отложи это в сторону.
Он жестом указал на компьютер, на котором она работала с тех пор, как частный самолет поднялся в воздух и направился в Афины. Все внимание Сейди было сконцентрировано на дисплее.
— Кстати, что ты там с таким интересом изучаешь?
— Греческие свадебные обычаи, что же еще? — Она развернула дисплей к Никосу.
В действительности ей так и не удалось погрузиться в изучение греческих свадебных обычаев. Это занятие в очередной раз вернуло ее в прошлое, когда она была с Никосом и планировала собственную свадьбу.
— Судя по всему, тебе хочется традиционной свадьбы?
В ответ Никос равнодушно повел плечом.
— Ты спросишь мнение невесты или станешь диктовать ей свои условия?
На этот раз он уставился в ее лицо ледяным взглядом, будто хотел прочесть ее мысли. В глубине его золотистых глаз Сейди заметила нечто зловещее и мрачное.
— Ты намекаешь, что я диктовал тебе свои условия?
— Нет.
В этом Сейди упрекнуть Никоса не могла. Он действительно настоял на том, что все будет организовано так, как она пожелает. Заявил, что это ее свадьба и именно она решает, какой ей быть. В действительности все оказалось так, как хотел ее отец, — мнения Сейди никто не слушал.
А может, так получилось потому, что Никос никогда и не планировал жениться на ней? Все это время Никос использовал Сейди, чтобы отвлечь ее отца, а сам вместе с членами своей семьи готовил низвержение империи Картерет. Лишь узнав правду, она поняла, отчего он соглашался на все ее условия и не требовал организации традиционной греческой свадебной церемонии.
— Ты не диктовал мне никаких условий, потому что тебе было на все наплевать.
Ознакомительная версия.
