— Тогда у меня есть предложение. Я могу приехать к тебе в пятницу, — заявил пылкий возлюбленный. — Говори, куда подъехать. У меня столько планов! И все очень экстренные!
— Прямо как на пожаре? — хихикнула Таня.
— Да! У меня все горит, — услышала она, — от чувств, от любви, от желания!
— Макс, может ты поделишься хоть частью своих грандиозных планов прямо сейчас, по телефону? — предложила Таня, сгорая от любопытства.
— Нет, дорогая. По телефону — это не то. Только при личной встрече! Я хочу видеть твое лицо, твои глаза, твою неповторимую улыбку.
— Да ты интриган, Максим! — шутливо-укоризненным тоном сказала Таня.
— Да я такой! Ты еще хлебнешь со мной горя. — так же шутливо ответил мужчина. — Ну что, солнышко мое, до скорой встречи?! Я целую тебя тысячу раз. Пока, родная. — Макс отключился.
— Пока, — сказала Таня.
Но ни в пятницу, ни через неделю встречи не получилось.
Сначала позвонил Максим и рассыпавшись в извинениях и уверениях любви и преданности сказал, что ему нужно улететь в срочную командировку в Вашингтон, потом на Таню обрушилась бесконечная цепь дежурств, причем одно тяжелее другого. С последнего, женщина еле принесла домой ноги, простояв семь часов без перерыва в операционной, а затем, почти сутки вытаскивая с того света совсем молоденького парня, попавшего в автокатастрофу. Какие уж тут любовные свидания, когда засыпаешь прямо в трамвае!
Им удалось встретиться только через три недели. Зато, какая это была встреча! Максим приехал за ней прямо на работу. Её коллеги чуть из окон не повываливались, глазея как шикарный мужчина в элегантном костюме, подсаживал их Татьяну Петровну в роскошный внедорожник последней модели.
— Да, неплохую замену Александру Николаевичу нашла себе наша Танечка, — сказала одна из дежурных сестер реанимации своей коллеге, высунувшись в окно по пояс.
— И ничего особенного, — скептически поджала губки её напарница, — мужик как мужик.
— Угу, простой крестьянин из сельской глубинки, в костюме за полторы штуки баксов, — съязвила её товарка, провожая глазами отъезжающий автомобиль. — Да ты просто завидуешь, Валька. Уж тебе — то с твоими габаритами, такого мужика, разве что во сне увидеть, да и то если повезет.
* * *
Макс привез Таню в свой загородный дом, стоявший на берегу круглого как блюдце озера и окруженного несколькими гектарами леса. Он приезжал сюда, если хотел отдохнуть от городской суеты и вволю порыбачить. Его дом находился на границе Ярославской области, недалеко от автострады и мощный джип домчал их сюда довольно быстро.
Коттедж оказался прелестным как в сказке. Он был искусно встроен в скат холма, почти на самом берегу озера. Деревянная лестница в два пролета соединяла его с широкими деревянными же мостками, уходящими далеко в озеро. В одной части здания размещалась сауна. В другой прекрасно оборудованная кухня с газовой плитой и холодильником, стилизованная под русскую избу. К ней примыкала столовая, тоже стилизованная в русском стиле. Были еще несколько комнат. Двери в трех из них выходили прямо на улицу со стороны озера и были устроены специально для гостей. Макс хотел еще показать «ладью», как он выразился, которая хранилась в сарае, но Таня убедила его отложить это удовольствие на потом. Ей не терпелось окунуться в манящие, кристально чистые воды озера, окруженного со всех сторон соснами.
Пока хозяйственный Макс возился на кухне с пакетами и свертками, Таня облачилась в купальник и прошла на мостки.
Боже, какая красота окружала её! Великолепный пейзаж, написанный самой природой! Почти необжитый край! Ни одного человека рядом! Даже если где-то поблизости и маячила охрана банкира, ей ни разу не удалось их увидеть, настолько вышколенные были люди, его охранявшие.
Это был просто рай на земле! Вдыхая воздух, напоенный запахами озерной свежести и сосновой хвои, Таня чувствовала себя так, будто возвращается к первозданным истокам бытия. Хорошо, что они не поехали в московскую квартиру Макса. Там она себя чувствовала скованно, как птица в клетке. Роскошные апартаменты банкира давили на неё. А здесь её окружали простор и свобода. Она вдруг поняла, что способна здесь на многое, на чтобы не решилась в любом другом месте.
Таня внезапно почувствовала, что стоит на мостках не одна. Сильные руки Макса, остановившегося позади неё, уверенно легли ей на грудь. Одновременно его губы коснулись мочки её уха и проложили дорожку из легких нежных поцелуев, неспешно спускаясь по шее и женщина прижалась к нему спиной, отдаваясь ласке. Потом его ладони скользнули вниз обтекая плоский живот…
— Максим, прекрати меня соблазнять! — Таня обернулась к нему лицом. — Вообще-то я собиралась немного поплавать.
— Может мы все же сначала займемся более приятным делом, — медоточиво-бархатистым голосом произнес Макс, одновременно прихватывая зубами мочку её уха. — Я так соскучился… Мы могли бы проделать это прямо здесь. Потом смоем первородный грех в озере. Не бойся, нас никто не видит, — продолжал шептать он, освобождая её от невесомых тряпочек, именуемых купальником. Под эти завораживающие, призванные притупить женскую бдительность слова, он начал поворачивать её к себе спиной, слегка пригибая вниз и явно пытаясь перейти от слов к делу.
— Максим, прекрати! — нарочито сердитым голосом воскликнула Таня.
Но было уже поздно. Схватившись руками за перила, она уже выгибалась, принимая в себя испытанный и сладостный музыкально-эротический инструмент, играющий как слаженный оркестр на её чувствах…
Позже, они действительно совершили торжественное омовение ублаженных и насытившихся друг другом тел в священных водах озера. Причем, по безмолвному согласию в первозданной наготе. Они сошли с мостков и с берега медленно зашли в нагретую за день воду, чинно взявшись за руки. Никаких поцелуев и объятий! Просто пара платонических влюбленных, не замечающих собственной наготы и сексуальной притягательности. Потом, они разделились и не спеша, вровень друг с другом поплыли размеренным брассом к противоположному берегу.
Над ними простиралась ночь и огромная полная луна, четко вырисовывала их тела в темной воде. Таня давно уже не плавала на столь длинные дистанции, но чувствовала себя сейчас великолепно — свежо и бодро.
Они доплыли до противоположного берега и, не выходя из воды, подошли друг к другу. Вода доходила Татьяне до пояса, открывая упругие груди со скатывающимися по ним искристыми светлячками влаги. Макс нагнулся, слизывая их языком. Потом заключил Таню в объятия, и они долго целовались, прижавшись друг к другу, ощущая каждой клеточкой своего существа приятную близость, излучение тепла и доброты. Совершенно одни в этой сказочной ночи, под куполом таинственного, торжественного и вечного неба, сомкнувшегося с зеркальной гладью озера.
