— Ноги твоей не будет у меня в доме!
— Значит, у меня. Ты знаешь адрес. Когда мне тебя ждать?
— Я не пойду к тебе! — гневно произнесла Эбби, сверхотчетливо выговаривая каждый звук.
— Тогда где? — ледяным тоном спросил Корд.
Она оказалась в ловушке очередной проблемы, не решив предыдущую. Эбби поняла, что не хочет переносить свой позор на людях. Пока еще не готова.
Однако она не хотела видеть Корда Дюрана в своем районе, не говоря уж о собственном доме.
— Хорошо, я приду к тебе. Около… около десяти.
— Так поздно?
— В четверг вечером у нас деловая встреча. Она закончится приблизительно в половине десятого.
— Понятно, прекрасно. Значит, в четверг в десять.
Оба, не попрощавшись, положили трубки.
Несколько мгновений Эбби смотрела на аппарат, потом подошла к окну. У Шерри горел свет, значит, она дома. Охваченная тревогой, Эбби раздумывала, стоит ли открыться своей подруге. Ей просто необходимо обсудить все с кем-нибудь, раз она не в состоянии принять решение самостоятельно. Варианты, предложенные Кордом, не выходили у нее из головы и мешали работать. Не далее как сегодня Боб Сидуэлл задал ей вопрос, не волнует ли ее что-нибудь.
Разумеется, она соврала и ответила, что нет, все прекрасно.
А все отнюдь не прекрасно. Она беременна, одинока и напугана до полусмерти.
Судебный процесс или брак, заключенный в преисподней, — другого выбора у нее нет. Разумеется, она ни за что не подпишет документ, дающий право Корду Дюрану или любому другому постороннему воспитывать ее ребенка наравне с ней. Корд Дюран для нее просто посторонний, не более того. Неужели он этого не понимает?
Ну конечно, он этого не понимает. Он представления не имеет, что все ее воспоминания, связанные с ним, складываются лишь из вызванного шампанским смеха, танцев да пары поцелуев.
Внезапно решившись, и в страхе потерять эту решимость, Эбби распахнула входную дверь, пересекла лужайку, разделяющую два дома, и негромко постучала в дверь Шерри. Изнутри послышались шаги, Эбби ждала, зная привычку подруги: Шерри смотрела в глазок.
Дверь мгновенно распахнулась.
— Привет, Эб, заходи. Как дела?
— Не очень.
Шерри была хорошенькой брюнеткой. Сейчас она так и лучилась участием.
— Что случилось?
Эбби вздохнула.
— Мне нужно поговорить с кем-нибудь по очень серьезному поводу.
Шерри втащила ее в дом и закрыла дверь.
— Давай пройдем на кухню. Я сварю кофе.
— Только не кофе, пожалуйста. Сейчас он мне никак не подходит. Шерри, я беременна.
Та застыла на месте.
— Ты… что?
Эбби спрятала лицо в ладонях.
— О Боже, что мне делать? — Она почувствовала, как руки Шерри обвились вокруг нее.
— Пойдем в гостиную, сядем, Эб. — Она подвела Эбби к удобному креслу. — Ты чего-нибудь хочешь, может быть чашку чая?
— Ничего, спасибо, Шерри. Я сдерживалась целых две недели, это чуть не убило меня.
— Я вижу. — Шерри опустилась в кресло рядом. — Эбби, я и не знала, что ты с кем-то встречаешься.
— Я не встречалась. И сейчас не встречаюсь. — Эбби резким движением откинулась назад. — В том-то весь и ужас, что я не знала… не знаю… отца. Я встретилась с ним на одной из рождественских вечеринок. Шерри, честно, я просто не понимаю, что произошло. Помню, что сильно устала, была измучена, к тому же в тот день я была у дантиста. Об этом, наверное, даже не стоило и упоминать, потому что я не уверена, имеет ли это отношение к провалу в памяти. Но… я только выпила немного шампанского, а потом появился этот человек, Корд Дюран. Мы танцевали, помню, как он шутил, а я смеялась, — а дальше все покрыто мраком. — Эбби тяжко вздохнула. — Это кажется небылицей.
— А мне кажется, что ты встретила мужчину, который тебе пришелся по душе. В этом нет ничего страшного, Эбби.
— По-твоему, все нормально — познакомиться с мужчиной вечером, а утром проснуться в его постели? Мне так не кажется. Со мной такого не случалось даже в колледже, где все мои друзья развлекались секс-играми!
— Я знаю, Эб.
— Шерри, мне известно только, что я проснулась в чужой кровати. Несколько смутных поцелуев — и наступившее утро, а в промежутке — ничего, абсолютная мгла. Две недели назад я пошла к врачу. Я беременна. Ребенок должен появиться в сентябре.
Шерри протяжно вздохнула.
— Эб, я… потрясена.
— Это еще не самое худшее. Мне нужно было узнать, кто такой этот Корд Дюран. То немногое, что я о нем помнила, состояло большей частью из шуток, смеха и брызг шампанского. А я хотела узнать о его семье… ну, ты понимаешь. В общем, я позвонила ему в студию. Ах да, я говорила, что он фотограф?
Шерри вдруг замерла.
— Кажется, я о нем слышала, Эбби.
— Правда?
— Да, слышала. В банке. Что же?.. — Шерри задумалась. — Вспомнила! Корд Дюран считается одним из лучших мастеров портрета в фотографии!
— Господи, ну почему я сразу же не поговорила с тобой, — простонала Эбби. — Что ж, я могу тебе еще кое-что о нем сообщить, Шерри. Дюран, возможно, знает толк в фотографии, но при этом он величайший подлец из всех, когда-либо живших на земле!
— Ты рассказала ему о ребенке, а он отказался от всякой ответственности? — резко спросила Шерри.
— Если бы так! Ничего я ему не рассказывала. Заказала портрет — просто чтобы встретиться с ним, не проявляя личного интереса. Я хотела всего лишь разок увидеться с ним и немного поговорить. — Эбби снова вскинула голову. — Но все пошло наперекосяк. Я так нервничала, да еще съела у него полпончика и выпила чашку кофе. Прежде чем я сообразила, что происходит, мне стало плохо и пришлось бежать в ванную. У Дюрана, видимо, развито какое-то шестое чувство, потому что он догадался обо всем, пока я там, в ванной, старалась, чтобы он ничего не услышал.
Он предложил мне на выбор три варианта. Я должна либо согласиться на соопекунство, либо пройти через судебное разбирательство, либо… обрати внимание, Шерри… либо я временно выхожу за него замуж, чтобы у него были юридические права на ребенка. Ах да, еще — если я выберу третий вариант, то должна пообещать ему — возможно, даже в письменной форме, — что при разводе не стану возражать против равных прав на ребенка.
Шерри собиралась что-то сказать, когда Эбби добавила:
— Да, еще одно. Он требует, чтобы я приняла решение до четверга.
— Ну и ну… — наконец протянула потрясенная Шерри.
— Вот именно, ну и ну! — уныло откликнулась Эбби.
Они долго молча сидели, глядя друг на друга. Вынув из кармана салфетку, Эбби промокнула уголки глаз.
— Я не знаю, что мне делать. Судебный процесс, который он пообещал превратить в настоящий скандал, положит конец моей карьере. И ему это прекрасно известно.
