Ее задела такая чересчур бесстрастная оценка, но прикосновение его руки было неожиданно волнующим. До сих пор она не думала о нем как о мужчине. Сейчас же она почувствовала опасное влечение к нему, ведь она всего лишь слабая женщина, которая долго была лишена мужского внимания.
Стараясь подавить в себе пробудившиеся чувства, она освободилась от его руки и с возмущением воскликнула:
— Еще проверьте мои зубы! Разглядываете меня, будто я лошадь!
Не обратив никакого внимания на ее восклицание, Коултер наклонился к ней и продолжил:
— Брак будет удобен для нас обоих, и к тому же вызовет гораздо меньше сплетен, чем если бы я нанял вас в качестве экономки.
— Это безумие, — продолжала настаивать Натали, глядя в свою чашку с остывающим кофе.
— Это расчет, и я жду ответа.
— Мне надо подумать, — сказала Натали, хотя ей казалось, что и думать тут не о чем.
Но она не решалась так сразу сказать «нет».
— У меня нет времени ждать. Мы с Мисси возвращаемся на ранчо в воскресенье утром. Так что у нас остается только один день, — заявил Коултер. Он стоял, сложив руки на груди.
— Но вы не можете требовать от меня ответа сию же минуту, — сказала Натали, нервно теребя волосы.
— Могу и требую, — резко ответил Коултер. — Не понимаю, какой еще выход может быть у вас. Сегодня вечером, до моего прихода, у вас было достаточно времени подумать о том, что ждет вас в будущем. — Он выпрямился во весь свой внушительный рост и отошел от нее. — Я ухожу, Натали Крейн, и надеюсь услышать ответ еще до того, как закрою за собой дверь.
В полном смятении она смотрела на него. Его красивое лицо выражало твердую решимость. Их взгляды встретились на мгновение. Он как бы давал ей понять, что это его последнее слово. Потом он подошел к двери и, не оглядываясь, взялся за ручку.
Натали очнулась, когда услыхала, что он уже отворяет дверь, и едва слышно проговорила:
— Да.
Коултер обернулся. Лицо его по-прежнему ничего не выражало.
— Заеду за вами и мальчиком завтра в восемь утра. — Оглядев комнату, он добавил: — Сюда вы больше не вернетесь. Упакуйте только то, что вам необходимо, что вы хотели бы сохранить. Не стоит беспокоиться об одежде, у вас и у мальчика будет все новое.
Не ожидая ответа и не попрощавшись, он удалился. Натали слышала, как он по-кошачьи тихо спускается по лестнице. Совершенно обессиленная, она прислонилась к стене и посмотрела на спящего ребенка.
— Правильно ли я поступила? — произнесла она вслух и, подняв глаза к потолку, повторила: — О Боже, правильно ли я поступила?
Единственным ответом ей был шум отъезжающего автомобиля.
Вопреки ожиданиям, что сомнения и мысли о будущем не дадут ей уснуть, Натали спала сном праведницы. Проснувшись утром, она почувствовала, что сон освежил ее. Впервые за долгое время она могла не думать о всех своих прежних проблемах. Брак по расчету — сейчас это уже не казалось ей чем-то ужасным.
На сборы много времени не потребовалось. Рики засыпал Натали вопросами. Он был очень возбужден, и не столько из-за сообщения, что Натали выходит замуж за отца Мисси, сколько из-за естественной тяги ребенка ко всему новому.
— Правда, что у меня будут настоящие сапоги, как у ковбоя? — в сотый раз спрашивал он Натали.
— Да, — улыбаясь, терпеливо отвечала она. — Если будешь хорошо себя вести. Ты все свои игрушки собрал?
— Да, — ответил Рики, успокоившись наконец.
От волнения и тревоги Натали не знала, чем заняться. Коултер приехал за ними, как и обещал, ровно в восемь часов. Не успела она опомниться, как они с Рики были уже в машине, вещи уложены. Коултер холодно рассчитался с хозяйкой квартиры.
Весь день был тщательно расписан, так что у Натали не оставалось времени для раздумий. Магазины, парикмахерская. Они наскоро перекусили и все вместе отправились в Мексику — сначала на самолете, потом на машине, — поскольку именно в Мексику стекаются все желающие немедленно зарегистрировать брак. Удовольствие от всего происходящего, похоже, получали только дети — во время полета и в машине Мисси и Рики весело болтали и смеялись.
К вечеру Натали настолько устала, что все события этого дня казались ей сном. Вдыхая аромат теплой ночи, она с удивлением смотрела на свой элегантный, цвета слоновой кости брючный костюм.
Но это был не сон. Тяжелое золотое кольцо на пальце свидетельствовало о том, что она теперь действительно миссис Коултер Лэнгстон. Перед ней рядом с Мисси, стоял Рики, который не мог оторвать глаз от острых ноской своих ковбойских сапог.
Натали с любопытством смотрела на Коултера, стоявшего неподалеку. Весь день он держался как будто слегка в стороне. Прекрасный костюм, который он носил с небрежным изяществом, красиво оттенял его загар и сине-зеленые глаза. Почувствовав, что она смотрит на него, он перевел взгляд с гимнастов, развлекавших толпу, на Натали.
— Теперь уже поздно сожалеть, — тихо произнес он.
Натали не могла увернуться от его властного взгляда.
— Сожалеть еще рано, — парировала она. — А вы не жалеете? — спросила она, склонив набок голову.
Мягкий свет уличного фонаря падал на ее лицо, обрамленное золотистыми, красиво уложенными волосами, отчего оно казалось очень женственным и милым.
Коултер оглядел ее всю с головы до ног, но его лицо по-прежнему оставалось спокойным.
— Я никогда ни о чем не жалею, — ответил он.
— Как хорошо быть всегда таким уверенным, — сказала она задумчиво.
— Сожаления, сомнения — все это никому ненужные эмоции.
— И вы никогда не испытывали ничего подобного? — бросила Натали с издевкой.
— Нет. Мне удалось избежать этого проклятия.
Натали машинально перевела взгляд на Мисси, которая заботливо держала Рики за руку.
— Вы совсем ничего не чувствуете?
Он понял, что она думает о его дочери.
— Только ответственность, — холодно ответил он. — Это вас тоже шокирует?
— Мне трудно это понять. Неужели вы никогда никого не любили: ваших родителей или жену? — спросила Натали.
Он пожал плечами и отвернулся, искоса взглянув на нее.
— Я и себя-то не очень люблю. Пожалуй, вам следует это знать, Натали. — Ее имя странно прозвучало в его устах. Оно показалось ей каким-то чужим. — Тогда вы не будете ждать слишком многого от нашего брака.
Если раньше она подсознательно надеялась, что между ними со временем могут возникнуть близкие отношения, то теперь поняла, что это невозможно, и, как ни странно, успокоилась. Лучше уж пусть это будет брачный договор, по которому каждый получает то, что ему нужно.
Ее раздумья прервал возбужденный голос Рики:
