Легкая юбка в нежных лиловых колокольчиках и белый топ придавали Джуди уверенности, и она ответила почти как принцесса, питающаяся нектаром:
— Как в сказке. Ваш дом и есть сказка.
Стил улыбнулся еще приветливее, немного отъехал на своем кресле в сторону и придвинул девушке стул. Только теперь она обратила внимание на стол. В отличие от вчерашнего вечера скатерть была цветной, очень яркой и веселой, тарелки и чашки тоже были расписаны цветами, и белый пар поднимался над ослепительными серебряными крышками, прикрывающими блюда.
— Прошу к столу, мисс Джуди. Мы здесь, в Африке, не особенно ценим псевдозавтраки старушки-Европы. Завтрак должен быть горячим и обильным. Здесь ведь не принято обедать днем, слишком жарко, так что заправиться нужно до вечера. Не стесняйтесь и будьте хозяйкой.
Джуди очень боялась что-нибудь разлить или уронить, но мало-помалу осмелела, забыла о смущении — и вскоре уже трещала вовсю, от избытка чувств размахивая не до конца намазанным бутербродом. Странное дело, сероглазый красавец ее совсем не смущал, напротив, ей страшно хотелось поделиться с ним своими впечатлениями от полета, от первого дня в Африке, от этого замечательного дома…
— Только знаете, Эндрю, утром меня испугала ваша… кто она, Мгаба? Как-то не поворачивается язык назвать ее служанкой.
— И правильно делает. Мгаба — царица здешних мест. Я сам ее боюсь. Я хотел послать к вам Бетси, но Мгаба сама настояла. Она хотела на вас взглянуть.
— И как ей осмотр? Или об этом нельзя спрашивать?
— Джуди, вы очаровательны! Вам можно все. Мгаба… знаете, она очень ревниво ко мне относится. Всякий пришелец — а они здесь бывают не часто — подвергается жесточайшему контролю и всесторонней оценке. Ваша оценка вполне удовлетворительно. Это очень много, поверьте мне на слово.
— Она давно у вас… работает?
— Мгаба настоящая королева. Она не может работать. Ее племя было довольно большим и богатым.
— Было?
— Да. Пока его не вырезало другое племя, чуть менее богатое и чуть более удачливое.
— Боже ты мой!
— Не бледнейте и не пугайтесь. Привыкайте. Для Африки это нормально. Кстати, у нас все-таки потише, вот в Центральной Африке я бы не рискнул жить в такой глуши в полном одиночестве. Здесь чтят белого человека.
— Вы живете здесь вчетвером?
— Вчетвером? А, вы имеете в виду мистера Джонсона? Он действительно мой компаньон, но в доме он жить не любит. Вольная птица, охотник и следопыт. У него в чаще есть избушка, такая, знаете, жгучая смесь землянки, блокгауза и вигвама. Здесь он бывает наездами, когда мне требуется его помощь. Сам он предпочитает говорить, что работает на меня, хотя это не совсем так.
— Он совсем на вас не похож.
— Рэй равнодушен к цивилизации, и в этом его счастье. Я вынужден искать у цивилизации помощи. Бетси олицетворяет мир белых, в котором я родился, Мгаба — мир Африки, который я очень люблю. Вот и вся моя система мироздания.
— А семья? У вас никогда не было желания…
Джуди с размаху захлопнула рот. Тупица, корова, идиотка! У него же была жена, как ты могла об этом забыть? Может быть, ему больно об этом вспоминать…
Стил немного помрачнел, и улыбка слегка померкла.
— У меня была жена. Это было давно, вот и все, что можно сказать. Она умерла.
Джуди насторожилась. В справочнике «Кто есть Кто» было ясно написано — разведен. Кто из них врет?
Стил задумчиво достал из кармана рубахи сигару и закурил, глядя на цветущие заросли гибискуса.
— Моя жена была изумительной женщиной. Ей было тяжело со мной все эти годы, но она никогда не жаловалась. Возможно, именно это меня и взбесило в один далеко не прекрасный день. Я наговорил ей кучу гадостей, вел себя как истеричный ребенок, а потом в запальчивости сказал, что подаю на развод. Она была горда и ничего не ответила. Нас развели через месяц, но она все медлила уезжать. Ждала, что я одумаюсь. Мне было невыносимо стыдно, но глупая мужская гордость не позволяла сделать первый шаг к примирению. А когда я решился, было уже поздно. Она сгорела от лихорадки в три дня. Тогда лили сезонные дожди, асфальтовой дороги еще не было. Мы даже не могли вызвать врача. Собственно, он тоже не помог бы. Мгаба лечила ее африканскими травами и даже колдовством, но ничего не помогло.
Джуди чувствовала, как у нее пылают уши. Бестактная ослица!
— Мистер Стил…
— Эндрю, мы же договорились.
— Хорошо. Эндрю. Простите меня. Я непозволительно бесцеремонна и нахальна.
— Вы непосредственны и искренни, Джуди, так правильнее. Мне не за что вас прощать. Я калека, но не кисейная барышня. Магду я оплакал давно, память о ней жива, но жизнь продолжается. Вот вы в ней появились…
С этими словами он наклонился вперед, поймал руку Джуди и снова поцеловал ее, только теперь в запястье. Это было так интимно и волнующе, что девушка задохнулась от внезапно нахлынувшего возбуждения. Боже, как должны гореть щеки!
— Эндрю… я хотела бы узнать о том… что мы обсуждали по телефону.
— Джуди, милая, могу я вас просить не торопиться? Я понимаю, вам не терпится, но все же давайте ненадолго отложим этот разговор. Вас ждет экскурсия по дому и его окрестностям, прогулка по лесу, наконец, поездка в Кейптаун! Мы здесь чтим законы гостеприимства. Отдохните по-настоящему хоть несколько дней. К тому же я не хочу кривить душой — в вашем деле все совсем не так просто. Коннор Малрой — личность неоднозначная.
— Я знаю.
Почему, ну почему девочкам не подрезают язык при рождении? Купируют же уши доберманам, а ведь уши куда более безопасная часть тела…
Джуди осторожно покосилась на Стила, но он не выглядел удивленным. Наоборот — явно был доволен.
— Значит, не сидели сложа руки? Что ж, кровь есть, кровь. Так мы договорились? Отдых — а потом к делу.
— Договорились. Эндрю?
— Да, Джуди?
— А… как вы передвигаетесь по лесу?
— Вы о прогулке? Боюсь, тут вам придется обойтись без меня. Мистер Джонсон для этого подходит куда лучше, да и места здешние ему знакомы до мелочей.
Джуди вспомнила бандитскую рожу со шрамом, наглые волчьи глаза и громадные ручищи. И с ним она должна идти в темный лес? Не лучше ли ограничиться садом и домом? Сказку про Красную Шапочку она помнила очень хорошо.
Стил заметил ее замешательство и усмехнулся.
— Не судите поспешно, Джуди. Рэй Джонсон вряд ли выиграет конкурс красоты, в хороших манерах его обскачет даже какой-нибудь ковбой из Техаса, но если вам потребуются твердое плечо и верное сердце — это только к нему. Мы с ним знакомы тысячу лет, и я не просто ручаюсь за этого человека. Он — мой друг.
