— Эта сделка для вас выгоднее, чем для меня. А насчет церемонии все-таки не волнуйтесь, это простая формальность. Приходите хоть в джинсах, мне все равно.
— Может, я так и сделаю, — пробормотала она. — А может, совсем не появлюсь. Кто знает, может, у меня есть план.
Он чертовски уверен в себе. Почему он решил, что она покорно сделает все, что он прикажет? Почему она так переживает, а он как будто и не участвует во всем этом?
Антонио спокойно встретил ее пылающий взгляд:
— Вы умная женщина. Уверен, вы придете.
Она задрожала, внезапно осознавая, как глупо было думать, что есть какой-то другой путь.
— Да, скажите, ваш паспорт в порядке? — вдруг спросил он.
— Мой паспорт? — Она прищурилась. — Да…
— А вашего сына?
Она изумленно посмотрела на него:
— Да… А что?
— Сразу после церемонии мы летим в Италию.
— В Италию? — Ее сердце забилось так громко, словно стучало у нее в голове. — О чем вы? Я никуда не полечу! У меня дела здесь!
— Вы выходите за меня замуж, помните?
Терпеливое удивление снова мелькнуло в его глазах.
— Но вы ничего не говорили про Италию!
Она отступила на шаг, как будто боялась, что он прямо сейчас взвалит ее на плечо и унесет с собой.
— Виктория, я ясно сообщил вам, что в ближайшие несколько недель мы будем жить в одном доме.
— Я думала, вы имеете в виду дом в Сиднее!
— У меня есть несколько домов в Сиднее, но ни один я не могу назвать своим домом. Мы полетим на озеро Гарда, там мой дом.
— Вы не говорили об этом!
— Теперь говорю, — спокойно ответил он. — Вы нужны мне там.
— Я не понимаю, какое значение имеет место проживания, если наш брак — всего на несколько недель…
— Потому что я живу в Италии, — терпеливо повторил он. — Мне так удобнее. И я хочу представить вас моему отцу.
Он еще раз окинул ее взглядом и подумал, как отреагирует на нее отец, уверенный, что Антонио выберет в жены светскую львицу модельного вида, вроде последней девушки Антонио, принадлежавшей к аристократическим кругам. Именно такую жену он хотел для сына и неоднократно намекал ему, как хорошо она подходит ему, каким выгодным для семьи Кавелли будет этот брак. Удивительно, что для него это стало так важно, в то время как несколько лет назад его совершенно не заботило то, что он навлек позор на семью.
Антонио улыбнулся. Он заставит этого лицемера задуматься. Виктория шокирует его, но, когда он узнает, что его перехитрили, он придет в бешенство. Это будет идеальная месть за все унижения, которым годами подвергалась его мать.
— Но как же быть с моим бизнесом? — снова спросила Виктория. — Я не могу просто так оставить его.
— Можете. Я обо всем позабочусь, — отрезал Антонио. — Вы летите со мной, это не обсуждается.
— Надолго?
— На несколько недель, самое большее — на пару месяцев.
— И потом мы разведемся?
— Да. — Он взглянул на часы. — Давайте двигаться, у меня еще много дел сегодня.
Виктория беспомощно уставилась на него. У нее было еще много вопросов, но она едва могла думать. Все происходило слишком быстро для нее.
— Я позову команду сюда, — продолжил он. — Здесь будет удобнее, чем в зале.
— Команду?
— Людей, которые будут управлять вашим рестораном.
— Я сама могу управлять своим рестораном!
— Вы выходите на иной уровень, Виктория.
Его тон напомнил ей снисходительного родителя, усмиряющего буйного ребенка. Он подошел к двери и попросил Эмму позвать своих спутников. Виктория смотрела на входящую команду — в зале их внешний вид не был чем-то из ряда вон выходящим, но в ее комнатке они выглядели как инопланетяне, высадившиеся на незнакомую планету. Антонио указал им на диван, и Виктория заметила, как женщина отодвинула от себя любимого медвежонка Натана, словно он был заразный. Виктория протянула руку, чтобы забрать его, и женщина прохладно улыбнулась:
— Поздравляю с предстоящей свадьбой.
— Спасибо.
Виктория не знала, что еще сказать.
Антонио настаивал на сохранении свадьбы в секрете, и она не думала, что кто-то еще знает о ней. Она нервно посмотрела на него.
— Все в порядке, им можно доверять.
Значило ли это, что они знали о фиктивном характере брака?
Она положила медвежонка в ящик с игрушками и смотрела, как они раскладывают бумаги на ее столе. Ей хотелось, чтобы они ушли, хотелось получить свою жизнь обратно.
— Познакомьтесь, — сказал Антонио. — Клер отвечает за переезд, дизайн и планировку вашего нового ресторана. Гарри — один из лучших моих поваров, он присмотрит за делами, пока вас не будет. Тома вы знаете, он будет распоряжаться финансами.
Том сухо кивнул, когда ее взгляд остановился на нем. Похоже, он был не слишком доволен этим назначением. Собрат по несчастью, подумала Виктория.
— Слушайте, я понимаю, что вы выполняете распоряжения и стараетесь делать свою работу, — живо сказала она им, пока они не успели выложить на стол остальные папки, — но я хочу сама принимать решения насчет своего ресторана…
Все замерли и уставились на Антонио. Он дал им знак продолжать, и они снова зашуршали бумагами.
— Вы хозяйка, Виктория. Команда ответственна перед вами, они только помогают вам.
Кого он пытается одурачить? Эти люди действуют по его приказу. Но спорить она не стала — что толку, когда ее так ловко обвели вокруг пальца?
— Я подобрала несколько помещений, чтобы вы взглянули на них, — говорила Клер, открывая одну из папок. — Это находится недалеко от бухты Дарлинг, а это — в районе Рокс.
Широко открытыми глазами Виктория смотрела на брошюры, которые Клер подталкивала к ней. Все помещения располагались в лучших частях города, судя по информации на первых страницах, являлись личной собственностью владельцев и были баснословно дорогими. Виктория медленно скользила взглядом по глянцевым страницам.
— Я выбирала помещения, совмещенные с жилыми комнатами, — продолжала Клер. — Вот здесь есть еще внешняя гостевая столовая, маленький личный сад и бассейн. — Она перевернула страницу, подкрепляя свои слова изображениями.
Здание было ослепительно!
— Оно будет стоить целое состояние, — пробормотала Виктория.
Том Робертс проворчал что-то себе под нос. «Очень верно», как послышалось Виктории.
— Вам нужно только сказать, что оно вам нравится, Виктория, и оно ваше, — мягко сказал Антонио.
Она поймала его спокойный взгляд. Ей никак не удавалось разобраться в этой ситуации, разобраться в нем. Только что он казался самым отвратительным человеком в мире, а теперь был самым щедрым.
