— Да. Я делаю по утрам зарядку.
— Разомнись, пока я схожу переоденусь в кимоно.
Взяв спортивную сумку, он ушел, а Кирри устроилась на мате.
Постепенно она стала замечать на себе любопытные взгляды со стороны некоторых присутствующих в зале. Большинство занимались на тренажерах. Две женщины работали со штангой. Еще одна выполняла гимнастические упражнения.
Внимание Кирри привлекли громкие возгласы с противоположного конца зала. Девушка заметила, что возле подвешенной боксерской груши собралось несколько человек. Кто-то выполнял каты каратэ с такой скоростью и ловкостью, что у Кирри закружилась голова. Прекратив разминку, она стала наблюдать за этим человеком. Подпрыгнув, тот нанес по груше удар ногой, от которого содрогнулся весь зал. Мужчина, рассмеявшись, обернулся, и Кирри внезапно узнала его. Это был Лэнг!
Перебросившись несколькими словами с собравшимися, он направился к ней. Кимоно сидело на нем безукоризненно; хотя и свободное, оно подчеркивало силу его мышц. Кирри перевела взгляд на пояс и не удивилась, увидев, что он черный, свидетельствующий о высшем уровне мастерства.
— Нам лучше не начинать занятий, — задыхаясь, произнесла Кирри, — мне никогда не достичь того, что только что показал ты.
Лэнг усмехнулся.
— Сегодня точно не достичь. Размялась?
Кирри пожала плечами.
— Вроде бы. — Она тревожно посмотрела на него. — Мне что, действительно придется падать?
Лэнг кивнул.
— Не беспокойся. Существуют способы правильно делать это. Тебе даже не будет больно.
Так он думает. Просто находиться рядом с ним — одно это заставляло бурлить все ее чувства.
— Готова? — спросил Лэнг. Вдруг его взгляд упал на часы Кирри. — Сними их, — сказал он. — Никогда не выходи на татами в часах и с украшениями — это опасно.
— Ой, извини.
Сняв часы, Кирри убрала их в карман куртки. О перстнях можно было не беспокоиться. Она ни разу не надевала кольца с тех пор, как Лэнг подарил ей на день рождения маленький перстень с изумрудом. Она по-прежнему хранила его, запрятав в ящик стола, но никогда не носила.
Кирри вернулась на татами. Лэнг показал ей, как нужно приближаться к мату, ибо для сего существовал особый ритуал. Затем он научил ее делать поклон противнику. Потом Лэнг показал специальные упражнения для разминки, предшествующие каждому занятию каратэ. Кирри успела устать еще до того, как они вернулись на татами, и Лэнг показал ей падения на бок и на спину. Следующие полчаса девушка непрерывно падала. Один раз она упала мимо мата, ударившись бедром о жесткий пол зала.
— Ты говорил, больно не будет, — жалобно заметила она, потирая ушибленное место.
— Не будет, если падать куда нужно, — ответил Лэнг. — Следи за тем, где находишься.
— Слушаюсь, — озорно сказала Кирри.
— Падай.
— Куда?
— Куда тебе больше хочется.
— В теплую ванну, а затем в уютную постель, — ответила девушка.
Лэнг улыбнулся.
— Устала?
Помявшись, Кирри кивнула.
— Ну хорошо, моя тигрица, на сегодня достаточно. Внимание. — Он попросил ее принять начальную позу. — Поклонись.
Кирри поклонилась. Только после этого Лэнг отпустил ее переодеваться, и девушка, подойдя к стене, прислонилась к ней, чувствуя себя вымотанной.
Домой они возвращались молча, усталые, но довольные.
— Каким видом каратэ мы занимаемся? — спросила Кирри. — Во время перерыва кто-то упомянул, что существуют различные школы.
— Тэквондо, — ответил Лэнг. — Это корейское боевое искусство, основной упор в котором приходится на удары ногами.
— Удары ногами!
— У тебя ноги созданы для ударов, и в моих словах нет ничего обидного, — добавил он. — Длинные и сильные ноги. Удары ногами потенциально гораздо более опасны, чем удары руками.
— Я буквально ощутила, как весь зал содрогнулся, когда ты, переодевшись в кимоно, нанес удар в прыжке.
Лэнг улыбнулся.
— Когда я поступил в полицию, я только и делал, что тренировался. В то время как остальные ребята волочились за девчонками и пили пиво, я отправлялся в спортивный зал отрабатывать удары с разворотом.
— Ты выглядел… просто потрясающе, — сказала Кирри, подыскав подходящее слово для описания изящества его движений.
Лэнг улыбнулся.
— Лесть?
— Вовсе нет!
— Если как следует потренируешься, будешь выглядеть так же, — пообещал Лэнг. — Немало женщин зарабатывают черные пояса. Я даже однажды выполнял одно задание с агенткой Управления, у которой был более высокий дан, чем у меня. Она научила меня некоторым новым блокам.
Кирри замкнулась.
— Вот как? — спросила она, отворачиваясь к окну.
Лэнг улыбнулся про себя. Упомянутой женщине — вышедшему в запас армейскому офицеру — было шестьдесят лет. Однако об этом незначительном обстоятельстве он решил не упоминать.
— Не хочешь заскочить куда-нибудь на чашечку кофе? — спросил он.
— Не хочу кофе на ночь глядя, — извиняющимся тоном ответила Кирри. — В десять я уже ложусь спать.
Лэнг усмехнулся.
— Женщина, какой образ жизни ты ведешь!
«Никакой», — едва было не сказала Кирри.
— О, я не ложусь так рано, если по телевизору идет хороший фильм, — сочла нужным оправдаться девушка.
— Тебе уже двадцать два.
— Двадцать три, — поправила она.
— Тем более, двадцать три, — согласился Лэнг. — Ты еще слишком молода, чтобы проводить столько времени в одиночестве.
— Я не говорила, что постоянно бываю одна, — резко ответила Кирри. — Я хожу на свидания!
Свидания и впрямь случались. Последний раз это был мужчина, который только что развелся. При встречах он непрерывно говорил о своей бывшей жене. Перед этим был пятидесятилетний холостяк, упрашивавший сразу же переехать к нему. Удача не очень-то сопутствовала ей в поисках спутника жизни; особенно ей не повезло с Лэнгом, воспоминание о котором стояло между ней и самыми невинными увлечениями.
Однако истинные обстоятельства дела были Лэнгу неизвестны. Он представил себе Кирри в объятиях другого мужчины, и это ему не понравилось. Его руки стиснули рулевое колесо.
— Раньше ты курил, — заметила Кирри.
— Баловался, — ответил Лэнг. — Но это мешало работе, и я бросил.
— Ну и к лучшему, — сказала она.
Он въехал в гараж дома, в котором она жила. Вслед за ними туда же свернула еще одна машина. Синий седан.
Заметив его, Лэнг резко крутанул руль и направил свой автомобиль прямо на него. Казалось, он не собирался останавливаться, и Кирри, взглянув на его лицо, что есть силы вцепилась в сиденье.
Судя по всему, этот решительный маневр был понят Эриксоном, водителем синего седана, так как он, сжигая резину покрышек, стремительно покинул гараж и выехал на улицу.
