сдачу. Разгневанный любовник бросился на него и смог поставить синяк. Так и катались бы по полу колотя друг друга, если бы на голову хозяина карнавала, не опустилась ваза. Тело осело на пол с блаженной улыбкой.
- Надеюсь, не убила, — Селину трясет. Он видит это, чувствует. – Я проиграла, это выше моих сил.
- Извини, — он ловит ее за руку и увлекает к себе крепко обнимая, чувствуя ее дрожь. – Прости, прости, прости. Я идиот, не стоило этого делать. Забудь, забудь про спор.
- Я сама согласилась, — он почувствовал, как она доверчиво прильнула к нему, крепко обнимая. – Долг есть долг, сам говорил. Я должна тебе поцелуй. Захочешь поцеловать, можешь сделать это.
- Птенчик, — он еще сильнее прижал ее к себе. – ты сумасшедшая. Птенчик мой. Пошли домой.
Выпустить ее даже на мгновение для него невозможно. От одной мысли, что до нее мог дотронуться другой, вызывает ярость. Что же с ним происходит?
* * *
Она лежала в теплом бассейне и пыталась забыть противные прикосновение и запах. Но чем больше она прогоняла воспоминания об одном, тем больше в ее памяти возникали другие объятья. Он крепко прижимал ее к себе. И шептал извинения, что втянул в это. Сердце заныло. Что это было? Что этому павлину до ее чувств? Он же сам это затеял так почему же так переживал?
- Милая, ты в порядке? – Кассия заглянул в купальню.
- Да, конечно, — глупо переживать, у нее скоро свадьба и этот мужчина будет только ее. – Иди ко мне.
Будущий муж удивлено улыбнулся и, будто сомневаясь, начал снимать с себя одежду.
- Ой, да ладно, — она встала и силой увлекла его к себе в воду.
- Селина, — он вскрикнул, выныривая выплевывая воду. – Ты чего?
- Ничего, так хочу… — она не стала говорить дальше просто поцеловала. Увлекая мужчину ласками, не давая возможности опомниться. Забыть и не помнить о другом.
- Что случилось? – прижимая ее к себе, спросил будущий муж. – ты сегодня такая нежная…
- Неважно, Тео, — почти прошептала она и прикусила губу, замерла.
- Что моя хорошая? – переспросил Кассия, наслаждаясь в ее ласках.
- Неважно, теперь неважно, любимый…
* * *
- Проклятье! – вскрикнул Теодор, переворачивая книжный стеллаж, следом за всеми столами и креслами. – ненавижу, ненавижу!
- Успокойся, — Одри наблюдавший за всем представлением сидел с кубком вина и бутылкой на единственном кресле, что осталось целым. – Ты уже это натворил. Чего сейчас то психовать?
- Я толкнул ее в объятья этой свинье! Я сам понимаешь? Боюсь представить, что бы он мог сделать…
- А чего представлять, девочка она не маленькая. И прошу заметить, нетихая и невинная. Я тут узнал у народа с факультета ангелов. Про нее ого-го какие слухи ходят. Я до этого думал, как это Кассину такое чудо досталось, а тут оказалось, что она сама его соблазнила.
- Что значит соблазнила? – заклинатель замер удивленно глядя на друга.
- То и значит. Взяла и соблазнила. Вообще, проблемная она, ты, например, знал, что она воровать умеет? И в двадцать убежала к смертным и много лет жила там воровала и соблазняла.
- Ты, что-то путаешь… Она из семьи Раф и ангел…
- О, это самое интересное, ее мать и бабушка, на нее управу все найти не могут. Никаких манер, никакого воспитания. А скольких она с ума свела, соблазняя и бросая.
- Тогда почему я об этом ничего не слышал, — Теодор подошел и забрал у колдуна вино и выпил прямо из бутылки.
- Ну, ее слава тише, чем твоя. Да и бабка у нее влиятельная фигура, глава департамента. Многое скрывалось. Кассия для них как спасение для того чтоб приструнить внучку.
- Тогда почему ее приставили ко мне? Это абсурд.
- Ну почему, подобное лечится подобным, — Одри пожал плечами. – они не проигрывают при любом раскладе. Усмирит тебя или нет. Они в выигрыше. Так что вот. Но как вижу вы с ней хорошо спелись…
- Вали отсюда, — грубо перебил он друга.
- Теодор ты, чего? – колдун удивлено смотрел на него.
- Вали сказал! – крикнул и бросил бутылку в стену.
- Ладно, ладно, что так взбесился? Уже ухожу. Ты совсем чокнулся. Спокойной ночи.
Стоило двери за другом закрыться, заклинатель ударил по комнате силой. Раз нося оставшуюся мебель и сжигая стены не в силах совладать с яростью.
Неделя шла за неделей, после того случая, он пытался с ней почти не разговаривал. Всегда прикрывался работой, она же тихо сидела в его кабинете и читала. Без споров стало скучно. Что с ним произошло? Тихий заклинатель ей совсем не нравился.
- Сегодня прием в честь столетия с момента назначения министра, ты идешь?
- Придется, — он даже не взглянул не нее, продолжая писать.
- Как думаешь, что он устроит в этот раз? На пятьдесят был тот занудный концерт.
- Лишь бы не театр, говорят он нынче в моде, — Теодор устало потер переносицу.
- Устал? – она быстро преодолела расстояние от дивана до стола и дотронулась до его лба. Отчего он подскочил, переворачивая чернильницу и заливая все бумаги.
- Великий хаос, — суетливые движения и разлитые чернила исчезают. Только документ безнадежно испорчен.
- Прости если напугала, — силой усадить на место и размять напряжённые плечи, это лучшее что она придумала.
- Птенчик, я в порядке, оставь меня, пожалуйста.
- Вот, наконец, птенчик, а то три недели только Селина и слышу. Если, вообще, слышу. Мне скучно, что случилось? Ты в жизни так работой не интересовался.
- Все хорошо. Оставь.
- Нет, не отстану.
- Что мне сделать, чтоб ты от меня отстала?
- Все просто. Поспорить со мной. Выиграешь, так и сиди букой дальше.
- Ну хорошо, — он, наконец, улыбнулся. — Что ты хочешь?
- О, все просто, — она ловко села на стол передним. – Спорим, ты мне не расскажешь, что тебя мучает?
- А если расскажу? Какая мне награда? – рыжий прищурился. – Кроме того, что оставишь меня в покое?
- Оу, а что хочешь? – она улыбнулась тому, что он, наконец, ожил.
- Тебя, — она не успела опомниться как оказалась у
