— Зачем вам нужна эта работа? — негромко спросил он.
Тони попыталась выдернуть руку.
— Тут хорошо платят. Вдобавок не нужно тратиться ни на жилье, ни на еду — а это целое состояние, учитывая, что речь идет о Манхэттене.
— И ради этого вы готовы торчать тут весь день среди гробов в компании с мертвяками? — нехорошо усмехнулся Йен.
— Ну, идеальной работы не бывает. — Она скрестила руки на груди. — Зато вы не просыпаетесь посреди ночи с ревом. И никому из вас, надеюсь, не придется менять подгузники. Так что, думаю, это легче, чем сидеть с детьми. Она независимо пожала плечами.
Сидеть с детьми?! Что за чертовщина такая? Вся эта история начинала ему крепко не нравиться.
А Финеас только ухмылялся, как слабоумный.
— Ой, смени мне памперсы, мамочка! И намажь мне попку специальным детским маслом! А то у меня везде такой страшный зуд, просто ужас… ну, ты понимаешь?
Уголки ее губ смешливо задергались.
«Нет, это невыносимо! Неужели кривлянье этого шута горохового так забавляет ее?» — возмутился Йен. Скрипнув зубами, он придвинулся к ней вплотную.
— Мы не дети, черт побери! — прошипел он. — Мы — закаленные в боях воины!
Она тут же сделала вид, что трясется от страха.
— Ой, как страшно! — фыркнула она.
Она сомневается в их доблести?!
— Милочка, Ты даже не догадываешься, какими свирепыми мы иногда бываем!
Ее улыбка внезапно пропала, будто ее стерли тряпкой, в глазах метнулся страх.
— Даже слишком хорошо знаю, — сдавленным голосом прошептала она. — Нет смысла мне напоминать.
— На тебя что — напали? — Йен впился взглядом в ее шею. На ней был черный свитер с высоким воротом, но, насколько он мог судить, никаких следов от укусов не было. — Именно так ты узнала о нас, да?
Упрямо задранный подбородок ясно дал понять, что она не собирается обсуждать эту тему. Йен задумался. Кажется, она и до этого упомянула, что, дескать, жутко испугается, когда на нее нападет вампир. Ему вдруг стало не по себе. Скоро взойдет солнце, и они, погрузившись в беспробудный, сродни смерти, сон, окажутся совершенно беззащитными. А у их нового охранника… тьфу, охранницы, похоже, на вампиров зуб.
— Милая, почему я должен доверять тебе?
— Боитесь, что я могу что-то сделать с вами, когда вы окажетесь в моей власти, да? — Ее брови взлетели вверх.
Йен встряхнул ее за плечи.
— Вздумала пугать нас, да? — прорычал он. — Я могу стереть тебе память! А после вышвырнуть за дверь! Ты этого хочешь?
— Нет! — Вот теперь, похоже, она по-настоящему испугалась, с удовлетворением подумал Йен. — Пожалуйста! Я… мне действительно очень нужна эта работа! Я уже поклялась Коннору, что никогда не причиню вреда никому из вас. Спроси его!
Йен разжал руки и отступил на шаг.
— Непременно спрошу, — пообещал он.
Тонн с тревогой покосилась на него:
— Мне нужно переодеться перед сменой.
Финеас демонстративно зевнул.
— Угу… у меня уже глаза слипаются. Доброй ночи, милая. — Он шутливым жестом протянул сжатую в кулак руку к Тони.
Она с улыбкой ответила ему тем же.
— До завтра, доктор.
— Угу, это я, — бросил Финеас удивленному Йену. — Доктор Пханг. Острый зуб, длинный член. — Он не спеша стал спускаться по лестнице, ведущей в подвал, голос его постепенно удалялся, становясь все глуше с каждой минутой. — О, детка, не переживай, все будет хорошо — у меня есть для тебя лекарство.
Йен потер слипающиеся глаза. Он тоже чувствовал, как его одолевает сон, но он был старше, а значит, мог сопротивляться дольше более молодого Финеаса.
— Может, попробуем еще раз, с самого начала? — Вздохнув, он протянул ей руку. — Йен Макфи.
Она посмотрела на него с опаской:
— Тони Дэвис. — Решившись, она быстрым движением сжала его ладонь, но тут же поспешно выдернула руку и торопливо направилась к лестнице.
Йен поплелся за ней.
— Послушай, я действительно решил, что ты воровка. Вообще-то я никогда не нападаю на женщин, — смущенно оправдывался он.
— Только когда ты голоден, да? — Тони, не оглядываясь, взбежала вверх по лестнице.
— Нет, конечно. Мы не нападаем на людей, чтобы есть. Это давно уже в прошлом.
— Нуда, конечно! — Тони взлетела еще на один пролет.
Она по-прежнему избегала смотреть на него.
— Похоже, ты мне не веришь, так?
Тони пожала плечами:
— Да нет, почему же, верю. Я видела, как вы пьете из этих ваших бутылок…
— Тогда ты понимаешь, чем мы отличаемся от мятежников.
Она вдруг вцепилась в перила с такой силой, что даже костяшки пальцев побелели. Йен удивленно вытаращил глаза. Вздохнув, Тони снова стала подниматься по лестнице.
— Держу пари, это нечто новенькое. Наверняка вы раньше постоянно нападали на людей и пили их кровь — ну, до того, как была изобретена синтетическая кровь, верно?
Йен скрипнул зубами.
— Если тебе интересно, я лично никогда не использовал для этого насилие!
Оказавшись на лестничной площадке, она обернулась. Взгляды их встретились.
— Нуда, конечно! Да и зачем тебе это, когда ты можешь манипулировать чужим сознанием? — фыркнула она.
— Ты не понимаешь… — Йен с досадой, поморщился.
— Неужели? А мне кажется, понимаю. Проникая в сознание людей, вы можете манипулировать ими. — Тони прищурилась. — Но это ничего не меняет — они все равно жертвы! А то, что вы делаете, — такое же насилие! — запальчиво проговорила она.
— Ты путаешь нас с мятежниками, — терпеливо сказал Йен. — Эти ублюдки — настоящие убийцы. А мы… мы никогда не убивали ради еды.
— Ладно, ладно, беру свои слова обратно. Вы не убийцы. Вы — паразиты. — Отвернувшись, она стала вновь подниматься по лестнице.
Почувствовав, что все это начинает ему надоедать, Йен схватил ее за руку.
— Послушай, если ты так нас ненавидишь, зачем тебе эта работа? Для чего тебе нас защищать?
Резким движением выдернув у него руку, Тони снова зашагала по лестнице.
— С чего ты взял, что я вас ненавижу? Вовсе нет. Что же до работы… считай, что у меня есть свои причины.
— Что за причины? — Йен, споткнувшись, едва не сорвался с лестницы. Проклятие… он так и не привык к тому, что теперь у него нога сорок третьего размера.
— Зачем ты потащился за мной? — Тони оглянулась. — По-моему, в такое время ты должен спуститься в подвал, лечь в гроб и… помереть? Ну, в смысле, заснуть мертвым сном, — поправилась она.
— Я не сплю в подвале, — буркнул Йен.
— Я ведь видела там, внизу, твой гроб, — она иронически хмыкнула. — Такой уютный!
— Вот и спи в нем сама, раз уж он тебе так нравится! — огрызнулся Йен.
