— Деб! — Он схватил меня за руку. — Как приятно вновь тебя видеть! — И поцеловал.
— Только не говори мне, что ты и есть деловой партнер моей матери! — выпалила я.
После того холодного рождественского вечера я часто прокручивала в голове сказанную Адамом фразу, разбивала на части и вновь собирала в единое целое. Сейчас то же самое я проделывала с его обликом: овальное лицо с резкими тонкими чертами, орлиный нос, тонкая стройная шея, серые глаза с упрямым взглядом, жесткие, неподвластные ветрам волосы… И вдруг я отчетливо поняла, что время ничего не изменило — и он тот же, и я та же.
Адам, так надолго поселившийся в моих мыслях, еще ни разу не садился со мной за стол, и в тот вечер я с разочарованием выяснила, что ест он очень мало и не любит сладкое. Мой шоколадный бисквит остался ждать маму.
И все же я была счастлива. Адам, по-видимому, прошел долгий и нелегкий путь с тех пор, как мы в последний раз с ним виделись. Я слушала его рассказ о небольшом бизнесе, который он открыл в Девоне, — занялся ручным изготовлением твида и продажей его в собственном магазинчике. Дела шли хорошо, и он уже обзавелся двумя помощниками — молодой супружеской парой, делившей с ним «хлопоты, ткацкие станки и гроссбухи». Все как положено.
— Ты должна приехать и посмотреть на это. У меня целых два ткацких станка! — Его лицо осветилось довольной улыбкой.
— А что с фотографией? Я читала об этом в самолете. Статья о «Циклопах» с отличными снимками.
— Приносящими отличные деньжата!
Адам всегда увлекался фотографией и внезапно обнаружил, что это дело может приносить прибыль. И теперь, когда его помощники, Джим и Джилл, взяли на себя управление магазином, он получил возможность заниматься любимым делом всерьез. «Адам стал почти таким же знаменитым, как Колин Камерон!» — ликующе подумала я.
— Ты не зря потратил время, — искренне похвалила его я. — Никогда не думала, что ты займешься чем-то подобным.
— Правда? Ну, удрав в Африку, ты вряд ли вообще думала обо мне.
Несколько мгновений мы смотрели друг на друга молча.
— А ты… вряд ли нуждался во мне все эти годы, — запинаясь и краснея, пролепетала я.
— Да, ты не изменилась, — тихо сказал Адам и грустно покачал головой. — Если не понимаешь чего-то, по-прежнему начинаешь выдумывать и превратно истолковывать слова. К счастью, — добавил он, — никогда не поздно все исправить. Ты веришь в судьбу? Или в случайное стечение обстоятельств? Или в гром среди ясного неба? Все равно, как ты это назовешь. Несколько недель назад я тоже не верил, но теперь… Я приехал в Лондон по делам, и отель, в котором обычно останавливаюсь, не смог меня принять. Мне предложили номер в одном из его филиалов в Ричмонде. Когда я вошел в вестибюль, за стойкой администратора сидела твоя мама. Она сказала мне, что ты возвращаешься домой. Иначе я бы никогда об этом не узнал.
Мое сердце неистово забилось.
— По-моему, это Плавт [4] сказал: «Удача любит отчаявшихся», — спокойно продолжал Адам. — Ну, давай выпьем за него, что ли? Или, по крайней мере, за то, чтобы сбылось его пророчество. — Он взял бутылку вина и наполнил мой бокал.
От его слов — а может, от вина? — у меня закружилась голова.
— Кстати, ты знаешь, что это я устроил для твоей мамы приглашение в Торкомб? — Адам пристально посмотрел на меня. — Это было нетрудно. Роджер Росс — мой друг. Он устраивает в своем поместье выставки моих фотографий… Я рассчитываю, что ты поедешь с мамой.
Я кивнула, мое сердце уже не билось глухо, а тихо и ликующе пело.
— В данный момент я живу над магазином. Это не очень далеко, всего лишь мили три или немногим больше, в другом городе. Но я не думаю, что хочу жить там постоянно. — Он замолчал, и серые глаза вновь принялись внимательно изучать мое лицо.
— Конечно! — воскликнула я. — У тебя ведь коттедж в Торкомбе!
— Так и есть. Я сдавал его внаем, даже подумывал о продаже. — Адам еще немного помолчал. — Как раз перед тем, как вошел в тот отель в Ричмонде. А теперь почему-то уже не хочу его продавать. Я слишком многого у тебя прошу, знаю, Деб, но мне нужна твоя помощь. Сама понимаешь: небольшой ремонт, перестановка, внешняя и внутренняя отделка, занавески, ну и тому подобное…
У меня перехватило дыхание. Это было так невероятно! Ничего я не любила больше, как осуществлять на практике то, чему научилась в колледже: ремонт дома, подбор мебели, цветовая гамма… А для Адама все это делать будет вдвойне приятно. Только одно вселяло сомнение: я обычная учительница домоводства, и моя основная задача — создание удобных условий для жизни, а Адаму, с его известностью, наверняка понадобится из ряда вон выходящий интерьер и для этого ему лучше нанять профессионального дизайнера. Я не замедлила поделиться с ним своими соображениями.
— Знаешь, я начинаю думать, что все учителя действительно медленно соображают, — улыбнулся Адам. — А тебе не пришло в голову, что у меня может быть личная причина довериться твоему вкусу? Однако пока рано об этом говорить…
Я решила, что мне следует научиться скрывать свои чувства, а то мое сердце слишком сильно подпрыгивало в последние несколько минут. Если я не буду осторожной, Адам заметит это, и тогда стыд мне и позор.
Когда через несколько дней я заглянула в колледж, мисс Ирвин была сама любезность, но, к сожалению, не смогла меня порадовать пи одной вакансией в Лондоне. Свободным оказалось лишь одно место в Уганде, но я его не одобрила, и мисс Ирвин лишь вздохнула.
— В Найроби все опечалены твоим отъездом, — сообщила она. — Я на днях получила письмо от мисс Хант. Она пишет, что ты выказывала искреннее уважение к местным обычаям и культуре, а это, согласись, великий дар. Так почему бы тебе не провести еще несколько лет за границей?
— Из-за мамы. В ином случае я никогда бы не покинула Найроби.
— Но твоя мама не такая уж и старая, верно? — осторожно сказала мисс Ирвин.
— Она не очень практичная, — объяснила я. Кроме того, я была уже не тем человеком, который садился с разорванным сердцем в самолет, летящий в Найроби. Я не хотела вновь отправляться за границу. Я хотела остаться здесь, где белые гостиницы и коттеджи под тростниковыми крышами… и серые глаза на худом чувственном лице.
Мисс Ирвин как будто прочла мои мысли. Когда я с интересом рассматривала выставку студенческих дизайнерских работ по обустройству квартир, она вдруг заметила:
— У тебя еще нет мыслей обзавестись мужем, детьми и собственным домом?
Я вздрогнула.
— Разве это тебя не привлекает? — продолжала она. — Только не говори мне, что ты не можешь сейчас себе этого позволить, даже если и хочешь.
