– Что до меня, я бы этого и не заметил, – усмехнулся Филип. – Мне Шекспир не по душе.
– Потому, вероятно, что у твоих учителей не хватало воображения, – возразила она тоже с улыбкой. – Меня немного занесло. Но ты сам напросился.
– Просто стараюсь проявить разумный интерес. – Он смотрел на нее некоторое время с несколько странным выражением. – Жаль, что тебе здесь не с кем поговорить. Ведь у тебя есть потребность в обществе людей, близких тебе по духу?
– Ты говоришь так, словно мы с тобой с разных планет, – засмеялась девушка и, подумав немного, добавила: – Да, приятно было бы иметь рядом кого-то, кто говорит с тобой на одном языке, но ведь есть еще и другие соображения. Во всяком случае, в ближайшие несколько недель у меня не будет недостатка в профессиональном общении.
– Надо думать, – Филип тяжело поднялся на ноги. – Пора мне идти и дать тебе выспаться. Нельзя же тебе явиться на репетицию с мешками под глазами. – У двери он остановился, повернулся и, не глядя на нее, быстро сказал: – Керри, если ты решишь перебраться в более удобное место, скажешь мне, ладно? Видишь ли, Джин… там, где она живет, не очень хорошо, и я подумал, что раз ты получила эту роль и будешь теперь неплохо зарабатывать…
– То смогу получше устроиться? – закончила она за него. – А почему бы тебе на ней не жениться, и тогда она переехала бы к тебе?
– Я не могу себе этого сейчас позволить, даже если бы она и согласилась, – ответил он рассудительно. – И моя комната мала для двоих… – Он взглянул на нее. – Это мне так, пришла идея. Если ты не собираешься съезжать, так тому и быть. Я спрошу миссис О'Киф, не освобождается ли помещение у кого из соседей.
– Да, – сказала она. – Спроси, конечно. Покойной ночи, Филип.
Когда он вышел, Керри долго лежала, тоскливо глядя в потолок. Бесполезно повторять, что все осталось без изменений. С этого момента она уже полностью предоставлена самой себе. С Филипом все будет по-прежнему, она была в этом уверена, он останется ее другом, но простота их отношений уйдет в прошлое. Уже не забежишь ночью в халате поверх пижамы на чашку кофе. Эта Джин, похоже, особа такого типа, что не одобрит и не поймет такой непринужденной манеры общения.
Так, как же быть с комнатой? Быть может, это эгоизм с ее стороны: оставаться здесь, когда она может себе позволить что-нибудь получше, в то время как той, другой, это не по средствам? С точки зрения Филипа было бы, разумеется, приятно жить рядом с девушкой, в которую он влюбился с первого взгляда. И не только приятно, но и целесообразно, так как если он ошибся, то ему будет легче обнаружить это, живя с ней под одной крышей, чем когда он будет видеть ее от случая к случаю и при самых благоприятных обстоятельствах.
Прежде чем заснуть, Керри решила во всяком случае поискать себе другую квартиру. А если Филип тем временем найдет что-то для Джин, все их проблемы разрешатся сами собой.
* * *
Первое, что увидела Керри, подходя к театру на следующее утро, был темно-синий «ровер». Паула в брючном костюме в сопровождении Райана входила через служебный вход. Керри попятилась, не желая быть замеченной. Она вошла только тогда, когда, по ее мнению, они уже достаточно ее опередили.
Как и раньше, сцена была слабо освещена. Райан и Паула, миновав группы болтавших между собой актеров, присоединились к Уоррену в первом ряду партера.
За ними лежал пустой зал, где несколько человек заканчивали утреннюю уборку. Несмотря на гул голосов и время от времени взрывы смеха, атмосфера казалась холодной и застывшей – повсюду ощущалась ожидавшая заполнения пустота.
Керри остановилась в кулисах, чувствуя себя несколько нерешительно и очень одиноко. Лиз разговаривала с кем-то, кажется, с Адрианом. Увидев Керри, она сказала ему что-то, и оба они подошли к ней.
– Адриан спрашивал, видела ли я тебя, – весело приветствовала ее Лиз. – Ты только вошла или осматривала гримерные?
– Только вошла.
– А почему вы вчера сбежали? – спросил Адриан.
– Я не сбежала. Просто хотела избавить вас от лишнего беспокойства, вот и все.
Он засмеялся:
– Милочка, будь это беспокойство, я бы не стал предлагать свои услуги. К самопожертвованию я не склонен.
– Этому я могу поверить, – сказала Керри и улыбнулась им обоим. – Лиз, есть у нас время пробежать нашу сцену до начала репетиции?
Адриан посмотрел на часы:
– У вас восемь с половиной минут. Уоррен всегда начинает точно в назначенное время.
Ровно через восемь с половиной минут все были налицо. Уоррен Трент пригласил участвовавших в первом акте на сцену и начал закладывать основу спектакля. В эти первые дни он создавал остов, на котором должна была держаться вся постановка. Так работали не все режиссеры, это был его собственный метод. Он не черпал свои идеи, изучая текст пьесы, а предпочитал обрести вдохновение по мере того, как актеры вживались в свои роли.
Насколько хорошо он изучил саму пьесу, Керри стало ясно уже в начале второй сцены, когда он вывел восемь действующих лиц, в числе которых была и она, двумя группами из разных дверей, вместо того, чтобы дать им войти всем вместе, как это традиционно делалось. Так получалось куда более естественно, когда в ответ на вопрос Хармианы, где предсказатель, Алексас вызывает его из группы вновь пришедших, вместо того, чтобы указать ей на кого-то, вошедшего с нею вместе.
Керри не заметила, как пролетело время. В час был сделан перерыв на ланч, состоявший из кофе и сандвичей, а в половине второго снова приступили к работе. Когда до премьеры всего три недели, не остается времени на еду. Слушая за кулисами, как Цезарь и Леонид вникали в сложности своего диалога, Керри могла только позавидовать профессионализму этих превосходных актеров, которые уже сегодня могли привнести подлинную жизнь в характеры своих персонажей. Сама она была не в силах избавиться от некоторой скованности и прекрасно сознавала, что ее Хармиана все еще оставалась марионеткой, безжизненной схемой, лишенной внутреннего содержания. Это была ее вечная проблема. Она входила в роль медленно, вслушиваясь, экспериментируя и выжидая, прежде чем приступить к созданию образа. Автоматическое повторение предыдущей интерпретации не удовлетворило бы не только Уоррена, но и ее саму.
– Думаете о пьесе? – раздался знакомый насмешливый голос рядом с ней, заставив ее вздрогнуть. – Или еще о чем-нибудь?
Керри невольно напряглась.
– Я думала, – сказала она медленно, – как мало у меня опыта по сравнению с вами. Мне еще так многому надо учиться.
– То же самое можно сказать о всех нас. – Тон Райана немного изменился. – Опыт приходит со временем и тренировкой, но учиться приходится всю жизнь. Ведь вы же не думали, что в этом или любом другом виде искусства может наступить момент, когда вы все постигнете?
