— Отлично работаешь. — Джесси показывает мне большой палец вверх, когда я заканчиваю еще один раунд спринта и ползания. В этот момент тошнота охватывает все мое тело, но я не сдаюсь.
Тайлер игнорирует мое существование, но я почему-то решила, что так и будет.
После разминки переходим к делу, и мне гораздо сложнее за этим уследить. У меня нет техники или знаний, чтобы конкурировать с человеком, с которым я работаю в паре. Так получилось, что я в команде с ветераном кикбоксинга по имени Джози. Джози — настоящий убийца мячей. Ей далеко за сорок, но она, вероятно, могла бы содрать с меня живьем кожу и использовать мое тело в качестве ковра в гостиной, если бы захотела. Я не вызов для нее, и она явно расстраивается из-за моей неспособности дать отпор. Мы по очереди держим подушку друг за друга, пока другой человек наносит удары. Никто из нас на самом деле не получает ударов, но я устаю всякий раз, когда наступает моя очередь спарринговать, и выматываюсь, держа подушку всякий раз, когда она наносит удары. Я знаю, что замедляю ее, и она теряет терпение.
— Поднеси подушку повыше к лицу. Я не хочу сломать твой хорошенький носик, — предупреждает она в четвертый раз, пока мы кружим, боясь с тенью друг друга. — И поверь мне, Барби, я смогу.
Вау! Барби?
— Я видела твою розовую Мини, дорогая. Это очень мило, как и твой блестящий топ, но мне нужно, чтобы ты сосредоточилась, у меня не так много шансов потренироваться в течение недели, — объясняет она.
— Я пытаюсь, Джеки Чан-младший. Сделай мне поблажку, это мой первый раз. — Я тяжело дышу и постоянно вытираю пот со лба тыльной стороной предплечья. Может быть, мне не стоило выкладываться по полной, Джейн, и тратить всю свою энергию впустую в первые пятнадцать минут.
— Ты хочешь учиться или хочешь ныть, Барби? Держи подушку выше!
— Я не Барби, — ворчу я, что явно противоречит моему мнению. Джесси и Тайлер перемещаются среди спарринг-пар, предлагая советы и инструкции. Меньше всего мне сейчас нужно, чтобы Тай вмешивался в это дело. Так что неудивительно, что судьба приводит его прямо в наш угол.
Шутки в сторону? В этой комнате около сорока человек.
— Что случилось, Джози? — спрашивает Тай. Он принес с собой свою непреодолимую жидкость для полоскания рта и запах горячего чувака. Почему он должен был это делать?
— Она получает. — Джози хрипит, нанося еще один удар. — Но она ненавидит, когда я называю ее Барби.
Глаза Тая загораются, как рождественская елка, когда он слышит мое новое унизительное прозвище.
— Ей идет. Ты видела ее машину? Идеальное имя. — Он подмигивает мне, а затем приклеивает рот к моему уху. — Перестань стрелять бесцельно во время спарринга. Планируй заранее и не держи подушку так крепко. Ты тратишь свою энергию впустую, — говорит он и уходит.
— О, Боже, у тебя теперь проблемы, Барби. — Джози смеется и наносит мне еще один удар. На этот раз она не сдерживает свои силы.
Мое тело отскакивает назад от удара, но подушка поглощает удар. На этот раз я не морщусь. Джози одобрительно свистит, кружа вокруг меня с заинтересованным выражением лица.
— Что ты имеешь в виду? — Я спрашиваю. Я почти уверена, что теперь ее очередь держать подушку, но я не тороплюсь посылать новые бесполезные удары.
— Я знаю Тая и знаю, как он относится к девушкам. Ты ему нравишься. Но будь осторожна. Этот сожрет тебя заживо.
Эти люди на самом деле? Кто так говорит?
Я краснею, кусая внутреннюю часть щеки.
— Думаю, теперь моя очередь, Джози. — Я протягиваю ей подушку.
Джози выглядит разочарованной, но она знает, что достаточно долго доила ситуацию. Мы меняем позиции, и я несколько секунд изучаю ее, размышляя, как мне поступить. Я могу наносить бесцельные удары, а могу попытаться подражать парню справа от меня. Я наблюдала за ним на протяжении всего занятия, и, похоже, он знает, что делает.
Я выбираю второй вариант и наношу круговой удар, а затем джеб, стараясь попасть прямо в середину площадки.
— Вау, Барби! — Глаза Джози расширяются, почти в замедленной съемке, когда она слегка откидывается назад.
По словам Джози, я только что провела комбинацию.
Тай смотрит на меня, сложив руки на своей точеной груди. Весь класс останавливается, чтобы посмотреть, как новичок надирает задницу вопреки всему. Уверенность проникает в меня.
— Хорошо? — Я задыхаюсь. Я никогда не смогу сделать это снова. Никогда.
— Отлично! — Джози ухмыляется.
— Так ты сможешь перестать называть меня Барби? — спрашиваю я.
— Конечно. — Она шевелит бровями и качает головой в сторону Тая. — Но он — нет.
ГЛАВА 4
Джесси снимает с меня тесные боксерские перчатки, пока я болтаю о своей так называемой комбинации. Неосведомленный человек заподозрил бы, что я только что вместе победила Арнольда Шварценеггера и Мухаммеда Али. Я вздрагиваю, когда понимаю, что мои костяшки ярко-красные, и продолжаю ерзать пальцами, чтобы улучшить кровообращение.
— Ты молодец, Блэр, — хвалит Джесси. — Тебе следует чаще ходить на занятия.
Я улыбаюсь и сжимаю его руку. Джесси милый, но я думаю, что буду бегать и время от времени посещать занятия йогой. Я до сих пор в шоке от ММА, и это никогда не будет моей сценой. Кроме того, я почти уверена, что большую часть урока я работала на нулевом кислороде. Я не врач, но это не может быть хорошо, верно?
Комната начинает пустеть, но люди все еще толпятся вокруг Тая, задавая ему вопросы. Особенно девушки. Мои волосы прилипли к липким вискам, а щеки раскраснелись.
Мои узкие штаны для йоги и розовый топ промокли, но я чувствую себя абсурдно непобедимой.
Наконец Тайлер возвращается к нам, делая глоток протеинового коктейля. По комнате все еще разбросано несколько человек, болтающих о пинках в голову и еще о чем-то подобном. Тайлер смотрит на меня непоколебимым взглядом.
— Всем выйти, — приказывает он, повышая голос. — Барби остается.
Болтовня прекращается, и все любопытные взгляды устремлены на меня. Я скрещиваю руки, пытаясь выглядеть равнодушной, но румянец выдает меня.
Джесси качает головой, смеясь про себя, и встает с табуретов, на которых мы сидим. — Осторожнее, Блэр. Этот не берет пленных. — Он уходит, хлопая себя по спине и выгоняя людей из комнаты.
Все, кажется, принимают приказ Тая и убегают без возражений. Он невероятно хорошо пользуется властью. Еще одна вещь, которую можно добавить к списку того, что меня в нем раздражает.
Я смотрю, как дверь закрывается за последним человеком, который вышел, и закрываю глаза, вдыхая весь кислород, который я могу получить в свои легкие. Я смогу справиться с ним. Я смогу справиться с Таем Уайлдером.
Конечно, я смогу справиться с Таем Уайлдером.
Я (почти) сильная, (полу)независимая женщина, и я смогу. Справиться. С. Тайлером. Уайлдером.
Иисус Христос. Я не смогу справиться с ним.
Он ходит вокруг меня, как тигр, осматривая меня с ног до головы и даже не пытаясь скрыть это.
Его глаза сканируют меня, как будто он пытается решить, нравится ли ему то, что он видит. Я остро ощущаю свое тело, инстинктивно втягиваю живот и выпрямляюсь. Когда я понимаю, что я сделала, ужасаюсь. Каждая феминистская кость в моем теле приказывает мне убраться отсюда к черту, но мозг на мгновение похищают гормоны, и его рот заклеен изолентой. Я таю, как воск свечи, от пристального взгляда его. Я чертовски немая. Точно так же, поскольку я сомневаюсь, что смогу что-то сказать, когда он так невероятно близко.
— Ударь меня, Барби, — бормочет он, его взгляд из-под капюшона вонзается в мою одежду, заставляя меня чувствовать себя о-о-очень голой.
— Перестань называть меня так. — Я облизываю губы, во рту пересохло. Он продолжает кружить вокруг меня, его женская кофта плотно прилегает к его мускулистому телу.
— Ударь меня. Сейчас же, — рявкает он мне в лицо. — Какого черта ты ждешь? Давай сейчас. Отдай все, что у тебя есть.
Я поднимаю руку и наношу слабый удар ему в бицепс, почти не касаясь его. Он запрокидывает свою красивую голову и смеется, демонстрируя жемчужно-белую нить. Его улыбка быстро умирает.
