отдал мне свои.
А помнишь, когда Марко не хотел брать меня с собой на речку, ты что-то сказал ему, и я пошла с вами. Но потом ты всю дорогу избегал меня, и если бы не Толик, я бы чувствовала себя одиноко. Ты постоянно то приближал меня, то отдалял, и я каждый раз не могла понять, нравлюсь я тебе или раздражаю, — говорит мне Белла, и я смотрю на неё и понимаю, что она права.
В тот день, когда мы пошли на речку, её волосы светились на солнце и переливались. Я старался не смотреть на неё, чтобы она ничего не подумала, и поэтому убежал вперёд, чтобы не разглядывать девушку. А теперь я понимаю, что сам боялся того, что могу испытывать что-то большее к другому человеку. Особенно к ней, сестре Марко. Мне хотелось любить, но одновременно я боялся этого чувства.
И наверно, если бы Изабелла не пришла ко мне, я бы так и бегал сам от себя, ища свой идеал, которого не существует, потому что на самом деле я просто боялся настоящих отношений с девушкой.
— Изабелла, я… — хочу сказать ей что-то нежное, но не успеваю. Она притягивает меня к себе и нежно целует в губы.
— Давай просто немного полежим рядом, а потом спустимся вниз, — предлагает она, и я с радостью соглашаюсь.
Так мы просыпаемся рано утром, в объятиях друг друга, и нас будит голос Марко, который звучит, как музыка, прямо над ухом.
— Che bello! Просыпайтесь! Кто это у нас тут лежит? — с этими словами Марко пытается разбудить нас. Я открываю глаза и, осознав, что в моих объятиях лежит Белла, резко подскакиваю.
— Марко, это не то, о чём ты думаешь, — говорю я ему.
— Нет, Серёжа, это именно то, о чём я думаю, — отвечает весёлый Марко, глядя в окно. — Вчера вы оба вырубились, слабаки! Я пришёл вас позвать, но вы уже спали, поэтому я не стал вас будить.
Белла поворачивается ко мне, обнимает и закидывает на меня ногу, как будто её брата здесь нет. Затем она сонно произносит:
— Per favore, lasciami dormire! Марко, прошу тебя, уйди, дай мне поспать!
— Изабелла, давай вставай уже. Как её нога, Серёжа? — спрашивает меня Марко, а я чувствую себя каким-то запуганным, всё потому что очень хорошо знаю, что будет с тем, кто посягнул на дочь семейства Карузо. Там такие планируются от брата и отца испытания, что мысленно я уже взвываю. Я аккуратно снимаю с себя ноги и руки Беллы, умиляясь её опухшему личику, которое припечатала подушка. Затем я сажусь рядом с ней и проверяю её ногу. Она тихо постанывает от боли.
— Всё будет хорошо, сейчас намажу ей ногу, и сразу станет лучше, — успокаиваю я Марко.
Друг кивает мне и уходит, а я подползаю к Белле и осторожно убираю её волосы с лица.
— Вставай, Белочка, — говорю я.
Хочу поцеловать её в щеку, но она отпрыгивает от меня, как будто только что проснулась, и закрывает рот руками.
— Сережа, ты что, с ума сошёл? Я же зубы не чистила! И вообще, подожди, я выгляжу сейчас, как Дездемона после прихода Отелло.
— Как это?
— Как умирающая женщина, только после похмелья.
— То есть то, что Марко увидел нас вдвоём, тебя не беспокоит? Нам нужно срочно это прекратить и подумать, как быть, — говорю я ей, а сам раздумываю, как сказать своему другу, что мы с его сестрой должны быть вместе.
— Нет, конечно, не беспокоит Марко. Если бы я даже голая лежала в твоих объятиях, он бы сказал: «Сережа, ты молодец, наверно, Белла перепутала свою комнату. Потому что такой, как Сережа, не может смотреть на Беллу», — раздраженно говорит девушка.
Я хватаю её за руку и притягиваю к себе, сжимаю её, и она ойкает! Ну Белочка! Мы смотрим друг на друга, моё лицо становится серьезным, и я вздыхаю, желая сказать ей то, что чувствую:
— Белла, я хочу тебе сказать, что…
— Сережа, не надо, — закрывает она мне рот рукой, встает и как может быстрее ковыляет до двери. Сбегает от меня, а я не понимаю, что сделал не так.
Изабелла
Спускаюсь со второго этажа, ковыляя своей немного опухшей ногой до своей комнаты. Скидываю красное платье, белье и принимаю душ. Мне срочно нужно прийти в себя. Как он сказал? «Нам это нужно срочно прекратить…» Вот idiota! Я злюсь и всё сильнее намыливаю себя гелем для душа. Но он был таким нежным, так заботился обо мне и признался, что всегда меня замечал. Возможно, я поспешила с выводами? Но каждый раз, когда он говорил «нам нужно поговорить», я не была готова услышать, что мы не можем быть вместе, или что «Белла, ты сестра моего друга». А ещё хуже — снова услышать: «Белла, ты слишком маленькая для любви». Вот черт, как бесит! Ты трусиха, Белла, и это факт. Я была готова услышать такие слова от Толика, но не от Сережи. Если бы он только, Сережа, знал, что моё юное девичье сердце всегда было к нему привязано. Но я понимала, что он никогда не обратит на меня внимания, поэтому даже не надеялась на это и переключилась на Толика. К тому же все члены моей семьи уже много раз говорили, что Сережа — просто мечта, настоящий ангел, а я, по их мнению, исчадие ада. От этих воспоминаний мне стало грустно.
Я вышла из душа, надела легинсы, футболку и тёплую толстовку. Затем я взяла мазь, которую дал мне Сергей, и осторожно нанесла её на ушибленную ногу. Может быть, Сергей хотел сказать, что я ему нравлюсь? Он ведь первый начал меня целовать, сам тянулся ко мне, и утром тоже хотел поцеловать… Всё решено! Пойду к нему обратно и задам все волнующие меня вопросы в лоб.
Когда я поднимаюсь на второй этаж, меня охватывает волнение, а желудок сжимается от тревоги. Я пытаюсь дышать глубже и успокоиться, но, подняв глаза, чувствую, как волнение исчезает, словно по волшебству, уступая место злости и желанию схватить эту милую блондинистую головку и вырвать ей волосы. Мила стояла и разговаривала с Серёжей, а он, между прочим, был без футболки, демонстрируя свой накачанный торс, который я уже успела изучить и, честно говоря, считала своим. Вот же гад! Чем они там занимались? Не зря Толик говорил, что нужно учиться у Серёжи, ведь он так легко обвёл вокруг пальца всех девчонок.
