- Когда? - осторожно спросил Виталий.
- Тогда, когда я попала в аварию! Почему ты не приехал за мной в Москву? Почему бросил тогда, когда я в тебе так нуждалась? Почему? Почему? Что я тебе сделала? За что? - последние слова она практически прокричала, слезы бежали ее из ее глаз. Ей было больно, настолько больно, что это практически выворачивало наизнанку душу Виталия. Он чувствовал ее боль, ему самому было больно. Плюнув на все доводы разума, он кинулся к ней, обнимая и прижимая к себе. Но он не ожидал ее дальнейших слов, от которых его ноги буквально подкосились.
- Почему я убила нашего ребенка?
***
Даша не знала, что ее заставило заговорить о ребенке. Она ведь даже Лере и Жене об этом не говорила, просто не могла об этом им сказать, потому что произнести вслух эти слова означало признать свою вину. Вот так и жила она все эти годы, храня внутри ужасную занозу, которая с течением времени воспалялась, болела, гнила, отравляя весь организм, не давая вздохнуть. Она даже скорее не видела, а почувствовала, как напрягся Виталий после ее слов.
- Что ты сказала? - спросил он безжизненным голосом.
- Я убила нашего ребенка, - раздельно проговорила она. - Мне сделали аборт...
Сильные руки болезненно обняли ее, но она не возражала. Даша была даже рада этой боли. Так было легче сосредоточиться на боли физической, нежели моральной.
Вит что-то пробормотал ей в макушку, сама Даша плохо расслышала, но слова были подозрительно похожи на "О, Господи!". Если бы Беляева была бы в состоянии смеяться, то наверняка засмеялась бы. Чтобы такой неверующий Фома, как Вит и Господа помянул... что же, видать сильно она его шокировала.
- Я приезжал, - тихо сказал Вит, так тихо, что Даше пришлось напрячь слух, чтобы услышать, - я приезжал тогда...
Даша рассмеялась, буквально. Надо же, она думала, что не может этого сделать. Беляева начала смеяться, только смех был невеселый, скрашенный добротной порцией горечи и боли.
- Не рассказывай мне сказок, Воронов, - прошипела она, - тебе было на меня плевать. Ты оставил меня, забыв обо мне, будто меня и не было. Ты нужен был мне! Понимаешь, нужен!
В порыве чувств Даша и не заметила, как ее начало трясти. Ее буквально колотило, как будто она находилась на холоде.
- Даша, Дашенька, - прошептал Вит, проведя носом по ее волосам, при этом не отпуская из своей сильной хватки, - я не вру... я приехал за тобой на следующий день после того, как отец увез тебя в Москву.
- Не верю, - голос Даши был настолько хриплым, что было очень трудно разобрать слова, которые она говорила, - не верю.
- Но это так, - настаивал на своем Вит, убирая растрепавшиеся волосы с ее лица и заставляя посмотреть на него. Даша не хотела смотреть на него, но крепкая хватка пальцев на подбородке не позволила ей отвести голову в сторону. И ей пришлось смотреть. - Я был там.
- Что-то я тебя не заметила, - скривилась девушка, - наверное, была слишком занята тем, что пыталась снова научиться ходить!
Виталий на миг прикрыл глаза, скрывая мысли и чувства от Даши. Создавалось впечатление, что мужчина пытается найти нужные слова. Чтобы сказать что? Новую ложь? Или же правду... Даша уже начала жалеть, что вообще заговорила, нужно было молчать, ничего не говорить, сбежать отсюда и не обращать внимание на разыгравшееся воображение... Только сейчас стоя в сильных объятиях Вита она не хотела никуда уходить. Странное состояние близкое к агонии одолело ею, сердце и душа плачут в унисон, только все равно израненное сердце тянется к нему. Да будь он проклят! Она до сих пор его любит! И всегда любила... Ее чувства не смогли стереть ни предательство, ни боль, ни время. Любовь, приправленная болью и ненавистью, сладкая боль, настолько сильная и беспощадная, что не дает возможности жить дальше. Дашу разрывали на части самые острые и сильные чувства. Инстинкт самосохранения и гордость требовали уйти, спастись от него, сбежать из этого города, скрыться и забыть всё случившееся, как страшный сон. Только сердце знало, что куда бы она не бежала, как бы не пыталась забыть, прошлое всегда останется с ней. Может, наступило время стать по настоящему сильной и примириться с прошлым, с болью... со своей все еще живой любовью к Виту? Даша сглотнула, понимая, что пора расставить все точки над "и" и оставить прошлое позади. А для этого нужно поговорить с Виталием. Вот только решить легко, но как действительно рассказать, как действительно раскрыть душу, как спокойно выслушать откровение любимого человека, настолько сильно ранившего тебя?
Виталий так и стоял с закрытыми глазами, только Даша приняла решение. И нужно ему следовать. Слезы так и текли из ее глаз, их просто невозможно было остановить, да Даша и не пыталась. Закусив губу, она смотрела на Виталия, который раздираемый какими-то неведомыми ей сомнениями, пытался на что-то решиться...
Рука сама потянулась к сурово сжатым губам, подушечки пальцев коснулись бархатной кожи, накрывая его губы. Воронов широко раскрыл глаза, удивленно смотря на Дашу.
- Почему ты предал меня, Вит? - спросила она с надрывом. - Почему сломал меня?
Даша ощутила, как под пальцами напряглись желваки. А потом резкий рывок, и она оказалась прижата к нему с такой силой, что казалось, что ее ребра вот-вот лопнут от силы сдавившей их.
- Вит, - прохрипела она, пытаясь вздохнуть. - Что?
Он чуть отстранился от нее и взглянул ей в глаза.
- Если бы я мог изменить произошедшее, я бы не раздумывая это сделал, если бы я мог взять всю ту боль, что ты испытала, на себя я бы это сделал. Но это не возможно. Случившееся никогда не отменить и мне жаль, что за мою свободу и свободу Жени ты понесла такую расплату. Все что я могу сейчас сделать, это просто сказать тебе "прости", - все это Виталий произнес с такой искренностью, что у Даши разрывалась душа, ей хотелось верить, но обида не прошла, как и боль... тут до Даши дошло, что именно он сказал.
- В смысле свободы? - озадаченно спросила она, так и не убрав руку с его лица. - Чем она тебя шантажировала?
Ну, вот она и задала тот самый вопрос. Что именно было важнее для Вита, чем она - Даша? Вопрос, который последнее время буквально не давал ей нормально спать, но и спросить она не решалась. Сначала она думала, что шантаж это выдумка, но после того, как она стала свидетельницей той некрасивой сцены после свадьбы, факт шантажа подтвердился. Все эти месяцы она не могла задать этого вопроса ему, не позволяли гордость и страх... но желание знать правду все равно перевесило.
- У Кати были доказательства, которые могли засадить меня и Жеку за решетку, - ответил Вит, пытаясь отвернуться, но она не позволила, Даша должна видеть его глаза, чтобы понять врет он или нет. Глядя сейчас в его стального цвета глаза, Даша видела, как он пытается не захлопнуться от нее, пытается быть искренним. Не привык этот мужчина отчитываться перед кем-то, не привык делиться своими переживаниями. Всегда сам, всё сам...
