Сторми Гленн - Всего лишь вампир

Светлые волосы достаточно покрыты лаком и стоят торчком?

Сделано.

Чёрная подводка для глаз умело нанесена, подчёркивая мои зелёные глаза?

Сделано.

Губы пухлые, блестящие и выглядят так, словно я могу всосать мячик для гольфа через сто футовый садовый шланг?

Сделано.

Прозрачная футболка туго обтягивает грудь и достаточно короткая, чтобы открыть моё кольцо в пупке?

Сделано.

Штаны низко сидят на бёдрах и обтягивают мою задницу так сильно, что я не могу дышать?

Сделано.

Роуэн Коннелли рассмеялся над собой, глядя в зеркало ванны. Он едва мог дышать. Если бы он сел, то обтягивающие чёрные кожаные штаны грозились разойтись по швам и, возможно, в процессе раздавили одно или оба яичка. Но пока они низко сидели на бёдрах и обтягивали его задницу, кого волновало это дерьмо?

Его мама всегда говорила, что красота требует жертв, и если сегодня ночью он надеялся на удачу, то жертвой было дыхание. Чёрт, в любом случае дыхание очень сильно переоценили. Секс — вот что было основополагающим, и, к несчастью, именно его-то Роуэну в настоящее время в жизни не хватало. Он надеялся, что выглядит достаточно распутно, и кого-нибудь заинтересует и получит то, что его так волновало.

Роуэн в последний раз поправил волосы и направился в спальню, чтобы достать презервативы — ага, он был слишком оптимистичен — и небольшой тюбик лубриканта из тумбочки, и сунул всё это в передний карман. Он пихнул удостоверение личности в задний карман с небольшим количеством налички и пошёл в гостиную ожидать машину.

Через двадцать минут расхаживаний вперёд и назад перед окном он был готов отправиться самостоятельно. Его брат Сет никогда не приезжал вовремя, но это же смешно.

У Роуэна складывалось ощущение, что Сет опоздает даже на собственные грёбаные похороны.

И когда он уже был готов от разочарования рвать на себе волосы, зазвонил телефон и Роуэн подпрыгнул.

— Ты видел, чёрт возьми, который час, — рявкнул он, не дожидаясь, когда кто-то на том конце произнесёт хоть что-нибудь. — Я жду тебя...

— Роуэн.

Вот дерьмо. Он так сильно вцепился в столешницу, что кончики пальцев начало покалывать. Роуэн чувствовал враждебность даже через телефон от простого упоминания его имени. Он сделал глубокий вдох, успокаивая себя.

— Привет, Карлтон.

— Я отправил за тобой машину. Ожидаю тебя в Брайрвуде через час.

Роуэн сделал ещё один судорожный вдох, сильнее вцепившись пальцами в столешницу.

— Прости, Карлтон. Кажется, ты изгнал меня из стаи. Я отчётливо помню, как ты запретил ступать на земли Брайрвуда впредь.

— Роуэн!

Он отстранил трубку телефона от уха, пока Карлтон кричал в неё. Говорил ли он хоть когда-нибудь в своей жизни тихо? В голове у Роуэна начало стучать. Он уже чувствовал приближение головной боли и понимал, что к тому времени, как закончит разговаривать с Карлтоном, у него начнётся мигрень.

— У меня нет времени на твои глупости, — рявкнул Карлтон. — Будь готов, когда приедет машина.

Роуэн сжал трубку телефона. Он понимал, ему нужно прекратить позволять бывшему альфе диктовать, что делать, особенно с тех пор, как шесть месяцев назад его выкинули из стаи; и должен научиться самостоятельной жизни без стаи, которую мог бы называть своей. Роуэну было невыносимо, что его семью постигла та же участь, когда он отказался от заигрываний альфы.

— Карлтон, мне действительно жаль. — Правда? Роуэн закатил глаза. Даже он не верил в это. — На этот вечер у меня другие планы. Может получится встретиться в воскресенье за поздним завтраком.

Ага, когда в аду понадобится снегоуборочная машина.

— Мне наплевать какие у тебя планы, Роуэн. Ты дождёшься машину и вернёшься в Брайрвуд.

Он поморщился от того, что боль, как осколки стекла, застряла в голове от злости Карлтона. Роуэн потёр виски и, когда боль отступила, глубоко вздохнул.

— Нет, тебя никогда не волновало, чего хочу я, и вижу, ты не изменился.

— Достаточно, Роуэн!

— Мне нужно идти, Карлтон. — Необъяснимо порочные чувства вдруг заполнили его. — Я отправляюсь в бар, чтобы найти большой член, который отымеет мою задницу. Я не могу сказать, что было приятно поговорить с тобой, но всё же интересно.

Боже, он хотел стать мухой на стене, только чтобы увидеть реакцию Карлтона на его грубые слова.

Роуэн слышал вопли альфы в трубке телефона, пока клал её обратно на рычаг. Он не представлял, что заставило его сказать это. Естественно, Карлтон разозлился. Роуэн понимал, что будут последствия из-за его слов, начиная с приближающейся мигрени. Но сейчас он не беспокоился об этом.

Он перестал переживать шесть месяцев назад, когда альфа вышвырнул его из единственного дома, который знал Роуэн, потому что не соединился с ним. О соединении ему сообщили только на его двадцать пятом дне рождения. Когда он узнал, что церемония планировалась последние несколько месяцев, то не смог уже держать рот на замке.

Выражение неудержимого гнева на лице Карлтона, когда он отказал ему, до сих пор стояло перед глазами. Но ему было всё равно. Его никто не спрашивал, хотел ли он соединиться с альфой. Карлтон просто объявил об этом так, будто он должен принимать любые крохи, брошенные им.

Он не был настолько же высоким или красивым, как другие три его брата, но у него были формы во всех положенных местах, как любила говорить ему мама. Роуэн гордился своим телом, демонстрируя его. И наверное странно звучало, когда говорили о мужчине, что у него классная попка. Он унаследовал замечательные светлые волосы и высокие скулы от матери, вместе с её миниатюрным телом танцовщицы.

Бывали дни, когда ему нравились изящные линии и упругие мышцы, и то, как виляли бёдра, когда он ходил. А бывали дни, когда он ненавидел тот факт, что унаследовал скандинавскую внешность остальных членов семьи. Это частенько притягивало плохих людей — таких как Карлтон Грегори.

Роуэн так сильно задумался о звонке альфы, что подпрыгнул, когда кто-то постучал. Он прикусил нижнюю губу, смотря на дверь и молясь, чтобы это был не один из головорезов Карлтона. Говорить бывшему альфе по телефону, чтобы тот отстал, и убегать от многочисленных мордоворотов стаи, которые работали на Карлтона, совсем разные вещи. Роуэн ни один раз пытался сбежать от них, но всегда терпел неудачу.

— Ро, чёрт возьми, открой эту грёбаную дверь, — раздался голос с другой стороны. — Мы опаздываем.