Мелисса Марр - Любимый грешник

Мне посчастливилось познакомиться с удивительными людьми, которые стали для меня настоящей опорой, такими, как мой замечательный сумасшедший агент Рейчел Вейтер, мои проницательные и страстные издатели Энн Хопп и Ник Лэйк (а также вся удивительная команда Харпера, в том числе Камилла, Элисон и Таша), мои читатели Энн Джил и Рэнди Симпсон, моя драгоценная подруга Келли Кинси и мои наставники и друзья Майкл Гринвуд и Тони Харрисон. Вера и энтузиазм, которые вы делили со мной на протяжение всего этого пути, подарили мне смирение.

Также я выражаю благодарность людям, которые вдохновляли и поощряли меня в течение моей жизни: Джону и Ванессе Марр — за то, что учили меня вере, смелости и тому, что лежит вне поля нашего зрения; Дилану и Азии — за то, что напоминали мне каждый день, что невозможное возможно; Локу — за то, что показал мне, что настоящее блаженство возможно и по эту сторону вуали. Без вас бы ничего не было.

Летний король встал перед ней на колени.

— Это и есть твой свободный выбор — рискнуть принять зимний холод?

Она посмотрела на него — на молодого человека, в которого влюбилась за эти последние недели. Ей даже и не снилось, что он может быть не человеком, но сейчас его кожа пылала, будто прямо под ней горело пламя, так странно и прекрасно, что она не могла отвести взгляд.

— Это то, чего я хочу.

— Ты понимаешь, что если не станешь той, единственной, тебе придется нести холод Зимней Королевы до тех пор, пока следующая смертная не рискнет сделать это? И ты действительно захочешь предупредить ее о том, что мне нельзя доверять? — Он сделал паузу, глядя на нее с болью. Она кивнула. — Если она откажет мне, тебе придется предупреждать следующую и следующую, — он приблизился, — и до тех пор, пока одна из них не согласится, ты не освободишься от холода.

— Я понимаю. — Она улыбнулась как можно увереннее и подошла к кусту боярышника. Когда она наклонилась потрогать его, листья погладили ее руки.

Ее пальцы сомкнулись вокруг посоха Зимней Королевы. Это было так естественно, будто тысячи рук уже делали это. Руки тех, других девушек, которые стояли когда-то там же, где она сейчас, но ей не хотелось об этом думать.

Она стояла, полная надежд и страха. За ее спиной он придвинулся ближе. Шелест растущих деревьев стал почти оглушительным. Яркость его кожи, его волос усилилась — ее тень упала к ее ногам.

— Пожалуйста, позволь ей быть единственной, — прошептал он.

Она держала посох Зимней Королевы и… надеялась. На какой-то момент она даже поверила, но лед охватил ее, словно тысячи стеклянных осколков пронзили ее вены.

— Кинан! — Прокричала она его имя.

Она бросилась к нему, но он уже удалялся, больше не светясь и не глядя на нее.

И она осталась одна — в компании одного-единственного волка — в ожидании того дня, когда скажет следующей девушке, как глупо было любить его, доверять ему.

— Четверка в боковую лузу. — Эйслинн коротким четким ударом загнала шар в лузу, и он упал с приятным стуком.

Ее партнер по игре, Денни, бил с такой силой, как будто хотел разнести шар вдребезги. Она закатила глаза:

— Ты куда-то торопишься? — Он прицелился кием.

— Точно. — Концентрация и контроль . Вот все, что сейчас нужно, она же забила двойку.

Он кивнул и ударил. Почти.

Эйслинн обошла стол, остановилась и натерла кий мелом. Звуки вокруг нее — стук сталкивающихся шаров, низкий смех, даже нескончаемый поток кантри и блюза из музыкального автомата — крепко держали ее в реальном мире: в мире людей, в безопасном мире. Но этот мир не был единственным несмотря на то что Эйслинн безумно хотела, чтобы это было именно так. Однако сейчас на короткое время другой мир — уродливый — был скрыт.

— Тройка в угловую лузу. — Она сделала движение кием — хороший удар.

Концентрация. Контроль.

А потом она почувствовала это — теплый воздух на коже. Фейри с его слишком горячим дыханием вдыхал аромат волос, обвивающих ее шею. Его подбородок остро давил на кожу. Даже вся концентрация в мире не смогла бы сделать лицо этого фейри менее отвратительным.

Она промахнулась: в лузу упал биток.[1]

Денни вытащил шар.

— Что это было?

— Полная лажа. — Она выдавила улыбку, глядя на Денни через стол, только чтобы не видеть тех, кто сейчас входил в дверь.

Даже не глядя, она прекрасно их слышала: смех и визг, скрежет зубов и трепет крыльев, настоящая какофония, избежать которой она никак не могла.

Когда вечер опускался на город, они целыми группами бродили по улицам, вторгаясь в ее пространство, уничтожая все ее шансы на покой.

Денни не посмотрел на нее, на задал никаких вопросов, просто шагнул к ней от стола и крикнул:

— Грейс, сыграй что-нибудь для Эш.

Грейс покопалась в музыкальном автомате и нашла то, что не относилось к кантри или блюзу — Limp Bizkit «Break Stuff».

Когда странная музыка в сопровождении могильного голоса рассеяла гнев, сводящий живот, Эйслинн улыбнулась. Если бы я могла также освободиться, направить все годы агрессии на этого фейри. Она водила рукой по гладкому дереву кия, наблюдая, как Остролицый кружит вокруг Грейс. Я бы начала с него. Прямо здесь, прямо сейчас. Она прикусила губу. Разумеется, все решат, что она совсем выжила из ума, если она начнет тыкать кием в никому не видимое тело. Все так подумают, но только не фейри.

Денни очистил стол до того, как песня закончилась.

— Мило. — Эйслинн прошла к стойке у стены и вставила кий в свободную ячейку.

Хихикая пронзительно-высоким голосом прямо за ее спиной, Остролицый вырвал прядь ее волос.

— Покажем им еще? — Но голос Денни сказал больше, чем его слова: он знал ответ уже до того, как задал вопрос. Он не знал, почему, но он умел читать знаки.

Остролицый водил прядью ее волос по его лицу.

Эйслинн откашлялась: