Ринка Кейт
Студентка
Глубоко-глубоко в недрах Геенны, где стонут в агонии души, где бушует адский огонь и знойный ветер пламени, где пепел имеет привкус греха, обитают слуги его – демоны. И есть среди них инкубы, часто приходящие на землю, дабы искусить невинную и оправдать причину своего бытия. Ты и не заметишь, как станешь его любимой игрушкой. Он может оказаться соседом, коллегой по работе, случайным знакомым, кем угодно. Он совратит, приручит, выпьет твою душу досуха, и опустит на самое дно порока. И только погибая, уже стоя на пороге последнего круга своего личного Ада, ты все это поймешь, если повезет.
Я шла по пустым коридорам института, металась как по лабиринту. Шла и шла. Я искала, желаяего увидеть. Желая так сильно, что заламывала руки, ощущая себя дурной первокурсницей. Это было похоже на всепоглощающую необходимость. Я заглядывала в каждый кабинет. Паниковала, чувствуя нехватку воздуха в легких, которая была мелочью по сравнению с тем, как мне не хватало его.
Да где же он, черт бы его побрал?!
Уже и не надеялась на чудо, как оно внезапно меня настигло. Он просто оказался передо мной, и дыхание сбилось напрочь.
- Владислав Дмитриевич, - бесстыдно простонала я имя своего преподавателя, самого сексапильного педагога во всей вселенной.
Он шагнул ко мне, вставая вплотную, но не прикасаясь руками, которые были заложены за спину. Наклонился к моим приоткрытым губам, которые не просто ныли, они стенали от нехватки его поцелуя.
- Что-то хотела, Игнатова?
У меня изо рта вылетел ноющий стон. Разве еще не ясно, что я хотела и хочу? Лукавая ухмылка озарила красивое лицо с безупречно мужскими чертами. Это лицо мог создать только истинный мастер, владеющий искусством сексуального магнетизма. Быть таким - грязное преступление. Этому мужчине достаточно было только обратить взор густо-янтарных глаз, и любая женщина превращалась в голодную кошку в майский период, покорно задирающую хвост. Я была не исключением. Ощущая его дыхание на своих губах, эти будто специально сокрушительные, легкие касания, как словно бы прелюдия к настоящему поцелую, я оказалась на грани обморока. Между бедер было уже так влажно, что хоть бери ему меня прямо сейчас.
Но только...
- Игнатова! – встряхнул меня резкий женский голос. – Игнатова! Хватит спать на моих лекциях!
Я встрепенулась, распахивая глаза и попадая в совершенно другую реальность, вернее, в реальность вообще. На меня орала Валентина Петровна, преподаватель по биохимии. А также пялились десятки пар глаз сокурсников.
- Еще раз такое увижу, будешь у меня переиздавать мою дисциплину до пенсии! – продолжала Валентина Петровна.
Вздохнув, я положила на лоб ладонь и закрыла глаза. Как же она меня достала!
- Ты поняла меня, Игнатова?
- Да, конечно, - вяло ответила я, махнув рукой и приоткрывая один глаз. – Простите.
- Спать надо ночью, - добавила она напоследок. – А не заниматься Бог знает чем.
- Конечно, - согласилась я, лишь бы только она от меня отстала.
Валентина Петровна так и сделала, возвращаясь к чтению лекции. Но не одной ей сегодня захотелось донять меня, спавшую всего час от силы.
- Псс, - одернул меня сосед, сидящий за моей спиной.
Это был Прохоров - гад еще тот. Обернувшись, я одарила его скептическим взглядом.
- Слышь, Вероник, я че хотел спросить – сколько ты берешь за ночь?
Его друзья быстро оценили шутку и тихо заржали. Сорвавшись, я схватила чью-то тетрадь и кинула в рожу этого придурка, добавляя следом:
- Да пошел ты!
Со стороны Валентины Петровны послышался стук ручки о поверхность стола и:
- Так, успокоились. Игнатова, сядь на место.
Подхватив свои вещи, я встала и молча пересела на третий ряд, подальше от идиотов и поближе к фурии. Как ни странно, но фурия мой поступок оценила, потому ничего не стала говорить.
Сон уже улетучился. Да и к черту такие сны. После участия в них Влада мне еще требовалось время на то, чтобы прийти в себя. Этот мерзкий тип крепко засел в моем сознании и упорно не желал оттуда выходить.
Когда мои мучения закончились, я с полным ощущением счастья покинула стены медицинского института. Далее по плану – дом, сон, работа. Прохоров не просто так спросил о цене моей ночи. Чтобы иметь возможность оплачивать институт и проживание в Московской квартире, которую делила с подругой, я работала танцовщицей в ночном клубе. Многие считали, что такого рода танцы включают в себя не только их, а то и вообще все остальное, вместо них. В моем случае это было не так. Я честно трудилась и зарабатывала исключительно лишь танцами. Мой основной стиль – go-go, clubdance, хип-хоп. Моя должность – этакая девочка для подогрева толпы и создания необходимой атмосферы. Мне моя работа нравилась.
Не просто так и снился мне Владислав Дмитриевич. Он был частым посетителем того клуба, в котором я работала. Кто бы мог подумать? Кандидат медицинских наук и в подобном заведении – это попахивало скандалом. Но не в его случае. Он не выглядел как кандидат медицинских наук, он даже не тянул на простого педагога. Я вообще не понимала, как его занесло в эту степь. Слишком уж брутален, сексуален, статен и подтянут, даже очки не носит. Может, конечно, его привлекло обилие студенток, готовых пасть к ногам по первому требованию и отработать оценку любым биологическим способом. Да что там! Сдавать у него экзамены были готовы даже преподаватели, имеющие в обилии женские гормоны. Сексуальность этого мужского индивида обсуждалась в каждом закутке института. А слухи ходили такие, что краснели стены этого благородного заведения. Ну еще бы было по-другому, когда он даже не имел жены.
Но помню, несмотря на все это, я выпала в осадок, когда впервые увидела Влада среди посетителей ночного клуба. Поначалу было даже дико, было неловко представать перед ним в ином свете, нежели обычно. Уверена, не каждой студентке было бы просто трясти попой перед своим действующим педагогом. Мне это делать пришлось.
Он заметил меня сразу. Приходил часто. Похоже, ему нравилось за мной наблюдать. Бывало, придет в клуб в мою смену, сядет неподалеку за столик и не спускает хищных академических глаз, будто наглядно изучает по мне анатомию женского тела. Но однажды девчонки нашептали, что приходит он только в мою смену, в другие дни замечен не был. Стоило бы задуматься и принять его за извращенца. Но почему-то не получалось. Рядом с ним извращенкой казалась себе я сама, потому что уже буквально сходила с ума по этому мужчине, желая со страшной силой, чтобы он отымел меня в кабинете деканата или уже хоть где-нибудь. Чтоб это было бурно, ярко, чтоб запомнила на всю жизнь. Я часто представляла себе всю сцену от начала и до конца. Часто думала, что Влад этого хочет не меньше меня, но что-то удерживает его сделать первый, но уже крайний шаг. Связь между преподавателем и студенткой входила в категорию запрета, а любой запрет в категорию «плода сладкого».
Но с учетом всех этих обстоятельств, он продолжал смотреть ночью, читая мне лекции днем, а я – я продолжала сходить по нему с ума и смотреть эротические сны с его участием, что со временем приобрело статус привычного явления.
- Твой пришел, - говорили мне девчонки, стоило им увидеть Влада в зале.
От характеристики «твой» я едва не получала оргазм, хотя в виду имелось «пришел твой преподаватель», что со временем просто сократилось.
Он приходил каждую ночь, и каждую ночь я танцевала для него одного. Даже не вспомню, с какого момента все пошло именно так. Дико – именно таким все казалось, – но дико сексуально. Я возбуждалась от одного осознания, что он на меня смотрит, что обращает внимание, оценивает. Мой постоянный молодой человек, с которым у меня были посредственные отношения, находился на седьмом небе, потому что из-за Влада я всегда была заведенной и голодной до секса. И это безумие обещало продолжаться.
