Пролог
Свадебный покров, сшитый из плотного алого шелка, надежно занавешивал мое лицо и закрывал весь обзор — сквозь него не пробивался даже свет фонаря, который я держала руке. Руки мелко дрожали, и фонарь грозил вот — вот вывалиться из них и покатиться по земле. Успокойся! — приказала я себе, и, медленно вдохнув, едва не завопила — мою руку, ту, в которой не было фонаря, перехватила крепкая мужская ладонь. Она была теплой и слегка шершавой, и я, немного успокоившись, сделала первый шаг за мужчиной. Среди вечернего безмолвия разнесся легкий, мелодичный звон висящего на моем поясе серебряного колокольчика, и я заледенела от ужаса: тот, кто вел меня, предупредительно придерживая за локоток, чтобы я не упала, человеком не был.
1
За две недели до этого
Солнце светило ярко, птички пели в ветвях деревьев, и я, мурлыча себе под нос простенькую песенку, шагала в гору по белым каменным ступенькам. Говорят, их ровно тысяча и одна штука, и поэтому через полчаса желание петь песенки пропало, а вот желание бурчать под нос ругательства — появилось. Сдерживать его я бы не стала, но дыхания на то, чтобы что — то говорить, уже не хватало. Поэтому я из последних сил тащилась вверх, все больше приближаясь к виднеющейся вдали, у самой вершины горы, резиденции воздушного клана Фэн[1]. Из — за того, что вершина была полускрыта облаками, казалось, что здания парят прямо в небе и направляюсь я в какой — то город небожителей, а не в обычное поселение заклинателей. Впрочем, мучения, которые потребовались, чтобы подняться наверх, наверное, соизмеримы с теми, что нужны, чтобы попасть на небеса.
Горные вершины, на которых располагалось поселение воздушного клана, уходили резко ввысь и представляли собой картину, достойную кисти живописца — крутые пики, покрытые густой сочной зеленью, местами затянутые плотной пеной белоснежных облаков. Это место как нельзя более подходило для клана Фэн, одного из трех великих кланов, в которых заклинатели непрестанно тренируют дух и тело. Клан проводил суровый отбор, и далеко не все, обладающие способностями, могли попасть туда и стать адептами.
Подозреваю, что малая численность набора учеников объяснялось еще и тем, что не все могли доползти до вершины. Наверное, где-то в этих кустах, мимо которых я сейчас проходила и в которых так мелодично щебетали птички, кроются безымянные могилы кандидатов в ученики, не добравшихся до конца лестницы.
Вскоре я уже была готова присоединиться к ним добровольно, лишь бы не нужно было поднимать гудящие ноги, передвигать их на ступень выше и тащить усталое тело вперед, задыхаясь и обливаясь потом. В голове пронеслись мрачные картины: в других кланах младших учеников заставляют выполнять самую черную работу. Что, если меня примут в клан и заставят носить воду из реки, текущей у подножия горы? Или бегать за покупками в город? Ужас, это же придется сначала спуститься с горы, а потом снова подниматься по ступенькам, таща за спиной корзину с тяжелым грузом!
Дойдя по последней ступеньки, я уже слабо воспринимала окружающий мир и почти ничего не видела за застилающей глаза пеленой усталости. Впереди слабо белело что-то квадратное — вероятно, ворота, вход в клан воздуха. Возле них по обеим сторонам виднелись белые столбы. С шумом втягивая воздух, я села на последнюю ступеньку и бездумно уставилась на расстилающийся под ногами пейзаж: зеленые луга, бегущая по ним ярко-голубая речка, виднеющиеся впереди синие крыши города Цинфэн. Как красиво….
— Подойди и яви силу, соискатель, — раздалось за спиной властное повеление.
— Спасибо, мне и тут хорошо, — неохотно отозвалась я. После трудного подъема хотелось посидеть и дать отдых натруженным ногам.
— Подой…, — говорящий поперхнулся от моей наглости и злобно зашипел: — Кому говорю, иди сюда! Расселся!
Я неохотно поднялась и развернулась к говорящему. Оказалось, со мной беседовали столбы — точнее, двое послушников в светло-голубых ханьфу[2], стоящие по обе стороны ворот, которых я от усталости прияла за столбы. Они были молоды и преисполнены сознания собственной важности. У правого в руке был шар для определения силы, а у левого — трубка для выпуска сигнала. Если произойдет что-то чрезвычайное — нападение нежити или враждебного клана — они должны выпустить сигнал и либо попытаться справиться с нападавшим, либо бежать, в зависимости от ситуации. У каждого на поясе висел серебряный Молчаливый Колокольчик, который издает звуки только тогда, когда рядом нежить.
Парень с шаром осторожно, на вытянутых руках протянул его мне, и я, иронично вздернув бровь, продемонстрировала ладонь с танцующим на ней прозрачно-голубым клубочком силы. Он уважительно хмыкнул, но все-таки схватил мою ладонь и сам положил на шар — правила есть правила. Шар из горного хрусталя, до этого прозрачный, заполнился клубящимся светлым туманом с едва заметным голубым оттенком, словно в ведро молока капнули всего одну каплю краски цвета цин[3].
— Проходи, — недовольно отозвался тот, что стоял слева — это он говорил со мной прежде. — Твой дар позволяет тебе пройти во врата, — выпрямившись, пафосно продекламировал он, и я фыркнула.
— Прямо по бамбуковой роще и направо, — более дружелюбно добавил правый.
— Спасибо, — отозвалась я, и, на миг замерев, сделала шаг вперед. Пропустили! Не послушники, а мраморные белые врата, сами по себе являющиеся мощным артефактом. Значит, во мне и вправду достаточно воздуха, чтобы стать адептом клана Фэн, как и говорили наставницы. Не верить им у меня причин не было — но пока я не прошла сквозь врата, вырезанные из цельного куска камня и украшенные завитушками, призванными изображать потоки воздуха, у меня не было точной уверенности, что они меня впустят. Медленно выдохнув, я зашагала вперед.
— Эй, парень! — прокричали сзади. — Парень!
Я не сразу поняла, что это ко мне, и повернулась только после второго оклика.
— Я Кай Вэнь, — дружелюбный помахал рукой правый привратник. — Спрашивай, если что то непонятно!
— Б..Бэй Лин, — с легкой заминкой представилась я. — Спасибо!
Махнув в ответ, я развернулась и зашагала по тропинке сквозь ту самую бамбуковую рощу, стараясь шагать пошире и размахивая руками, как ветряная мельница, если уж вспомнила, что вообще-то я — парень. Как же непривычно называться чужим именем, да еще и мужским, и откликаться на "парня"!
Бамбук по обе стороны загадочно шелестел, хотя
