Абдулова Мария
Не шути со мной, Рыжая
1
- Ох, Анечка, как же я тебе благодарна. Спасибо, что приехала так быстро, - молодая женщина лет тридцати, одетая в черный кружевной пеньюар торопливо закрыла за пришедшей гостьей входную дверь и также быстро направилась обратно вглубь дома, цокая каблучками домашних туфель по дорогому паркету.
- Не нужно благодарить, Белла, я всегда рада вам помочь, - бросила в след Анна, не переживая дойдут ли сказанные слова до хозяйки дома, потому что если судить по предыдущему опыту, то можно смело сделать вывод, что Белла Уварова, которая была новой звездой отечественного шоу-бизнеса, слышит только то, что ей хочется услышать, а ненужное она пропускает мимо ушей.
Поэтому, когда вместо ответной любезности из гостиной донеслись очередной тяжкий вздох и сетование на судьбу, Аня не удивилась и сама повесила куртку на крючок в прихожей, подхватила сумку с остальными необходимыми вещами и направилась работать.
- Это просто какое-то издевательство, Анечка. Иначе я это и назвать никак не могу.
- Что вас так расстроило, если не секрет? - полюбопытствовала Аня, войдя в гостиную, на секунду задержавшись в дверях, невольно залюбовавшись богатым убранством комнаты, хотя и видела всю эту дорогую мебель, технику и прекрасные портьеры не в первый раз.
- Да, какой уж тут секрет, если уже завтра об этом событии будет говорить вся пресса, - всплеснула руками Белла, также любуясь, но только не интерьером комнаты, а своим отражением, усевшись возле зеркала. - Понимаешь, дорогая, я специально освободила этот день от всех своих планов, чтобы просто отдохнуть душой и телом, разгрузить голову и набраться сил, но совершенно внезапно мне позвонили и пригласили на мероприятие, от которого я просто не могу позволить себе отказаться. И вот теперь пришлось отправлять горничную к себе в квартиру за платьем, а тебя срочно отрывать от всех дел.
- К какому часу нам нужно быть готовыми?
- К семи. Горничная уже забрала платье и едет сюда.
-А можете описать в каком платье вы будете? - Аня достала из сумки новую недавно купленную палетку теней и со вздохом завела непослушный локон за ухо, жалея, что перед выходом поленилась убрать в волосы в нормальный тугой хвост, а теперь на это просто не хватало времени.
- Я могу тебе его показать, - женщина достала телефон в блестящем чехле из кармана халатика и пару раз проведя наманикюренным пальчиком по сенсорному экрану, протянула его Анне. - Вот оно.
С дисплея смартфона на Лебедеву смотрела все та же Белла в вечернем платье фасона русалки чёрного цвета, плотно облегающее фигуру и с опущенными с плеч бретелями, которые эффектно подчеркивали глубокое декольте.
- Вам очень идёт это платье, - улыбнулась Аня и вернула телефон хозяйке.
- Спасибо, дорогая, я знаю, - протянула Уварова, снисходительно улыбнувшись. - Так мы успеем приготовиться?
- Конечно, успеем. У вас есть пожелания?
- Я полностью доверяю твоим золотым ручкам.
- Тогда прошу вас повернуться ко мне лицом и начинаем.
Белла, снова тяжело вздохнув, закрыла глаза и вытянула шею, подставляя своё лицо под опытные руки Ани, которая по привычке оглядев каждую его чёрточку, принялась за работу.
Обычно в такие моменты каждый её клиент вёл себя по-разному: кто-то спокойно сидел на стуле, не мешая Ане работать, или просили включить телевизор или музыку для фона, кто-то не вылезал из своего смартфона, будто от телефона зависела целая жизнь, а вот Беллу Уварову нельзя было отнести ни к первой, ни ко второй, ни к третьей категории. Эта женщина, вообще, порой вводила Лебедеву в ступор. Хотя, при первом знакомстве Аня даже подумать не могла, что за несколько лет работы визажистом, при которой она частенько знакомилась с различными людьми, в том числе известными и влиятельными, её сможет удивить женщина, примерившая на себя образ светской львицы. В первую встречу, что состоялась около года назад, Уварова сразу же заявила, что, во-первых, она терпеть не может накладные ресницы и “Анечка, пожалуйста, без smoky eyes - такой макияж меня старит”. Привыкшая к различным капризам клиентов, Лебедева в тот момент лишь пожала плечами и едва не выронила кисточку из рук, когда в разгар работы, после почти часа молчания, услышала весьма искреннее: “Анюта, у вас очень необычная внешность, вы знаете? Веснушки, рыжий цвет волос, кудряшки… Вы очень красивая девушка!”. Сама же Аня так не считала, тем более, что перед ней сидела платиновая блондинка с чистой кожей, стройными ногами и без лишних килограмм, от которых сама Лебедева никак не могла избавиться, но предпочла лучше согласиться, чем возражать и доказывать свою правоту. К тому же, клиент всегда прав, и кто она такая, чтобы с ним спорить, правильно? Всего лишь визажист, но Беллу, кажется, этот факт абсолютно не смущал и даже наоборот, будто подстегивал к тому, чтобы попытаться развязать разговор.
- Когда-то я тоже хотела стать рыжей, Аня, - призналась однажды Уварова. - Но не моё, к сожалению. А это ваш натуральный цвет? - дождавшись утвердительного кивка, она со вздохом продолжила. - Зря вы это сказали. Теперь я ещё больше вам завидую.
С тех пор прошло несколько месяцев, за которые Белла успела сняться в кино, запеть, выпустить линейку дизайнерской одежды под своим именем и переехать в огромный загородный дом, а её слова порой звучали у Ани в голове, несмотря на то, что она всё также жила в однокомнатной квартире, доставшейся в наследство от бабушки, продолжала работать визажистом и до сих пор пыталась сбросить парочку лишних килограмм. И нельзя было сказать, что она была недовольна своим доходом или внешним видом, скорее даже наоборот, Лебедева свою жизнь любила всей душой и не согласилась бы её поменять на другую, но понять истинный смысл слов Беллы всё же хотелось. Разве можно завидовать рыжим кудрявым волосам и веснушкам на носу? Вот знала бы Белла сколько она тратила времени по утрам, чтобы хотя бы просто расчесаться, то Аня бы посмотрела на неё.
Лебедева фыркнула, пытаясь сдунуть мешающий локон с лица и не отвлекаться от работы.
- Дорогая, ты сегодня какая-то молчаливая, - приоткрыв один глаз, заметила Белла.
- Я просто сосредоточена, Белла. Нам же нужно успеть к назначенному часу? Лучше расскажите, как прошло то ваше мероприятие, к которому вы готовились неделю назад. Это же был модный показ или я что-то путаю?
- Путаешь. Модный показ был две недели назад, а на прошлой неделе была выставка.
Женщина, вдруг сморщив носик, вскинула одну руку вверх, останавливая, и прикрыв рот другой ладонью, тихонько чихнула.
- Будьте здоровы.
- Спасибо, Анечка, - Уварова шмыгнула носом и перевела взгляд на зеркало. - Ещё простуды мне не хватало. Вот говорила же, что заразит меня, но нет же, приспичило ему, - пробормотала женщина в полголоса, покачав головой, и снова повернулась к Ане. - Продолжай, а я пока расскажу тебе про ту художественную выставку, раз тебе так интересно. Это было просто прекрасное мероприятие, а уж какие люди его посетили я, вообще, молчу. Я вот, например, познакомилась с...
Через час с небольшим под нескончаемые рассказы Уваровой о светском бомонде и различного рода мероприятиях, на которые ей посчастливилось быть приглашённой, макияж был закончен. У Ани болела поясница, ныли ноги и устали глаза, а Белла, как всегда, сияла во всём своём великолепии, стоя перед зеркалом.
- Анечка, спасибо большое ещё раз за помощь. Деньги на столе. Тебе вызвать такси? - не отрываясь от разглядывания своего отражения, поинтересовалась Белла.
- Нет, спасибо, не нужно. Я на машине. Хорошего вечера, Белла, - попрощалась Лебедева, не забыв забрать гонорар, и направилась к выходу из гостиной.
- Пока-пока, - прощебетала вслед довольная Уварова.
Февральский вечер встретил Аню морозом и ветром, поэтому путь от крыльца до её белого «опель астра» занял не больше минуты, а дорога из загородного элитного коттеджного посёлка до города, к её сожалению, продлилась гораздо дольше, чем хотелось бы. Мороз крепчал, а она всё больше раздражалась из-за надоедливых пробок в центре. Вот дёрнул же её чёрт ехать именно по этому пути, ведь могла бы и объехать по другой дороге, но желание оказаться поскорее дома перевесило здравый смысл. Раздражения добавило и воспоминание о том, как убирая деньги в кошелёк, она вытащила из сумки записную книжку и забыла положить обратно. Теперь её записи, что всегда были рядом с ней, лежали на журнальном столике в доме Уваровой. Она даже сама не могла понять, что в тот момент её бесило больше - пробки или собственная забывчивость.
