Лора Ли
Тигриные игры
Над переводом работали:
Перевод: Ольга (пролог, 1, 2 главы), Бешеный Койот (с 3 главы)
Редактор: Ольга (пролог, 1, 2 главы), Мария К. (с 3 главы)
Вычитка: Галина
Дизайн обложки: Оксана
Найди свою гору и сделай первый шаг…
Поднимись на нее.
Найди свою песню и сделай первый вдох…
Спой ее.
Найди свою историю, возьми ручку…
Запиши ее.
Найди тот идеальный вид, возьми камеру в руки…
Запечатлей его.
О чем бы ты не мечтал, где бы она ни существовала, стремись к ней…
Проживи это.
Поднимись на гору. Спой свою песню.
Запиши ту историю. Запечатлей этот вид.
Проживи эту мечту.
Сделай это сейчас, прежде чем ты поймешь, что время для этого прошло.
• МИР ПОРОД •
Они не перевертыши или оборотни.
Они — результат эксперимента в области генной инженерии. Созданы, чтобы стать суперсолдатами и лабораторными крысами, необходимыми для исследования новых лекарственных препаратов для населения.
Они не созданы, чтобы быть свободными.
Они не созданы даже чтобы жить.
Они существовали, чтобы служить мужчинам и женщинам, которые создали их, пытали их, наполнили их яростью и жаждой свободы.
Теперь они свободны, они живут, и они знакомятся с миром и своими возлюбленными.
•ПРОЛОГ•
ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ЦЕНТР БРАНДЕНМОРА
ПОДЗЕМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ГЕНЕТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
Кэт смотрела на белую стену камеры, в которой она выросла, и плакала. Она не плакала уже очень давно.
Ги очень страдал, когда она плакала, поэтому, когда ей было пять лет, она перестала плакать, когда ей страшно. Ей было уже двенадцать, и, пока процедуры не становились настолько болезненными, что она больше не выдерживала, она не плакала.
Однако, эта боль хуже, чем процедуры. Это даже хуже, чем когда она умоляла Ги позволить ей умереть.
Потому что теперь Ги ушел.
По крайней мере, все сигналы тревоги были тихими. Этот сигнал тревоги разбудил только ее и единственного другого обитателя камеры.
Первые мамочка и папочка Онор забрали ее домой. Сейчас они сказали, что Ги ушел, что он сбежал. Но Ги уже не ребенок и он не сбежал бы, не взяв с собой ее и Джадда. Он бы не поступил так. Она знала, что он бы так не сделал.
И ее плюшевый медведь тоже пропал. Ги позволил ей оставить плюшевого медведя, когда она вернулась после экспериментов, и все ее тело болело, будто его раздирают. Тогда он позволил ей прижиматься к нему, пока сам обнимал ее.
— Он взял моего плюшевого медведя, — прошептала она. — Он, должно быть, очень испугался, Джадд. Должно быть, он знал, что люди в черной одежде собираются забрать его.
Джадд был из Породы бенгальских тигров, как и Ги, но Ги сказал, что бенгальские гены Джадда спят. Доктор Фостер сказал, что они рецессивные. Иногда Ги пытался объяснять ей что-то, как будто она еще маленькая. Она уже взрослая. Она многое знала. И она знала, что это Джадд заставил уснуть свой бенгальский ген. Он не пробудился, потому что Джадд не позволил ему пробудиться.
Джадд классный. С мягкими, черными волосами и действительно глубокими зелеными глазами. Он выглядел так, будто у него был прекрасный загар, но это был цвет его кожи. Мягкий, темно-смуглый оттенок, как и у большинства Пород.
Он был таким же высоким, как Ги, хотя и не такой мускулистый. Он все время наблюдал за происходящим, а иногда Ги объяснял ему что-нибудь, но Кэт знала, что во многом Джадд и сам уже разобрался.
— Люди в черной одежде не забрали его, Кэт, — он лежал на собственной кровати, как всегда, просто глядя в потолок.
Однажды он сказал ей, что, если смотрит на него достаточно пристально, его разум уводит его в места, где он свободен.
У нее это никогда не получалось, главным образом потому, что Ги всегда разговаривал с ней, рассказывая ей то, что, как он сказал, она должна запомнить.
Но она помнила все, что слышала, и все, что видела. Ги приходилось говорить ей только один раз.
Вроде того, что, если люди в черных костюмах придут за ней, чтобы она не боялась. Не сражалась, сохраняла спокойствие, потому что он спасет ее прежде, чем они заставят ее уснуть. Люди в черной одежде забрали всех остальных пожилых людей, над которыми экспериментировали на протяжении многих лет. Доктор Фостер очень огорчился, когда они ушли, и она слышала, как он сказал Ги, что, по крайней мере, они больше не страдают.
— Люди в черной одежде забрали его, Джадд, — она обвила руками колени, чтобы не раскачиваться вперед-назад. — Мой плюшевый мишка пропал. — А ей нужен был плюшевый мишка, когда Ги не было рядом. Она была очень испугана. — Ги не сделал бы этого, если бы не испугался.
— Гидеон ничего не боится, Кэт, — напомнил он ей.
Он говорил ей это много раз за эти годы.
— Он бы не оставил нас.
Она знала, что не оставил бы. Ги любил ее, и он знал, что она любит Джадда. Он спасет и Джадда тоже, потому что она никогда не сможет оставить его страдать.
— Я хочу Ги, — прошептала она, всхлипывая, страх, который всегда угрожал сокрушить ее, накрывал ее. — Они увезли его от меня, Джадд. Почему они увезли его от меня? Мне нужен Ги.
Тихие рыдания сотрясали ее плечи, она не смела позволить ученым услышать, как она плачет. Они наказывали ее за то, что она была громкой. Они дали бы ей этот ужасный наркотик, который затуманивает сознание и заставит сходить с ума от боли, которую они причиняют.
— Гидеон убежал, Кэт, — голос Джадда был пустым, смирившимся. — Ты должна это принять. Я не знаю, почему он взял плюшевого мишку, но я знаю, что солдаты его не забрали.
Она нуждалась в Ги. Он защищал ее. Он сделал ад сносным, и давал ей надежду. И Джадд неправ. Ги не оставит ее. Он просто этого не сделает. Ги знал, что у нее больше никого нет. У нее не было никого, кроме Ги…
ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА СПУСТЯ
Они забрали Ги, теперь они пришли за ней и Джаддом.
Кэт наблюдала за мужчинами в черной одежде, пока они поднимались по коридору в камеру. В исследовательском центре уже никого не осталось, кроме нее и Джадда. Они наверняка заберут ее. Именно она вызвала разочарование во время последнего эксперимента.
— Помни, Кэт, не дерись. Сохраняй спокойствие, — пробормотал Джадд, встав рядом с ней. — Ничего не говори. Не рассказывай им ничего.
Но Ги не спасет их.
Джадд думал, что он сможет, но как он мог, когда мужчины в черных костюмах взяли его и усыпили?
Однако, она не будет сражаться. Она пообещала, что она не будет драться в центре. Она подождет. Она будет смотреть. Если он не придет за ней, тогда при первой возможности, после того как они очистят лаборатории, она сбежит. Он обещал, что будет шанс.
Она попытается убежать так, как он ее научил. Она будет бежать, прятаться, расти и учить остальные уроки войны. Когда она узнает их все, тогда она узнает, кто отдал приказ усыпить Ги, и она заставит их страдать.
«Что она будет делать потом?»— подумала она. Потому что после этого она не могла представить жизнь без Ги.
— Ты слышишь меня, Кэт? — его голос стал твердым, почти как у Ги.
— Я тебя слышу. — Не было времени, чтобы сказать что-нибудь еще.
Мужчины в черной одежде вошли в камеру. Взгляды на жестких лицах такие прямые и холодные, лишенные сожаления или сострадания.
Металлическая дверь беззвучно открылась.
— Пошли, тебя переводят, — объявил самый высокий, подходя кДжадду. — Повернись.
Джадд повернулся, даже не вздрогнув, когда они закрепили жесткие пластиковые манжеты вокруг его запястий.
Повернувшись, Кэт тоже сложила руки за спиной.
Оба мужчины засмеялись.
— Да, ты реальная угроза, — тот, что пониже коротко издевательски хохотнул, прежде чем болезненно стукнуть ее по голове и толкнуть к двери. — Я не потрачу на тебя ограничители.
