Сидеть, Альфа! - Мария Суб

Щелк-щелк. Щелк. Щ... Щелк!

– Почему Вы хотите поступить в нашу академию? – статный мужчина в возрасте нахмурил свой лоб, пытаясь сосредоточиться на тексте, что лежал прямо перед его носом. Терпение его было на исходе.

– А почему бы и нет? – пожав плечами, лучезарно улыбнулась, вызвав только больше раздражения в ответ.

Старый инквизитор, которого наказала жизнь проведением интервью со мной, обреченно вздохнул и перешел к следующему вопросу:

– Каковы ваши самые сильные стороны?

– Назойливость, – щелкнула ручкой, начав перечисление. – Язвительность, – щелк. – Умение доводить до конца начатое дело.

Пауза, наступившая в абсолютной тишине, послужила лишь иллюзией спокойствия.

– Разве не это ценится в юных специалистах? – уверенно закончила, откинувшись на спинку неудобного кресла.

То противно скрипнула, резанув по слуху. Едва сдержалась, чтобы не прошептать бытовое заклинание починки.

Ещё немного, Майя. Потерпи…

– Слабые стороны? – не пожелав отходить от формы проведения интервью, продолжил блистать выштудированными сухими знаниями текста Гарри Стилл.

Наступила тягучая и липкая пауза.

Я, потомственная ведьма, сидела по другую сторону от представителя академии инквизиторов, куда вознамерилась поступить после недавнего окончания старшей школы, и отчаянно пыталась не выдать себя.

Неужели, он понял, что я не обычный человек? Впрочем, какая разница, если ни в одном своде правил не было прописано, что ведьмам нельзя в инквизиторы.

Перехватив шариковую ручку, дабы клацать ею было удобнее, снова растянула алые губы в блистательной улыбке. И все это под пристальным взглядом уже давно поседевшего инквизитора, который я без зазрения совести выдержала.

Поступление поступлением, но дразнить блюстителей порядка просто восхитительно!

– Понимаете, иногда я... – щелкнула ручкой раз, и у мужчины дернулся глаз. – …раздражаю людей. Но это не специально, поймите меня правильно.

Щелк.

– Дело в том, что я живу по принципу: как ко мне, так и я к вам.

– То есть, вы хотите сказать, что люди вас раздражают? – сделал правильный вывод мужчина.

Я люблю понятливых. Но не полных кретинов, как этот инквизитор. Он серьезно спросил только насчёт людей?!

– О нет, не хочу. Я говорю об этом прямо, – уверенно заявила, собираясь в который раз щелкнуть ручкой, но мистер Стилл одним движением вырвал у меня ее из рук, покраснев от еле сдерживаемой злости.

Та самая стадия ярости, когда из человека можно было вить веревки.

За этим, собственное, я сюда и пришла.

– Что-то не так? – вопросила ангельским голосочком, перекладывая одну ногу на другую.

Ну, что, дорогой. План "б", так план "б".

Гарри тут же прочистил свое горло, задержавшись взглядом на разрезе моей не особо длинной юбки, которую я надела специально для таких вот методов.

С ведьминскими чарами всегда нужно было быть осторожными, действовать аккуратно, исподтишка, чтобы инквизиторам даже и в голову не пришла мысль, что они под чужим магическим воздействием.

Злость мистера Стилла сошла на нет, мужчина торопливо дернул себя за галстук, чтобы ослабить оный, и тут же уткнулся чуть ли не носом в бумаги.

Жарко стало? Ну-ну, все же лето на дворе. Да и дома наверняка ждали женушка с лапочкой-дочкой.

– Здесь написано, что в подростковом возрасте вы были замешаны в мелком воровстве, – нашел все же за что зацепиться мужчина и поднял свой взгляд на уровень моего лица, старательно не опуская ниже.

"На заборе тоже написано", – захотелось ответить в стиле своих старых друзей из гетто, но я в очередной раз сдержалась.

Играть обычного человека так утомительно!

– Было дело, – пожала плечами. – Я тогда плохо знала местный язык. Дружила в основном с теми, кто был способен донести смысл и без слов. А плохие ребята, знаете ли, в этом профи, – сказала, вспоминая самые теплые моменты своего детства.

Да, пусть мое личное дело и было липовым, но лучшая ложь — всегда полуправда.

Вот же были времена! Приключения на каждом шагу, опасности, адреналин. Что еще нужно подростку в пубертатный период? Особенно, с активным ведьминским даром.

– У вас иностранные корни. Не желаете вернуться на родину?

– Это вы меня таким образом пытаетесь депортировать меня обратно? – зло усмехнулась. – Увы, у вас не получится. Переезд сюда был пусть и в юном возрасте, но вполне осознанным решением. Я бы даже сказала, что самым лучшим. Так что с регистрацией у меня уже давно нет никаких проблем. И к тому же мне больше по душе ловить негодяев, чтобы наказывать, а не заботиться о переезде.

– Вы считаете, это так просто? – притворно удивился мистер Стилл, отложив в сторону бумаги.

Я знала, что непросто. Но без чертового значка стражей инквизитора мне не получить того, что я хочу!

Ровно за вопросом мужчины последовал оглушительный грохот разбиваемого окна, что находилось прямо позади него. Интервьюер пригнулся, чтобы осколки не попали на открытые участки его кожи и сделал пасс руками, окружая нас защитным куполом.

Мне не удалось удержаться от усмешки. Неужели в этом вся инквизиторская сила? Это даже смешно, что именно они правят нашим сообществом существ.

– Что за черт?! – разнесся по кабинету его грозный оклик.

Я изящным движением поднялась из кресла и подняла с пола кирпич, к которому была примотана записка. Любопытство всегда было моей пагубной чертой.

– «Привет от мистера X»? – изумленно прочла вслух, осознав, что жизнь снова преподнесла мне сюрприз.

– Снова он! – возмущенно возгласил мистер Стилл, поднявшись из-под стола и убрав барьер. Его рука тут же нашла телефонную трубку. – Вы еще здесь? – это он мне.

Я ни капли не стушевалась. Все же пришла сюда для поступления, а не просто развлечь старого инквизитора беседой.

– Так я принята?

– Оставьте документы у моей секретарши. В конце лета с вами свяжутся, – откровенно покривив душой, проговорил мужчина. Он лгал. Это настолько очевидно, что можно понять даже без ведьмовского дара. – Лесли, черт тебя дери! – проорал он в сторону приемной. – Звони капитану Бренне, у нас проблемы...

Я сняла со спинки кресла свою миниатюрную сумочку и гордой походкой направилась в сторону выхода, старательно пряча ухмылку. Мистер Стилл даже не догадывался, что в тот момент творилось в моей голове. А я не