Лимб. Анафемные души - Елена Филон

Один из секторов фантомов в этот раз принял очертание весьма необычного места.

Эта была маленькая Английская деревня с мощеными улицами, которые знать не знали, что такое шины автомобилей и мотоциклов. Эта старая деревня когда-то очень давно получила название Кловелли и была построена в расселине крутого утеса, окруженного плотными лесистыми массивами опускающимися к морю. Узкие переулки были выровнены белыми домами, каждый из которых украшали красочные ставни. Тем, кто никогда здесь не был было сложно поверить, что это – деревня, и уж тем более рыбацкая. Скорее она похожа на курортный городок, или тихие улочки какой-нибудь европейской столицы, и здесь – в Лимбе, – без единого на них живого человека эта деревня казалась какой-нибудь декорацией к страшной сказке.

Отряд заблудших из мирного сектора именуемого Лютым городом, шагал по главной улице этой очаровательной, но фальшивой, как и всё в Лимбе деревеньке, и озирался по сторонам в поисках недавно появившейся здесь новенькой души.

Их было четверо и один проводник, шагающий во главе шеренги. Для отряда подобно этому – обычная работа вылазка в сектор фантомов принявший облик места смерти человека, душа которого попала в Лимб. Новенького заблудшего необходимо забрать из сектора фантомов до тех пор, пока он не натворил бед, и пока фантомы первыми его не обнаружили, не полакомились живой материей и не начали плодиться, как саранча. И так раз за разом… Заблудший погибает, отправляется в начальную точку на перерождение, фантомы вновь его находят и всё повторяется по кругу.

Чтобы этого не происходило и существуют отряды по зачистке секторов. Для этого существуют и проводники – единственные кому под силу найти окно в другой сектор, следовательно – и дорогу «домой». Но проводником ещё нужно стать, заслужить это выслугой долгих лет перед Лимбом, а также никогда не погибать в этом месте. Что не так-то просто.

Один из таких проводников сейчас шагал по центральной улице материализации английской деревни и был единственным, кто не вращал головой и не дёргался время от времени от каждого шороха, или шума разбивающихся о каменистый берег волн. Добровольцев на подобные вылазки не много, так что половина из его отряда ещё зелёные сопляки, которые верят, что огнестрельное оружие – действительно лучшая защита в Лимбе. Но это не так. Мысли – вот главное оружие Лимба. Мысли, которые умеют становиться материальными. Мысли, которые лучше держать в узде, если только не хочешь пригласить фантомов на ужин и подать им себя на блюдечке.

– Сколько он здесь? Что-то не внушает доверия, – доносился шёпот заблудших за спиной проводника, которых тот отлично слышал.

– Говорят около шестидесяти лет.

– Ага, а я тогда здесь сотню!

– Думаете, он вас не слышит, идиоты? – зашипела единственная в отряде женщина.

– Да плевать, – фыркнул парнишка лет восемнадцати. – Всё равно враньё.

– Не веришь? – усмехнулся мужчина постарше, шагающий в обнимку с дробовиком. – Говорят, его скоро к древним можно будет отнести. Эдак лет через двадцать. Но с такими перспективами, зуб даю, ооочень скоро наш проводничёк не только идеальным заблудшим будет, но ещё и древним станет, как вон тот пень.

– Говорят, он пол Лимба обошел, прежде чем в Лютом городе засел.

– Ага, и говорят, типа бежал от чего-то.

– Или от кого-то.

– А ещё говорят, что он якобы с Лимбом общаться умеет, в это тоже поверите?

– Может и так, кто знает, как далеко у него за столько лет крыша уехала,– хмыкнул мужчина, поглаживая ствол дробовика.

– А ещё говорят, что у него символ «красного солнца» есть. На всю спину! – поиграл бровями парнишка. – Ещё и странный какой-то, что-то вроде на красную спираль похожее.

– Не мели чушь, сопляк! – загоготал мужчина с редкой бородкой, так что смех эхом прокатился по тесной улочке. – Это всё байки торговцев-кочевников про заблудших «поцелованных смертью». Или «помеченных смертью», один чёрт – враньё всё! Никто не может уйти из Лимба, вернуться к жизни, а потом попасть сюда снова. А если бы такие и были, на них клеймо вечного неудачника ставить надо, а не символ «спиралевидного солнца».

Мужчина с дробовиком вопросительно уставился на собеседника:

– То есть… в символ «спиралевидного солнца» ты всё же веришь?

– Не знаю, – фыркнул мужчина с бородкой. – Лично не видел. Но если он и существует, то точно не как награда для дважды залётных в Лимб пташек. Не много ли чести?

– А может у него и спросим, раз вы и так тут никого не стесняетесь? – вновь зашипела женщина, поглядывая на широкую спину игнорирующего их разговор проводника.

– Почему бы и нет? – хмыкнул мужчина с бородкой. – Эй, проводник, сколько ты здесь?!

– Ага. А он прям взял и ответил, – усмехнулась женщина. – Ещё про «тату» на спине спроси.

А проводник вдруг остановился, повернул голову на двадцать градусов вправо и негромким, спокойным голосом произнёс:

– Она здесь.

– Она? – женщина из отряда шагнула ближе, глядя на разбитую лодку у причала. – Душа?

– Девочка, – ответил проводник и, ускорившись, зашагал дальше.

Возле лодки с красной выцветшей краской, на гладкой гальке сидела девочка лет семи. Брызги морской воды ударяли ей в спину, и с одного взгляда было не понять, от чего у этого ребёнка мокрые щёки. Но это были слёзы. Девочка плакала и крепко сжимала в кулачках подол красной юбки колокольчиком. Светлые хвостики намокли и свисали двумя невзрачными сосульками, розовая кофточка липла к худощавому телу, а на коленке красовалась большая ссадина.

– Ещё ребёнок, – женщина присела перед девочкой и ласково улыбнулась. – Всё хорошо. Мы тебя не обидим.

– Она ведь ещё ничего материализовать не успела? – обратился к проводнику мужчина с дробовиком и почесал затылок. – Надо бы сказать ей, чтобы это… ни о чём не думала, или как там нужно?

Но проводник не отвечал. Бесстрастно смотрел на ребёнка и уже думал над тем, как до прихода фантомов пройти к ближайшему окну в другой сектор. Оставаться здесь и дальше – не безопасно. Солнце клонится к закату, скоро наступят холода, а вся фантомная масса сбежится сюда, как на маяк в океане, как только почувствует первую материализацию мыслей.

– Эй, как тебя зовут? – улыбалась девочке женщина, пробегаясь пальцами по её намокшим волосам. – Меня Урсула. Я тебе всё объясню, хорошо?

Девочка не отвечала, но с громким «Ик» прекратила плакать.

– Ты главное ни о чём не думай, – продолжала улыбаться Урсула. – Это… здесь это не безопасно. Твои мысли они… могут стать реальными, понимаешь? Так что постарайся