Принцесса Кики
ГЛАВА 1. Королевский день
Утро короля Ромиона начиналось ещё до рассвета. Обязательно под песню жаворонка (так звучал королевский будильник) и чаще всего в чужой постели.
– Котёнок, – промурлыкал рядом нежный женский голос, и мягкие губы коснулись королевской шеи. – Милый, я хочу ещё…
«Милый котёнок» почувствовал, что поцелуи спустились на грудь, и чуть было не замурлыкал в ответ. Против «ещё» он тоже не возражал… Но времени оставалось всё меньше.
– Дорогая… – пробормотал Ромион. И чуть не прибавил «Софи», но вовремя понял, что не уверен, правда ли это рыженькая хохотушка Софи. С тем же успехом это могла быть Милесандра, Катрина, Лавиния, Айрини, Оливия, Кристинда, Дарина… Ромион ограничился безличным: – Звезда моя…
– Да, котёнок? – игриво отозвалась «Софи-Милесандра-Катрина…», не прекращая выцеловывать дорожку от груди до живота короля.
– Мне пора уходить. – Ромион попытался отодвинуться. У него это почти получилось: Его Величество смог сесть на подушках – но тут же упал обратно, потому что до живота любовница уже добралась. Пальчики у неё были очень, очень умелыми. А эти изумительные коготки просто не знаю что с Ромионом делали!
Позволив себе пару минут удовольствия, Ромион распахнул глаза с мыслью: «Коготки?!» Ни одна из его придворных дам не была когтистой.
– В чём дело, котёнок? – подняла голову «Софи-Милесандра-Катрина…», оказавшаяся на самом деле леди Тианой, женой посла гоблинов. И, естественно, тоже гоблином… гоблиншей. Ромион, ошарашенно моргая, смотрел на её клыки, спутанные чёрные волосы, зелёную, в бородавку, кожу, ритуальные татуировки на лице… и длинные загнутые когти, прихотливо накрашенные.
«Вот это я дал! – подумал король и резко сел. – Как? Когда?!»
– Что-то случилось? – улыбнулась гоблинша. От её клыкастой улыбки Ромион окончательно проснулся.
– Э-э-э… Звезда моя, мне м-м-м… пора…
– Как? Уже? – удивилась леди Тиана, и золотые кольца в её ушах печально зазвенели.
– Д-да, моя прелесть. Уже утро. – Ромион аккуратно отполз к краю кровати, заодно судорожно вспоминая, куда подевалась его одежда. – Слышишь, как поёт жаворонок?
– Это соловей, котёнок. – Гоблинша потянулась за королём Сиерны, как змея, от которой вздумал сбежать пойманный на ужин кролик.
Ромион вполне искренне ей улыбнулся – эту улыбку он оттачивал долго, до совершенства. От неё добрели послы и млели их жёны.
– Ну куда тебе торопиться, котёнок? Лучше сыграй мне ещё… – проворковала гоблинша.
– Моя скрипка! – выдохнул Ромион, понимая, что не помнит, куда дел и её. Любимая скрипка из эльфийской лунной ели, подаренная ещё матерью! К демонам одежду, но скрипку жалко!
– Вон она, мой драгоценный, – снова осклабилась леди Тиана и, потянув за золотистый шнур, распахнула полог. – Когда ты вчера был такой… м-м-м… жаркий… И так торопился… Я убрала её в футляр. Вон там. Ничего, котёнок?
Футляр со скрипкой лежал на столике полированного дерева и изумительно с ним гармонировал: футляр был чёрным и дерево тоже. Чёрными же были настенные панели в комнате, украшенные прихотливой резьбой и серебром, а также огромный платяной шкаф, на многочисленных ручках которого сейчас висели рубашка Ромиона и пелерина леди. Королевские штаны тем временем красиво свисали с хрустальной люстры (благо свечи в ней не горели), а плащ украшал пушистый даже на вид ковёр – для разнообразия белый.
– Ничего, – пробормотал Ромион. – Спасибо.
Леди Тиана в ответ ослепительно улыбнулась.
– Я же понимаю, котёнок, музыканта кормит инструмент, – подмигнув, она глянула вниз, на бёдра короля, сейчас спрятанные под одеялом.
– А-а-а! – протянул Ромион, начиная понимать, как это его угораздило.
Его Величество король Сиерны имел привычку выбираться время от времени из дворца в город и изображать бедного музыканта, который пытается заработать на ночлег своей скрипкой. Ради этого Ромион одевался победнее, садился на ступени ратуши, делал одухотворённое лицо, клал рядом потёртую бархатную шляпу и играл. Подавали хорошо: во-первых, Ромион был мастером музыкальной магии, и его скрипка могла подарить надежду даже законченному пессимисту. А во-вторых, вся Сиерна знала о королевском увлечении и была вовсе не прочь в нём поучаствовать. Для сиернцев советник короля раз в месяц оглашал расценки (с учётом инфляции) – фактически, цену за билет. Не заплатившего на королевские представления больше не пускали. Иностранные гости ничего не подозревали и проходили бесплатно – они умилялись бедному музыканту, такому искусному, что собирает целую толпу благодарных слушателей. А некоторые особенно впечатлительные дамы готовы были платить за представление не только деньгами…
Положа руку на сердце, деньги Ромион любил больше дам, и после представления выручку аккуратно считал и отправлял в казну, год за годом всё больше и больше снижая налоги. Сиерна своего короля-музыканта за это очень любила…
За дверью тем временем раздалась странная возня, и в спальню, отчаянно щурясь (гоблины ненавидели солнечный свет и даже предрассветные сумерки для них были болезненны), заглянула встрёпанная, заспанная служанка.
– Госпожа, хозяин идёт!
Ромион подскочил на подушках. Меньше всего он хотел, чтобы муж леди Тианы застал его в спальне жены – после этого ни на какие уступки от императора гоблинов можно не рассчитывать.
У леди, впрочем, было иное мнение.
– Отлично! – улыбнулась она. – Пусть скорее приходит. Котёнок, ты же не против… небольшого разнообразия, м-м-м?
Дверь тихонько закрылась, и Ромион торопливо свесился с кровати, ища домашние туфли.
– Извини, звезда моя, но мне действительно пора.
– А как же я? – капризно протянула гоблинша.
Ромион выпрямился, обернулся, послал ей воздушный поцелуй и потянулся было за плащом, когда гоблинша, хмурясь, выдохнула:
– Ну уж нет, со мной так нельзя! – И опрокинула короля обратно на постель.
Леди Тиана, как и все гоблины, была рослой… очень рослой, мощной (очень мощной!) женщиной, а Ромион, наоборот, маленьким и хрупким даже для человека – потому он забился под её рукой, как выброшенная на берег рыба.
– Звезда моя…
– Лежать!
Ромион от неожиданности обмяк, широко распахнув глаза. Ну не заколдовывать же эту… леди! Что касается магии, любой человек превзойдёт гоблина (если тот, конечно, не один из императорских магов). Однако ни один мужчина на свидании не станет бить проклятьем любовницу – это даже не стыд, это хуже!
Унижаться Ромион не собирался, и леди Тиана наверняка это понимала.
– Знас-с-счит так, мой хорос-с-сший, – у гоблинши прорезался свистящий акцент, несильный и даже очаровательный… был бы в другой ситуации. Сейчас же леди уж слишком напоминала змею, а Ромион чувствовал себя зайчонком. – С-с-скоро с-с-сюда придёт мой мус-с-сж и ус-с-сзнает, с-с-с кем я провела эту ночь-с-с. И ты не получис-с-сшь с-с-свой договор, человечес-с-ский король. Или… ты с-с-соглас-с-сишьс-с-ся на маленькую уступку – и мой мужс-с-с ничегос-с-с не ус-с-сзнает.
– А… – Ромион сглотнул. Такого поворота он, мягко говоря, не ожидал.
Гоблинша усмехнулась.
– А ты думал, я не ус-с-сзнаю короля в прос-с-стом мус-с-сзыканте?
Вообще-то именно так Ромион и думал. А что? На эльфийской леди Катрионе сработало, а уж как была довольна посол фей…
Ромион встретился с гоблиншей взглядом, в очередной раз удивился, как он умудрился провести с ней ночь – они даже в совершенно разных весовых категориях! И спокойно поинтересовался:
– Чего ты хочешь?
Гоблинша улыбнулась шире.
– Моя дочь-с-с будет учитьс-с-ся в С-с-сиернс-с-ской Академии.
– Конечно, если пройдёт вступительные испытания…
– Она их не пройдёт. Ес-с-сли бы она могла их пройти, я бы тебя не прос-с-сила.
Строго говоря, Ромион не мог назвать это просьбой: скорее, требованием, а ещё лучше – шантажом. Сиернская Академия была не просто одним из, а самым что ни на есть престижнейшим учебным заведением для отпрысков привилегированных семей всего мира. Здесь учились будущие короли, императоры и их советники. Здесь заключались будущие альянсы и союзы. Здесь делалась политика. Ничего удивительного, что Академия была полностью независима от Сиерны, и король никак не мог на нёе влиять.
