Оригинальное название: Amy Harmon «Slow dance in purgatory»
Название на русском: Эми Хармон «Вальс в чистилище»
Серия: Чистилище #1
Переводчики: Марина Шиловская (1-10 главы),
Василина Русских (11–12 главы), Надежда Крылова (с 13 главы)
Редакторы: Анастасия Смагина (1-12 главы),
Юлия Цветкова (с 13 главы)
Вычитка: Юлия Цветкова
Обложка: Екатерина Белобородова
Оформитель: Юлия Цветкова
Пролог
Залы давно пустовали без людей, и только остатки шума и смеха поселились в гробовой тишине. Эта часть дня была ему особенно отвратительна. Он старался забыться в этом шуме, потеряться в разговорах, смыслы которых сплетались между собой. Он мог высидеть на миллионах лекциях, решать сложнейшие уравнения, перечитывать первые главы «Повести о двух городах», слово за слово, пока жизнь заполняла эти залы, и он мог притвориться ее частью.
Но когда они уходили, он оставался один. День за днем, год за годом, спустя десятилетия… Тогда он мечтал погрузится в безумие, когда уже нечего осознавать — но все возвращалось обратно. Какой толк в безумии, если нет того, кто посчитает тебя сумасшедшим? Или, что еще важнее — нормальным. Это утомительно и бесполезно. И весьма болезненно.
Время от времени, отчаяние заставляет молить его о забвении. Но даже эти молитвы со временем уходят от него. Тогда он хочет перестать чувствовать. И так будет продолжаться… до самого искупления…
Глава 1
Драка
Линк Врей 1958
Август 1958 г.
Парковка с недавно размеченными местами и чистый тротуар еле заметно блестели в лунном свете. Его прикосновения только что коснулись вывески средней школы, которая отбрасывала длинную тень поверх груды развалин. Вокруг раздавалось громкое щебетание сверчков, чувствовалось свежее дыхание ветра, а издали приближался звук рычащего мотора Шевроле. Будто желая разбудить ночь, несколько машин, по дороге к школе, откликнулись на этот звук, разрывая тишину визгом сигнализаций. Из их открытых окон лилась громкая музыка. Чистые диски колес будто светились в темноте, тяжелые изгибы машины скользили по дороге, удивляя безумной окраской дверей в яркий розовый, пастельный желтый и вишнево-красный, линии которых случайно переплетались между собой, как множество рук и ног. Множество машин начали заполнять парковку, выстраиваясь в ряд на парковочных местах. Это была вечеринка тайного подпольного движения, по-своему опасная, ожидание которой повисло в воздухе вместе с роком, который издавался из радиопередатчиков каждой машины.
Смесь смеха и лихорадочных движений сменилась тяжелым тихим ожиданием. Парни нервно зачесывали гребнями свои длинные волосы, а девушки тем временем красили губы ярко алой помадой, которая была похожа на языки пламени, на боковых дверях черного Шевроле Бел Эйр, который направлялся к выбранному им свободному месту. Он замедлился и, покачиваясь, остановился. Его двери открылись, и на землю ступил черный ботинок, принадлежавший Джонни Кинроссу, который гордо вышел из машины, с наслаждением поджигая и выкуривая сигарету, с видом человека, у которого в собственности все время мира. Он был одет так же, как и остальные — в джинсы, тяжелые ботинки, белую футболку и черный кожаный пиджак, но все равно создавалось впечатление, что законодателем стиля здесь был он. Его темные волосы ниспадали на лоб, а синие глаза тщательно осматривали людей, которые сидели на верху машин и фургонов, стоящих перед ним в два ряда. Он отметил про себя, что в розовом Кадиллаке Ирины Хоникат появилось второе место, и чудом было то, что машину никто не помял. Ирена была единственной девушкой, которая могла установить новые колеса на машину. Джонни был бы не против того, чтобы взять эту машину прокатиться, не говоря уже о девушке.
Джонни поставил новые колеса на свой фургон, и это выглядело так, будто отец Картера установил новый карбюратор на свой старый Форд. Джонни позволял себе отвлекаться на машины, это его успокаивало и заставляло забыть о том, что он здесь затем, чтобы разбить пару носов.
Но что-то тревожило девушек. Кому пришло в голову пригласить их сюда? Джонни вздохнул и выбросил сигарету. Ему было почти девятнадцать, но он чувствовал себя старым для таких разборок. Он обвел взглядом школу и поблагодарил небо, что ему больше никогда не придется посещать это заведение, о котором говорил весь город. Он выпустился в мае, и никогда после этого его нога не ступала в эту школу. Занятия были самой настоящей пыткой. Выпускные экзамены были трудными, но Джонни достал ответы по математике, механика была легким предметом, а пара поцелуев одинокому учителю английского — миссис Бейкер — и он сдал английский.
Пассажирская дверь его машины открылась, и его четырнадцатилетний брат Билли вышел наружу. Он не пытался подражать Джонни — то было бы смешно. Он носил тонкие очки в черной оправе, и ему никогда не шли волосы на лбу, так что он был коротко стриженным. Ему больше пошло бы сидеть дома в майке и свитере, чем тусоваться здесь в коже. Он пришел только потому, что знал, что его брат будет стараться сохранять спокойствие в его присутствии так долго, как это будет возможно. Джонни, конечно, велел ему оставаться дома, но тот настоял на своем.
— Ищешь Роджера, Джонни? — спросил кто-то из толпы. Джонни не торопился с ответом. Его взгляд остановился на Ирине, которая смущенно улыбалась, пока ее подружки хихикали в стороне. Она не должна была улыбаться, ведь Роджер ее парень, но Джонни не мог производить на девушек другого впечатления. Он мог указать пальцем на любую девушку в машине Ирины, и через пять минут она была бы его. Но может быть позже. Сейчас его не волновали девушки. Голос, который задал ему вопрос, не принадлежал Роджеру. Но кому? Роджер был умным, богатым и популярным, и у отца Ирины были на него большие планы. Тем не менее, у Джонни тоже. Он пообещал выбить всю дурь из Роджера Карлтона и его дружков, чтобы потом тот понял, каково это связываться с Джонни Кинроссом.
— Его здесь нет, Джонни, — рыжеволосая полненькая девушка по имени Паула смотрела прямо на Джонни. Она немного нервно подергивалась под его взглядом и отвела глаза, когда соседка тыкнула ее в ребра.
Джонни медленно направился к ней. Приподняв ее голову за подбородок одним пальцем, он заговорил медленно и отчетливо.
— Тогда, где он?
Паула начала немного заикаться, ее щеки вспыхнули красным, сливаясь с волосами.
— Эм, я не уверена, он просто просил передать, что у него есть дела поважнее, чем… ну… я думаю. Как он сказал, Ирина?
— Итак, зачем в таком случае вы здесь собрались? — Джонни повернул голову и уставился на Ирину, требуя ответа, которого не последовало. Она широко открыла глаза в ответ на его взгляд. Толпа начала напрягаться, некоторые начали неловко покашливать. Некоторые ребята, которые могли назвать себя друзьями Джонни, начали задавать вопросы, слоняясь по толпе людей, и каждый твердил одно и то же:
— Мы его не видели…
— Я слышал, что он где-то здесь…
— Томми говорил, что он припарковался недалеко…
— Езжай домой, Джонни! — раздался голос. — Никто не хочет, чтобы ты или твой брат тут ошивались!
Голос звучал из задней части толпы, и Картер и Джибмо немедленно оказались там. Друзья Роджера Карлтона были сейчас же сметены с грузовика, устраивая небольшую заварушку.
— Ей! Ей! — кричал Джонни, перекрывая голосом визг девчонок, пробираясь сквозь толпу, которая быстро начала разбегаться.
Повернувшись к Билли, он махнул рукой:
— Оставайся в машине, маленький братец. Эти ребята не привыкли разбираться по чистому, так что это будет некрасивое зрелище. Не хочу беспокоиться о тебе, пока буду выискивать Карлтона.
