Непокорная для эльфийского короля (СИ) - Кристина Вронская

С давних времен лисы и темные эльфы враждовали. И наше племя — не исключение. А почему именно — понять сложно, потому что, когда я была маленькой, мама мне об этом не рассказывала. Но однажды в нашем племени случился пожар. Полыхало все. Меня из горящего дома вынесла мама. Я еще тогда не умела становиться лисой, а мама умела. Она дралась с большим черным волком, и меня отвела куда подальше бабушка. Бабушка увела меня и еще нескольких детей, а я звала и просила маму. С того времени я больше ее не видела. Папа приехал позже — вывез раненых, и мы какое-то время жили в лесу неподалеку. Но там стало беспокойно, и мы перебрались в другое место. Мама, прежде чем вынести меня из дома, отдала мне подвеску с изображением лисы. Я могла превращаться в лису только так — надев на шею подвеску. Люди видели меня лисой, но на самом деле я продолжала быть человеком — это игра в иллюзию.

Мама могла превращаться по-настоящему, как и бабушка, но мне далеко до такого.

Лисой можно стать тремя способами:

1) используя талисман (как тот, что мне дала мама)

2) съев «лисьи ягоды»

3) превращаясь в лису по-настоящему, после долгой практики.

Первый способ дает иллюзию превращения, второй — до того момента, пока ягоды не переработаются организмом, и третий — полное превращение, путем тренировок его можно продлевать настолько, насколько тебе нужно.

* * *

С папой и бабушкой мы переехали спустя пять лет в небольшой городок на окраине Западных Земель. Помимо этого, у меня также был брат.

Двоюродный брат Виктор довольно самостоятельный, на год младше меня. Папа все хотел, чтобы он, как и отец, стал краснодеревщиком, но Виктор махнул на все рукой и ушел в плавание. Свободная душа, он всегда любил приключения, после пожара остался круглым сиротой, несмотря на меня. Бабушка и папа взяли его к себе и воспитывали со мной наравне. Так что он был мне как родной.

Мы освоились понемногу на новом месте, папа открыл небольшую лавчонку, бабушка делает ловцы снов… Начала она их делать в основном из-за меня, потому что мне часто снились кошмары после того пожара. Она пела мне колыбельную и вешала у моей кровати ловец снов. А потом ее не стало.

Только в последнее время ловец снов перестал помогать. Мне все снится буря, черные лошади, вороны и снова пожар. Надеюсь, это просто кошмары, и они уйдут туда, откуда пришли. Ну, а теперь пришло время рассказать обо всем том, что со мной произошло и перевернуло с ног на голову не только мою жизнь, но и жизнь многих других. Итак, начнем.

Я сложила краски в корзину и, попрощавшись с продавцом, покинула магазин. Сегодня ходила по поручению отца за новыми красителями для его изделий.

Солнце высоко поднималось над городом. Начинался новый день.

«Все у нас будет хорошо». Собаки плескались в луже и отряхивались от воды, где играли, дети смеялись и бегали вокруг фонтана, птицы клевали вчерашний хлеб.

Из мясной лавки выбежал стремительно кот, неся в зубах сосиски и убегая, словно угорелый, от мясника с выпученными глазами. Я сразу узнала его.

— Линдо, негодник, иди сюда! — я ловко схватила кота. Тот начал вырываться и царапаться, не разобрав, что к чему, но поняв, на чьих руках сидит, успокоился. Правда, ненадолго. Я вырвала из его пасти сосиски и вручила мяснику.

— Вот, простите его, — с извиняющейся улыбкой сказала я.

— Теперь их не продашь! — гаркнул мясник, — Еще раз увижу его в своей лавке, пусть пеняет на себя!

Я поклонилась, продолжая держать кота на руках, а на сгибе локтя болталась корзина с красками.

— Линдо, совсем ты страх потерял, — выпустила кота из рук.

Тот недовольно мяукнул и почесал задней лапой за ухом.

— Перестань воровать.

Кот зевнул, выражая крайнее пренебрежение моими словами. Я цокнула и, потрепав кота за ухо, устремилась к дому.

Кот посмотрел по сторонам, и, увидав, что я ухожу, поспешил следом.

Едва я зашла в проулок между домами, как услышала позади шаги.

— Вот на кой ты мне помешала украсть сосиски у этого пузана, а? — проговорил хриплый голос. — Я не примерный гражданин. Не буду жить, как паинька. Хочешь быть паинькой — флаг в руки!

Я обернулась и увидела, как парень приложился к бутылке.

Я немедленно остановилась и взялась за бутылку на правах старой подруги.

— Уже и посреди дня?

— Что ты ко мне прибодалась, женщина?!

— Я за тебя переживаю, ясно? — отвечала я, продолжая бороться с ним за обладание бутылкой.

— Ага, переживаешь, — сощурил тот янтарные глаза по-кошачьи. — Раз переживаешь, значит, любишь.

— Люблю! Ты мой друг!

— Вторая часть фразы была лишняя, — сонливо ответил он.

— Дай-ка сюда, а, — мне удалось отобрать бутылку, после чего та отправилась в ближайший мусорник.

— Три кнели уплачено, как ты могла, а? Бессердечная ты женщина!

Я вздохнула. Это мой лучший друг, Линдо, не очень хороший маг, хотя и умеет превращаться в кота. Он единственный не стал издеваться надо мной, когда люди узнали, что я могу менять облик на лисий. Пусть и не по-настоящему. Я перестала надевать кулон, и в один прекрасный день этот оболтус пришел в облике кота. Я его гладила, за ухом чесала, а он взял и превратился в парня! Отчего тут же получил от меня оплеуху. Не обиделся, но место прямо покраснело на щеке. С тех пор он учится у старого чародея Ренигаста и пытается стать хорошим магом.

— Какая у тебя мечта, Линдо? — спросила я однажды, когда мы сидели над оврагом и смотрели на почти родной для меня Акстер. Дул ветерок, солнце пригревало, а в роще позади нас птицы пели.

— Хочу стать хорошим магом, — откусил он от хлебной булки. — Хочу детям помогать, чтоб они хорошие отметки получали, а учителям краской усы сами рисовались.

Мы расхохотались.

— На такие глупости хочешь потратить свое умение владеть магией? — спросила.

— Не только, конечно. — пожал он плечами. Как всегда, с щетиной на лице и нечёсаной шевелюрой каштановых волос. — Хочу, чтобы все красивые девушки мои были!

— Линдо! — Я шутливо пихнула его в бок. Он никогда не говорил всерьез.

— А ты о чем мечтаешь, Ники? — спросил он, кинув крошки какой-то птице, прилетевшей