Вот тебе и сказка, Наташ - Татьяна Николаевна Гуркало

На самом деле все началось еще с мамы, которая не умела выбирать клички кошкам, собакам, попугаям и хомячкам. С детства не умела. В детстве у нее был хомяк Кощей, попугай Рыба, кошка Хрюша и такса Чингисхан. Повзрослев, эта милая девочка обозвала немецкую овчарку Бантиком, а собственную дочь Наташей. В общем, имена детям она выбирать тоже не умела. Вот кто в наше время называет дочерей Наташами? Только тот, кто хочет, чтобы их дразнили обидными кричалками, а потом приставали разные заросшие щетинами и бородами типы, с первой попытки угадывая, как красавицу зовут.

Иногда Наталья Подгуда вообще считала, что это имя проклято. А в особенно депрессивном состоянии думала о том, чтобы его поменять. Да хотя бы на Даздраперму, все проблем меньше. Но, увы, не поменяла, потому что в ее жизни случилась широкая светлая полоса.

Началась эта полоса странно — Наташа попала в параллельный мир, причем, сразу в академию магии. Как попала? Ну, не в открытый канализационный люк провалилась и ладно. А то, что не прислали приглашение, она как-то пережила. На самом деле она сама нашла дорогу в эту академию. Просто решила сходить к экстрасенсу, потому что уже третий год не могла выбрать куда поступить, а родственники почему-то не воспринимали всерьез слова, что в наше время и без высшего образования можно обойтись.

Сходила.

Экстрасенс — женщина неопределенного возраста, веселая такая и почему-то ощутимо светлая — посмеялась и сказала, что с ее способностями лучше сразу в академию магии.

Наташа, естественно, возмутилась и обиделась.

А экстрасенс на ее слова почему-то нет. Вместо этого она резко стала серьезной и сказала:

— А почему бы и нет?

После чего написала рекомендательное письмо и отправила к своему знакомому, открыв странно светящийся переход прямо в стене. А Наташа так обалдела от происходящего, что взяла и пошла. Как потом оказалось, прямо в кабинет прямо-таки канонного ректора магической академии. Он даже какую-то юную красотку там зажимал у шкафа, что-то шепча ей на ушко. А то, что был красавцем с благородным лицом, высоким ростом, широкими плечами и километровой родословной, отсвечивающей во всем его облике, это, видимо, само собой разумелось. Без всего этого в ректоры магических академий попросту не берут.

А еще он был одет в сюртук, как в фильмах про восемнадцатый век.

И джинсы.

Продолжавшая пребывать в несколько неадекватном состоянии девушка покашляла, привлекая к себе внимание, всучила отвлекшемуся от красотки ректору письмо экстрасенши и послушно села в кресло, обтянутое синей ворсистой тканью. Ворс она гладила, пока ректор читал письмо, а его красотка поправляла одежду и прическу. Ворс Наташу успокаивал.

В общем, в академию ее взяли. Наверное, та экстрасенша была королевой этого мира в изгнании. Поселили в общежитие, даже не на чердак. В обычную комнату на троих девушек. Соседки оказались довольно милыми особами, не заносчивыми и с радостью помогавшими бестолковой иномирянке с выбором одежды и нужных каждой девушке вещей. И нет, несмотря на не выходящие из моды сюртуки, никаких корсетов и прочих кринолинов здесь не носили. Просто длинные платья и юбки, летом легкие, зимой шерстяные. А еще девушки здесь носили штаны и рубашки с кокетливыми бантами у горловины. Ну, если хотели. А не хотели — не носили. К девушкам здесь вообще было более снисходительное отношение, когда дело касалось одежды, чем к парням. Вот парня, решившего надеть гавайскую рубашку или футболку с ярким принтом, наверняка бы не поняли. А девушки умудрялись где-то достать и длинные юбки в стиле милитари, и кофточки в пайетках со стразами, и даже те же футболки с ярким принтом, ну, если были очень смелыми, и никто ничего им не говорил. Разве что смотрели осуждающе, если одежда очень сильно выделялась и очень много оголяла.

И кроссовки никто не запрещал, хотя, конечно, косились на Наташины ноги, когда она впервые пришла в них на лекции. И то, скорее из-за цвета, они были синие с серебристыми вставками, чем из-за фасона. Потому что контрабандой сюда тащили из разных миров какую угодно одежду. Одна из соседок даже вспомнила чью-то там неадекватную любовницу в мини-юбке с вышитыми бабочками.

Да, у Наташи никаких конфликтов с аборигенами и аборигенками не случилось. И связи со своим миром она не потеряла — в академии оказалась переговорная, где можно было позвонить. И уйти можно было в любой момент, никто ее там не держал. И посылку получить или отправить. Идеальная прямо академия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И с учебой особых проблем не предвиделось. Иномиряне в эту академию попадали часто и для них была своя программа. И артефакты были, способные научить языку, письму и самому необходимому, что нужно знать для нормальной жизни. Правильная академия оказалась. Сказочная.

И как в каждой сказке, вскоре на горизонте появился принц. Без белого коня, правда, на территории академии держать лошадей было нельзя. Но самый настоящий. Благородного происхождения. Красивый, что твоя мечта. Голубоглазый блондин, с такой улыбкой, что Наташа сразу пропала. После этой улыбки ее бы не смутило, даже если бы принц оказался обыкновенным дворником, а не сыном виркая Севдмажи. Виркаями здесь, кстати, обзывали кого-то вроде земных графов или маркизов, Наташа не очень разобралась, а потом на это дело плюнула. Главное, что высокая знать, а там, какая разница?

Звали принца Осатин. Кроме внешности и улыбки у него оказалось умение отвешивать комплименты и красиво ухаживать. И вскоре Наташа почувствовала себя принцессой. Ага, сказочной. И единственное, о чем она не думала, пока длилась эта светлая полоса, это о том, что мир все-таки настоящий, даже если похож на сказку.

Впрочем, даже в сказках героям сначала приходилось решать какие-то проблемы и преодолевать препятствия, но девушка об этом совсем забыла. Она наслаждалась и летала. Высоко-высоко.

И именно поэтому падать оказалось настолько больно.

Если девушке дарят красивый набор из браслета, сережек и кольца с зелеными, явно драгоценными камнями, последнее, о чем она подумает, что это подарок в честь расставания. Девушка бросится на шею любимому, что-то радостно ему пропищит или прошепчет на ухо и будет готова делиться своим счастьем со всем миром.

А вот к чему она будет не готова, это к тому, что