Ознакомительная версия.
Последний сон был коротким и ярким. Влада словно издалека наблюдала, как Илона бежала к Белой даче: луна освещала ее испуганное лицо, по белоснежному платью скользили синие тени. Влада не видела, от кого убегала сестра, не слышала ни звука, кроме шуршания камней под туфельками Илоны, но ощущала, что преследователь где-то рядом: за поворотом, за чернеющими стволами елей – или прямо за ее спиной.
Влада оглянулась, пытаясь понять, откуда исходит это странное притяжение. Никого. Тогда она окликнула Илону – и с ужасом обнаружила, что не Илона, а она сама стоит посреди дороги в подвенечном платье…
Влада, вздрогнув, проснулась.
Было темно, лишь тонкая полоса лунного света пробивалась сквозь узкую щель запахнутых штор. Но пусть глаза не могли видеть, другие органы чувств безошибочно подсказали: в спальне она не одна.
– Кто здесь? – вполголоса спросила Влада, одинаково не желая услышать в ответ и тишину, и чей-то голос.
– Не бойся, сестренка, это я, – раздалось совсем рядом, и сердце больно и сладко заныло.
– Марк…
Влада привстала, но мягким движением он снова опустил ее на подушку и приложил палец к ее губам.
– Ты уже совсем взрослая…
А Марк совсем не изменился. Даже в лунном свете его кожа казалась такой же загорелой, как и в конце их последнего лета. Темная челка все также лезла в глаза, в которых сейчас сиял спокойный матовый свет.
Марк опустился на кровать рядом с Владой и подушечками пальцев провел по ее плечу – от кружевной шлейки ночной сорочки до локтя. Тело Влады тот час же отозвалось волной мурашек. Ей очень хотелось оказаться ближе к Марку, только тело не повиновалось.
– Я знала, что найду тебя здесь, – прошептала Влада, всматриваясь в его лицо, которое помнила до малейшей черточки, до крошечной родинки у виска.
– Я ждал тебя, – не отпуская ее взгляда, ответил Марк.
Осторожно, словно боясь причинить боль, он отвел прядь волос с ее щеки, а затем его теплые пальцы соскользнули ниже, по подбородку, по шее – и застыли на груди возле завязочек, стягивающих ночнушку. Мгновение ожидания – и Влада ощутила, как один из концов завязки потянулся вниз. Она глубоко вдохнула, чувствуя, как сердце забилось чаще и громче.
– Как ты жила без меня? – все еще глядя глаза в глаза, спросил Марк.
Влада прикрыла веки, почувствовав, как его ладонь опустилась на ее обнаженную грудь, и услышала свой тихий стон, когда большой палец принялся ласкать вмиг отвердевший сосок.
– Я скучала…
– Сильно?
Его губы сомкнулись на втором соске. От этого влажного горячего прикосновения внизу живота разгорелся пожар. Владе нестерпимо захотелось почувствовать Марка внутри себя. Захотелось так сильно, что ногти до больного впились в ладони, но тело по-прежнему ей не повиновалось.
– Сильно?.. – настойчивее повторил Марк и, не дожидаясь ответа, заполнил ее рот поцелуем.
– Да… – едва слышно прошептала Влада, когда Марк дал ей передышку.
Теперь пожар полыхал во всем теле. На лбу выступила испарина. Сердце стучало так громко, что Влада едва слышала свой голос.
– Ты рада, что я нашел тебя?
Влада не сразу смогла ответить – замерев, она «следила», как его пальцы мучительно медленно двигаются вверх от колена по внутренней стороне ее бедра, задирая ночнушку.
– Да… – снова ответила Влада, чувствуя, как Марк ладонью раздвигает ей ноги.
– Больше не отпускай меня, – прошептал он Владе на ухо.
– Я…
Влада не успела окончить фразу – его пальцы проникли вглубь ее, спина выгнулась в дугу – и волна наслаждения пронзила тело. Но еще не успело схлынуть это божественное ощущение, как Влада почувствовала острую боль – и распахнула глаза.
Она все еще быстро и тяжело дышала.
Машинально стерла влагу с горячего лба. Взглянула на ладони – следы от ногтей остались. Завязки сорочки были развязаны. Еще никогда сон не казался настолько реальным. Это было похоже на сумасшествие, на помутнение разума. Но теперь, утром, Влада не сомневалась, что Марк ей только привиделся.
За все время знакомства между ними не было даже поцелуя. Со стороны Марка она чувствовала лишь какое-то смутное томление – которое, впрочем, могла и выдумать – как выдумала этой ночью их близость. Но сегодня, в темноте, все было таким простым и понятным… Даже сомнений не возникало, что это неправильно, что так не должно быть.
Часы показывали полдесятого утра. Сквозь щель в плотных шторах пробивалось солнце. Воздух в комнате казался по-ночному тяжелым.
Сон не отпускал, Влада все еще ощущала чужое присутствие. Зажав в руке швейцарский ножик, она проверила спальни и весь первый этаж: библиотеку, кинозал, рабочий кабинет, столовую – и уже собиралась окончить обход, когда ее взгляд привлек маленький красный огонек на музыкальном центре. Влада нажала кнопку – огонек потух. Нажала снова – огонек загорелся. В этом не было ничего странного, и в то же время это казалось странным до жути. После смерти Симы кто-то предусмотрительно выключил все электрические приборы. Влада не проверяла, просто запомнила ощущение: ни звука, ни света – словно дом лишили души. А эту назойливую красную лампочку она бы точно заметила.
Влада нажала на play. Нежная мелодия полилась, казалось, изо всех уголков дома, и незнакомый бархатный голос запел: «Strangers in the night…» Он был наполнен такой искренней любовью и такой глубокой печалью, что проникал прямо в сердце.
Влада дослушала песню до конца и достала диск. На нем красивым наклонным почерком было написано: «Моей ранимой и беспощадной Илоне». На глянцевой поверхности диска отражалось лицо Влады. Детали были размыты, отличались только оттенки: светлые волосы и загорелое лицо. «Если бы на диск смотрела Илона, возможно, она бы видела то же самое», – подумала Влада и поспешно вернула диск на место.
Она снова обошла первый этаж. Входная дверь – заперта, окна – тоже. Значит, кроме нее, в доме никого не было. То есть ста грамм настойки оказалось достаточно, чтобы забыть, как она слушала диск Илоны. Боже… Влада спрятала перочинный ножик в карман джинсов и стала готовить кофе.
Кофеварка с шипением выдавливала в кружку последние капли, когда зазвенел колокольчик. На пороге стояла Тереза – льняной сарафан чуть ниже колена, бутон дикой розы в волосах – и улыбалась так жизнерадостно, словно вчера настойку хлестал ее двойник.
– Десять ноль-ноль! – торжественно сообщила Тереза.
Влада выглянула из-за ее плеча. На подъездной площадке тарахтела новенькая «Нива» защитного цвета – в тон пасмурной погоде. Лица водителя не было видно, только край голубой майки и загорелый локоть.
– Мы о чем-то договаривались? – морща лоб, спросила Влада.
Ознакомительная версия.
