Его мысли — как оно частенько случалось за этот день — вновь вернулись к Гвинн Остин. В этой женщине было что-то, что не позволяло ему выкинуть ее из головы. Что-то больше, чем ее красота, больше, чем огромная сила воли, скрытая под видом внешней хрупкости. Даже больше, чем ее магия. Логан не мог сказать, что именно в ней притягивало его, но чем бы это ни было, оно было весьма сильным, настолько сильным, что он все время знал, где она.
Как если бы его тело было настроено на ее, что было невозможно.
Или возможно?
Шотландия всегда увязала в волшебстве и необъяснимых явлениях. Друиды окружали себя магией, но в этом случае не надо было быть друидом, чтобы почувствовать, ощутить — никакой магии не осталось.
Логан улыбнулся и открыл глаза, когда почувствовал, как Гвинн наблюдает за ним из окна дома, в котором остановилась. Как она его назвала? Ах, да, гостиница.
Его улыбка стала шире, когда она вышла из гостиницы и направилась к нему. Идя быстрым и уверенным шагом, девушка приблизилась к нему.
— Уже за полночь, — произнес он, когда она остановилась позади него.
— Смена часовых поясов выбила меня из колеи. Там, откуда я родом, сейчас только пять часов вечера. Прямо сейчас я думала об ужине, гадая, хочется ли мне куда-нибудь сходить или приготовить самой.
Логану хотелось спросить, что она имеет в виду, но он решил промолчать и посмотреть, что ее привело к нему. Девушка присела рядом с ним и тяжело вздохнула.
— Сколько себя помню, я всегда хотела приехать в Шотландию.
— Вы здесь впервые?
— Да, — сказала она с деланной улыбкой, мельком взглянув на него. — И ничто меня здесь не радует.
— Вы еще успеете насладиться моей землей во время поисков отца.
Девушка изучающе посмотрела на него фиалковыми глазами.
— Это не то. Я не могу этого объяснить, Логан, но я нутром чувствую, что что-то не так, что с ним что-то случилось.
— Я давным-давно понял одно — никогда не сомневайся в своих ощущениях. Прислушивайтесь к своей интуиции, Гвинн.
Ее плечи поникли, когда она запрокинула голову и посмотрела на небо.
— Так много звезд. Дома я никогда не видела такого неба. Здесь, словно все по-другому. Хотела бы я знать, почему?
— Магия.
Она дернула головой и посмотрела на него:
— Что ты сказал?
Логан не упустил настороженности, что проскользнула по ее изумленному лицу, и страха, промелькнувшего во взгляде.
— Я сказал: магия. Неужели ты никогда не слышала преданий о моей земле?
— Слышала, — тихо призналась она. — Когда я была ребенком, моя бабушка рассказывала мне наиудивительнейшие истории о друидах, которые когда-то странствовали по этим землям.
Логан вздрогнул. Быть может, ей все-таки известно кем она является.
— Неужели? Что еще она рассказывала тебе?
— Как и во всех историях, в ее тоже присутствовала злодейка.
— Возможно, у этой злодейки было имя?
Гвинн пожала плечами:
— Не помню. Все, что я помню — она была очень злой. Помимо этого, я помню, как бабуля рисовала пейзажи Шотландии, которые заставили меня хотеть оказаться здесь. Как бы это глупо не прозвучало, но у меня появилось ощущение, что я всегда принадлежала этому месту.
Логан решил посмотреть как много известно Гвинн. И как много ему придется ей рассказать.
— О моей земле ходит множество всевозможных историй. Очень много хороших людей погибло в битвах, сражаясь за эту землю. Тебе известна история взаимоотношений Рима и Британии?
— Известна, — улыбнувшись, ответила Гвинн и пододвинулась к Логану. — Это была одна из историй, рассказанных мне бабулей. Я не многое помню, в отличие от истории сражения, в котором кельты изгнали римлян.
— Мне рассказать ее? — выразил готовность Логан.
— Мне бы этого очень хотелось.
Логан не знал насколько отличалась история рассказанная бабушкой от реальной, но собирался это выяснить. «История», которую он поведает ей, будет настоящей правдой о том, как он и ему подобные, стали Воинами.
— На протяжении многих лет кельты долго и упорно боролись против римлян. За несколько десятилетий до этого произошел раскол друидов на две секты.
— Две? — переспросила Гвинн.
— Да. Миэ — использовали чистейшую магию, исцеляли людей. Среди прочего, они несли свои знания вождям кланов, помогали им править и выращивать хороший урожай.
— А другие?
Логан сглотнул, не желая даже говорить о них.
— Другие друиды стали называться дру. Они стремились к наибольшему могуществу и вящему господству больше всего. Дру прошли обряд, при котором взрезали себе запястья. Их кровь вместе с заклинанием связала их души с диабхул, дьяволом. Эта связь дала им возможность использовать черную магию. Наряду с этим они носили на шеях маленькие пузырьки со своей кровью — Поцелуй Демона. Дру узнавали по шрамам на запястьях и пузырькам с кровью на шеях.
— Добро и зло, — пробормотала Гвинн. — Кажется, всегда все сводится к этому.
— И так будет всегда. Ты не можешь иметь одно без другого.
— Каким образом друиды причастны к истории с Римом?
— После многих лет борьбы с римлянами и препятствования их продвижениям глубоко на север, кельты поняли, что им нужно нечто большее, чтобы изгнать римлян раз и навсегда, — произнес Логан. — Они обратились к дру.
— Почему к дру? Почему не к миэ?
— Потому что миэ не могли вступать в борьбу, если только у них не оставалось другого выбора. Они защитили бы сражающихся вокруг них, но ни за что бы не начали войны первыми. Как бы то ни было, дру были другими. У них был заготовлен ответ для кельтов, ответ, что изменил историю.
— И в чем он заключался? — Гвинн наклонилась поближе к Логану, ее взгляд был напряжен.
— Дру призвали богов, что были заключены в Аду. Эти боги были настолько древними, что их имена были позабыты с течением времени. Они были порочными и кровожадными, и они были тем, чего не хватало кельтам для изгнания римлян. Лучшие воители из каждого клана согласились стать пристанищем для богов. Как только дру освободили богов из их тюрем, они захватили этих людей, сделав из них Воинов.
Гвинн подняла бровь и медленно выдохнула.
— Ни в одной из прочитанных мной исторических книг не рассказывалось о подобном, но кое-что я слышала из историй бабули.
— Этого нет ни в одной книге, Гвинн. Эти Воины нанесли быстрое поражение Риму. Римляне не смогли покинуть наши берега достаточно быстро, но как только они отбыли, кельты остались с людьми, которые были больше богами, нежели смертными. Воины обратились друг против друга, и любого, кто переходил им дорогу. Если раньше наши реки и земли были красными от римской крови, то теперь они обагрились сердцами и душами Бритов.
