— Подпольные клубы растут быстрее сорняков, — вставил слово Макнаб. — А рекламируют себя только через знакомых. Все знают, что люди, бывает, в такие клубы заходят и на свет божий уже не возвращаются. Так что и туристы к ним туда не больно-то ломятся.
— Тем не менее Тиара Кент про этот клуб как-то узнала, — заметила Ева, выходя из лифта и размашистым шагом направляясь к машине.
— Может, кто-то из ее тусовки, — пожала плечами Пибоди. — Новое местечко для тех, кто любит погорячее? Это как раз по ее части.
— И меньше чем за две недели она уже подсела на новомодное пойло и умерла от укуса в шею, — подытожила Ева, садясь за руль. — Парень быстро работает. И ловко, учитывая, как он обошел системы наблюдения в ее здании, — добавила она, повернувшись к Рорку. — Почем на черном рынке литр человеческой крови?
— Несколько сотен.
— А как насчет крови знаменитостей? — уточнила она, выруливая с подземной стоянки.
— А-а, — понимающе кивнул он. — Да, если найти нужного покупателя, цена будет куда выше. Думаешь, он специально выбрал именно ее?
— Есть такая версия. Она знаменита, любит рисковать, спит с кем заблагорассудится, откалывает всякие номера. Ее лучшая подруга, пока Тиара ей не сказала, об этом клубе и не слышала. Так что, похоже, информацию подкинули именно ей. В любом случае убийцу она подцепила там, значит, кто-нибудь должен был видеть их вдвоем. Кто-нибудь его опознает.
— А знаешь, — задумчиво произнес Макнаб, — если вынести за скобки всю эту байду с кровососущим исчадием ада, выходит-то верняк.
— Хорошо, что здесь никто не верит в кровососущих исчадий ада, — подытожила Ева, но Пибоди у нее за спиной все равно взяла Макнаба за руку.
Впрочем, от внимания Евы это не ускользнуло, как и то, что другую руку ее напарница положила на грудь.
— Пибоди, у тебя там что, крест?
— Что? У меня? — Пибоди мгновенно опустила руку и, густо покраснев, откашлялась. — Ну, я случайно встретила Мариэллу из архива, и у нее случайно оказался один. Запасной. Вот я его и одолжила. Так, на всякий случай.
— Понятно. А кола у тебя, чисто случайно, с собой нет?
— Нет, если только ты не имеешь в виду Макнаба.
Макнаб усмехнулся.
На светофоре Ева обернулась к Пибоди:
— Повторяй за мной: «Вампиров не бывает».
— Вампиров не бывает, — послушно повторила та.
Ева удовлетворенно кивнула и отвернулась, но затем с подозрением посмотрела на Рорка.
— А ты чего так смотришь?
— Все это гипотезы. В конце концов, большинство легенд отчасти основаны на фактах. Был исторический Влад Цепеш, стал легендарный Дракула. Любопытно, тебе не кажется?
— Любопытно то, что я очутилась в машине с тройкой болванов.
— Для кого болваны, — спокойно возразил Рорк, — а для кого — люди, непредвзято смотрящие на мир.
— Гм. Может, заскочим по дороге на рынок, затаримся парой фунтов чеснока? Просто для спокойствия наших непредвзято смотрящих.
— А что, можно? — вскинулась Пибоди, но, увидев в зеркале уничтожающий взгляд Евы, тут же втянула голову в плечи. — Это, я так поняла, означает «нет», — шепнула она Макнабу.
— Ну и я так понял.
Еве пришлось припарковаться на втором уровне уличной стоянки, да еще и за пять кварталов от клуба. Солнце уже зашло, и на смену теплому апрельскому дню пришла ночь с пронзительным ветром, мечущимся между стенами домов.
Они направились к клубу, пробираясь сквозь еще не поредевшие толпы пешеходов, спешивших кто домой, кто в ресторан, кто развлечься. У спуска под землю Ева остановилась.
— В тоннелях держаться всем вместе, — приказала она. — Как попадем в клуб, можно разбиться на пары, но лучше не терять друг друга из виду.
В адских демонов она не верила, зато в существовании земных была более чем уверена. Причем многие из них жили, работали и развлекались в недрах городских подземелий.
Оставив наверху вой ветра, они стали спускаться — вниз, вглубь, во влажный сумрак тоннелей. Таившиеся в них клубы, забегаловки и притоны зазывали посетителей, завидев которых любой матерый зэк дал бы дёру.
Подполье завлекало клиентов садомазохистскими секс-клубами, где за деньги предлагали «сеансы» с людьми, роботами или машинами в роли мучителя или в любой гнусной комбинации. В барах разливали пойло, в котором концентрация нейротоксинов лишь на пару миллиграммов не доходила до смертельной, а человеческая жизнь ценилась меньше, чем глоток этой дряни. Держась в тени, где только и можно было творить все, чему место лишь в потемках, сюда порой захаживали психически нездоровые и склонные к насилию люди. Пропитанная кровью тьма вскармливала смерть, как ядовитый зловонный гриб.
В тоннелях Еве слышались отголоски надсадного плача и отчего-то еще более отвратительного смеха. На грязном полу сидел, скрючившись, один из многих уже обреченных наркоманов. Бледный как смерть, он, пыхтя, тыкал себе в руку иглой, вкалывая очередную дозу «дури», которая рано или поздно его прикончит.
Ева отвернулась и двинулась дальше, мимо секс-клуба с фасадом из ярко горящих в темноте кроваво-красных лампочек. Они напоминали ей о комнате в мотеле, где она убила своего отца.
В подземелье было холодно. Вот и в той комнате тоже стоял холод. Такой холод, что как зверь вгрызается зубами в тело.
Слева в тени кто-то зашевелился. Ева взглянула туда, но ответом ей была мертвая тишина.
— Надо было дать тебе мой запасной шокер, — негромко сказала она Рорку.
— Не волнуйся, у меня свой есть.
Ева оглянулась на него. Ей пришло в голову, что сам он выглядит ничуть не менее грозно, чем любой из завсегдатаев подземелья.
— Постарайся при мне не пускать его в ход.
Они обогнули видеосалон, из которого доносилась отвратительная смесь похотливых стонов и воплей, криков и ругани, и спустились на уровень ниже.
Воздух здесь был пропитан запахом мочи и рвоты. Из полумрака навстречу им выступил здоровенный качок с ножом в руке. Он повернул лезвие так, чтобы на нем эффектно блеснул луч тусклого света. Ева стремительно выхватили из кобуры оружие.
— Ну давай, рискни здоровьем, — процедила она, качок попятился и растворился в темноте.
Клуб был уже где-то рядом. Они шли в потемках, ориентируясь на пульсирующие басы, на слабо ощутимый в затхлом воздухе запах духов и мерный гул то накатывающих, то затихающих, подобно морскому прибою, голосов.
Фасад клуба был подсвечен красными лампочками, но внизу их свет был приглушен серыми клубами стелющегося у земли тумана. Вход был похож на зев пещеры, над ним красным светом пульсировали слова «Кровавая баня».
