— Вы хотите сказать, что не слышали? — переспросила я, поймав его лукавый взгляд.
— У меня нет привычки подслушивать чужие разговоры. Слышал только последнюю фразу, с моим именем. Вы разговаривали обо мне? И кто на этот раз приходил к тебе, если не секрет? — заинтересованно продолжил он, подойдя вплотную.
Похоже, мужчина не ожидал такого поворота. Не думал, что тайны так бережно хранимые им начнут выползать наружу так быстро…
— Отчего же, секрет, я вам расскажу, — порывисто начала я, толком не обдумав, стоило ли это делать…
Со мной часто так бывало, когда после выносящей мозг, полученной информации, я, недолго думая, выдавала её за чистую монету. Так было и с явлением Максима. Возможно, если тогда я промолчала обо всем — медленно, и верно сходя с ума в одиночку, моя жизнь не сложилась бы таким образом. Сложилась, но другим. Наверное, я посчитала, что терять нечего.
— Девушка. Это была красивая, юная блондинка. Имени не знаю.
— М.м. м, — протянул он. — Блондинка, — призрак в этом замке. Как интересно… — многозначительно протянул Виктор, а глаза его нервно забегали, ища точку опоры.
— Она явилась предупредить меня о летающем демоне, живущем в этих местах и пожирающем бьющиеся человеческие сердца… — говорила я нарочито медленно, подбирая каждое слово, внимательно следя за реакцией Виктора, слизывая и кропотливо улавливая его эмоции. — Сказала, что мне нужно бежать отсюда. — Мужчина, стоящий рядом, быстро переместился к камину, оперившись рукой о его верхний край и переведя зелёные, а в пылающем отблеске огня, муреновые глаза на обожженные дрова. Да, да! Именно, муреновые — удивительная смесь синего и зелёного цветов!
На мгновение я и забыла, о чём говорила, углубляясь в размышления о смешении двух окрасок. Когда Виктор смотрел на огонь его глаза были синими, а когда поднимал на меня — снова зелёными! Это было завораживающе! Мне жутко захотелось попросить его проделать это ещё несколько раз, и дать как следует наглядеться на это интригующее шоу, но я осеклась, чуть не сказав лишнего.
Возможно это сыграло роль отвлекающего фактора и больше я не приметила никаких разоблачающих его эмоций. Мужчина стал спокоен и задумчив, не более того. Ни намека на волнение и нервозность. Я продолжила.
— Девушка сказала, что вы и есть тот самый летающий изувер, вырывающий человеческие сердца.
— Слишком, даже для меня. — И снова ни капли эмоций.
— И для меня.
— Ты ей веришь? — мягко и вкрадчиво спросил он. Мужчина, не похоже на себя, был мил и тих.
— Вряд ли, призраки могут искажать информацию, бывает и так. Устала думать. Устала верить или не верить. Сейчас я просто не способна принимать решения и мне настолько безразлично все… Знаете, наверное, я хочу спать. Высплюсь с надеждой, что утром моё сердце будет на месте. — Я выдала тираду и отвернувшись от Виктора, поползла к застеленной свежими грубыми простынями подушке, затылком впитывая шумы, производимые человеком у камина.
Он не шелохнулся и ничего не сказал. Знак одобрения. И хорошо. Ему тоже не мешало бы отдохнуть. Отдельно от меня. Признаться, я не хотела верить в это предупреждение. Уж слишком страшным оно казалось — ужасной сказкой для взрослых.
— Мне нужно твоё сердце живым, — вдруг, добавил Виктор, нарушив робкое шуршание простынями. — Спи, завтра, поговорим.
Но я уже смутно слышала последние слова, с головой накрывшись льняной простыней.
Меня била мелкая дрожь, и проснувшись я хотела крикнуть бабушке, чтобы она растопила печь, но слова застряли в саднящем от холода горле. Перед проясненным взором предстала замковая комната. Голова раскалывалась, и настроение было на нуле. Хотелось забвения, и я бухнулась обратно в постель, задев чьё-то горячее тело… Виктор.
— Вы что тут делаете?! — взвизгнула я, отползая от спящего рядом мужчины.
— Разве не видно, сплю, — как ни в чём не бывало ответил он, едва шевеля непослушным языком.
— Но почему здесь? В этой кровати? У вас что кроватей больше нет? — взбеленилась я.
— Кроватей полно, но в них нет тебя. Я буду спать с тобой в одной кровати каждую ночь, чтобы тебе не вырвали так нужное для моих целей сердце. Уж потерпи.
— А, вы всё шутите… — язвительно заметила я, и поняла отчего так болела моя голова.
От близости этого человека. Да, что с ним не так? Ренген ходячий…
Мужское тело разогрелось за ночь, распространяя собственный, ни на что не похожий запах, который я уловила впервые. Не аромат дорогущего парфюма, а запах кожи, покрытой ночной испариной; запах волос, облюбованных ветром и зимним морозцем; запах секса… которому я никак не могла дать определение.
— Какие могут быть шутки в средневековой Норвегии, где орудует летающий демон? Давай, иди ко мне, поспим ещё немножко и будем отправляться в путь, — широко зевнул и съедая последние слова, предложил Виктор.
— Ваш юмор мне непонятен, как и вы сами… — холодно ответила я, и спрыгнула с кровати, съежившись от пронизывающей сырости.
Камин потух, и комната наполнилась мраком и леденящим утренником.
— Мне холодно, не могли бы вы дать мне теплой одежды?
Мужчина промолчал, и подремав в постели пару минут, с недовольным стоном поднялся, скинув тонкие одеяла, и моёму взгляду предстал его зияющий зад…
ГЛАВА 11. Страна викингов
— Ингри! — заорал он, голышом пройдя мимо моего изумленного лица, и вышел в другую комнату, дверь которой виднелась тут же.
Женщина появилась незамедлительно, будто стояла настороже тут всю ночь. В её руках одежда и кувшин с водой.
— Туалетная комната здесь, рекомендую сходить на дорожку, — произнес нагой мужчина, вальяжно выйдя из вторых дверей и комично почесал свою растрепанную за ночь шевелюру. Мои и без того округлившиеся глаза, округлились ещё больше, когда Ингри без всякого стеснения подошла к своему хозяину, и подав рубашку и штаны терпеливо ждала, когда он облачится.
Какой стыд! Тьфу! Ну и нравы у них здесь… Куда же подевался тот выдержанный, строгий и воспитанный Абрамов Виктор Владимирович?! Вместо него передо мной стоял наполовину дикарь или наполовину викинг, на них это вполне похоже…
— Чего ты ждёшь? Топай по нужде и пойдем завтракать! Ингри и тебе принесла одежду.
— Но я… но вы… а хотя… — махнула я рукой, заливаясь краской стыда, и решила, что справить нужду важнее препирательств и девичей застенчивости.
Застенчивость и страна викингов вещи несовместимые!
Сделав свои дела, я ещё долго не могла забыть «неудобство» их туалетных комнат, следуя по тёмному коридору за немногочисленными жителями этого замка. На плечи мне опустили тяжелую накидку, обрамленную мехами, а на голову выдали шапку, хотя для этих жителей этот аксессуар одежды был не свойственен.
Завтрак ждал в большом зале, таком же мрачном и сыром, как и наша спальная, а потому под не одобряющий взгляд Ингри, я прямо так в шапке и плаще уселась за стол. Да уж, совсем не так я представляла себе замки…
На картинках они выглядели интригующе и романтично, а на деле очень неприятно и некомфортно. И как люди в них проживали свои жизни?
Хлеб, эль, травяной чай, и мясо — завтрак, который вызывал минимум как удивление, и максимум как нежелание его есть. И вино с утра…
Виктор уминал пищу с огромным аппетитом, поглощая кусок за куском, запивая это дело хмелящим элем, отчего его щёки заалели и настроение заметно улучшилось. Чувствовалось, что мужчина пребывает в своей стихии. Ему хорошо и вольготно, как никогда. Нет душного города, перенаселенного офиса и стесняющих движения дорогих костюмов. Вокруг простор, тишина и камень.
Чего не скажешь обо мне. Я же поклевала немного крошек от хлеба и выпила чашку травяного чая. Что поделать, если по утрам я не ем мясо…
После сытной трапезы, Абрамов поднялся, велев ждать его здесь. И собрав полный рюкзак, мы вышли в путь. Рюкзак и замок… выглядит аляповато, будто режиссёр допустил в своей картине жирный ляп.
