— Не все так просто, Снежный Воин, — невесело заметил призрак. — Представь себе вывернутое наизнанку подпространство, хаотичные точки входа – вы называете их анти-вектора, для нас это шанс зацепиться и проникнуть в мир людей. Другие ориентиры – границы между мирами. Грани истончены как никогда раньше, а все подходы к ним прикрыты… сумраком, я не знаю, как назвать это иначе. Словно пелена. Я слышу мысли тех, кто под ней скрывается. Они обрывочны и туманны. Они ждут. Вот что я скажу тебе, вендиго: тот, кого ты ищешь уже давно не человек, лишь оболочка. Силы, которые были выданы ему в кредит, изменили его. Он сам меняет и этот мир, и тот.
— Но кто мог дать ему такую власть? — прошептала я.
— Только Древние, — негромко произнес Олевский.
— Я думаю, ты на правильном пути, — призрак устало, совсем по-человечески, вздохнул. — Мне пора, иначе истощусь. Та сторона – неприятное место. Впрочем, я привык там гибернировать, ожидая возможности поймать немного коловрата.
— Я дам тебе столько силы, сколько нужно, — пообещала я.
— Спасибо, Лучезара, — Антип кивнул. — Я буду здесь… недалеко. В этом кресле, точнее, в его отражении на Той Стороне. Замечательное кресло… мне нравится. Надеюсь, ваш друг не будет против.
Дух не спеша растворился.
— Уф, — я обхватила себя руками. — Это было… страшно.
Я только сейчас осознала мощь фантома, его силу. Какая горькая ирония! Человек, который был незаметным, скромным и застенчивым в жизни, после смерти обрел влияние и голос.
— А я страшно голоден, — бодро сказал вдруг Олевский. — Думаю, еду уже доставили. Идемте на кухню.
— А… репетиция? — пискнула я.
— Негоже танцевать на пустой желудок, — пошутил вендиго.
Мой живот опять забурчал. Да уж, согласна.
Глава 30
— Вы вели себя очень храбро, — сказала Лучезара, орудуя бамбуковыми палочками.
Тони дернул бровью. Хорошо, что девушка не знает, как жутко ему было. Ждан, то есть Антип, пугал своими человеческим и нечеловеческим аспектами. Это что за сила духа должна быть у мужчины, чтобы не потерять себя, находясь в двух мирах сразу, мире живых и загробном?
— Сама удивляюсь, — ответила Лу.
Оказывается, Антон озвучил свою последнюю мысль.
— Вы даже не отнесли его в Рощу, — с сожалением проговорила девушка, — хотя там было бы безопаснее.
— Но все же обошлось, — улыбнулся Тони, используя любимый, как он успел заметить, аргумент студентки Огнецвет. Как же он сразу ее не узнал? Ему ведь столько раз снилась та девочка из подвала замка Горзулевичей!
— Ну да, — девушка состроила унылую гримаску.
— Вы хотели бы побывать в Роще? — догадался Антон.
— Ага! Мы даже в Садах еще не были. А уж в Роще тем более.
— Оранжереи – это второй курс, когда магботаника начнется, — машинально проговорил Тони, раздумывая. — А в Рощу только по особому допуску.
— Угу, — сказала Лу, со вздохом выуживая палочками пельмешку из вока. — Последняя. Спасибо, было очень вкусно.
— Доели? Возьмите, — Тони протянул ей теплый плед с дивана. — И встаньте вот сюда.
— Зачем?
Девушка взяла плед и доверчиво вышла на середину комнаты, глядя на Тони с любопытством и сиянием в голубых глазах, которое ему иногда трудно было переносить. От этого сияния мучительно хотелось… сближаться. Тогда он вспоминал о Гриде и всех опасностях, от которых полагалось Лучезару защищать, – становилось легче.
— Что это? — полюбопытствовала Лу, глядя на внушительный чемоданчик желтой кожи, который Тони подхватил со столика в прихожей и который до сих пор всеми сотрудниками агентства считался предметом винтажного интерьера.
— Узнаете на месте, — загадочно ответил Антон. — Готовы?
— К…
Вспышка портала-«консервы» и мгновенный перенос.
— … чему? Ого!
Они стояли на верхней галерее у входа в Ботанический Сад Академии. Его границы терялись где-то вдали. Магический потолок, имитирующий небо, пропускал оранжевый свет закатных лучей. Внизу громко щебетали, устраиваясь на ночь в деревьях, райские птички из Мира Водопадов. Последние лучи солнца скользили внизу по лужайкам и каменистым альпинариям, резали глаза отражением в прудах и стеклах парников.
— Потрясающе! — выговорила Лучезара, перегибаясь через ограждение так сильно, что Тони на всякий случай протянул руку к лямке на ее комбинезоне. — Нам можно туда спуститься?
— За этим мы и пришли.
Он провел Лу по галерее. Они спустились вниз по железной лестнице. Над галереей еще были видны металлические конструкции купола, а над Садом уже распахнулось синее, стремительно темнеющее небо, на котором потихоньку зажигались звезды. То тут, то там вспыхивали источники света в теплицах, похожих на домики грибных пикси, придавая пейзажу поистине чарующий вид.
— Как же здесь красиво! — Лучезара прижала руки к груди. — Мы здесь одни?
— Думаю, да. Иногда в Садах дежурят садовники, обычно практиканты биологического, но это дальше, там, — Тони махнул рукой в сторону высокой живой изгороди, — в Туманной Роще альвов. Древесным духам нужны присмотр и компания. Нам сюда.
Они обогнули крошечный пруд с редкими слепыми рыбами огу, поспешно миновали озеро с редкими орхидеями, запах которых считался сильнейшим афродизиаком (Тони тянул Лучезару за руку, а она оглядывалась на дивные цветы), и вошли в самую старую часть оранжереи. Антон придержал перекосившуюся дверь в заброшенное здание, Лучезара осторожно шагнула внутрь.
Там было светло и холодно: с потолка срывался снег, древний фонарь, запитанный от Источника, светил мягким светом. Иногда лохмотья коловратной плазмы срывались с грушевидной лампочки и отправлялись гулять вдоль рядов с растрескавшимися кадками. Они шипели, касаясь заснеженных листьев и сугробчиков на потемневших от старости столах. Все стены, потолок и столы были оплетены цветущими лианами. Лучезара застыла, восхищенно глядя вокруг.
— Они шевелятся!
Тони тихо засмеялся:
— Да, это морозный вьюнок, в его стеблях живут зимние феи. Водятся в Высокогорье. Сейчас они попрятались, но вот-вот вылезут. Они страшно любопытны и редко видят людей. На Рождество здесь просто феерично. Я давно тут не был, как-то… не получалось. Да и пропуска выдают не всем.
— Мы здесь не просто так, — Лу озабоченно свела вместе бровки. — Хотите поговорить с феечками? По нашему делу? Они говорят?
— Да. Полезное с приятным, — признался Тони. — Вам не холодно?
— Нет, — девушка беспечно махнула рукой, но под требовательным взглядом Антона все-таки развернула плед и накинула его на плечи. — Почему тут все такое изношенное?
— Здесь редко бывают люди, лишь для того, чтобы собрать урожай плодов. Морозный вьюнок очень чувствителен к энергетике. Он растет только на темном коловрате, а от светлого страдает. Колдуны Севера используют его для приготовления особых снадобей. А зимние феи – его симбионты. Не бойтесь. Но нам можно здесь немного побыть, я ведь…
Тони выдохнул и развернул руку запястьем вверх. Создал руну «апан». На кончиках пальцев образовался темный сгусток анти-коловрата. Сорвался и потянул за собой черную нить. Вьюнок зашевелился, жадно потянулся к гостям плетьми с цветами, раскрывшимися, словно пасти. Лу пискнула и спряталась за спину Антона.
— Не бойся, — повторил он. — Я ведь немного демон… и чем дальше, тем, увы, больше.
Сила все шла. вьюнок был доволен. Он жадно пил темную энергию вендиго. То тут, то там между стеблей замелькали любопытные личики зимних фей. Их шепот достиг ушей Тони. Они признали вендиго и милостиво разрешили ему и его невесте полюбоваться северной красотой.
— Я слышу их, но не понимаю. Вы сейчас имели в виду Грид? Тогда мне надо вам кое-что сказать, — проговорила Лучезара в ухо Антону, приподнимаясь на цыпочки. — О вашем кадавре в машине. Это важно.
— Очень важно? Мы ведь хотели порепетировать танец.
— Ну… разговор может и подождать. Но как мы… без музыки? Я не взяла телефон. Вы, кажется, тоже.
