Дождавшись, когда я усядусь напротив неё, родственница тоном задушевной подруги поинтересовалась:
— Почему ты ведёшь себя как затворница?
— Я?
— Папа столько раз приглашал тебя на прогулки…
— Почему бы тебе самой не выезжать с ним?
Занявшись изучением книг, я отказывалась составлять компанию виконту, ссылаясь на непогоду.
Дениза состроила печальное лицо и покачала головой:
— В десять меня укусила лошадь, я их боюсь. Мама тоже не любит кататься верхом.
— С некоторых пор я тоже не люблю.
Моя собеседница поджала губы и помолчала, сверля меня недовольным взглядом:
— Надеюсь, ты не вообразила чего-нибудь?
— Чего? — растерялась я.
— Уж не думаешь ли, что папа приударил за тобой? Ему просто не с кем кататься. Одиночество не для него, а здесь такая тоска, — Она вздохнула. — Нам с мамой нравится тишина и размеренное существование, отец предпочёл бы столицу…
— Дениза! — я встала. — Это, в конце концов, оскорбительно!
Не то что меня задели предположения пустоголовой кузины мужа, я торопилась вернуться к занятиям и не собиралась тратить время на болтовню. Она тоже поднялась:
— Разве? — буравила она меня своими небольшими глазками. — Зачем ты приехала сюда, разве не для того чтобы охмурить барона?
— Охмурить? Ты о ком говоришь, о чёрном вдовце? — Я готова была скрыться в кабинете, но задержалась в дверях.
— То есть у тебя хватает ума сообразить, что Циан опасен?
— Уходи, Дениза. Мне не нужен ни барон, ни твой папаша, так и передай Женни, если это она тебя прислала.
— Не трогай мать! — взвизгнула она. — И не смей уходить, когда с тобой разговаривают. Кто ты такая? Приживалка? Содержанка?
Это уже переходило все границы. Я сжала кулаки и едва не крикнула ей в лицо о том, что я вообще-то — баронесса, а вот кто они все и по какому праву смеют унижать меня?! Опомнившись, резко развернулась и спряталась за дверь. В кабинете постояла, прижавшись спиной к притолоке, охраняя вход как кариатида, но, услышав удаляющиеся шаги, уговорила себя успокоиться. Недолго мне терпеть это общество. Выучусь открывать порталы — и только меня здесь и видели!
Выхватила из ящика книгу и со злостью раскрыла. Не знаю, остервенение ли моё повлияло, или дар чудесным образом проявился, но страница, прежде испещрённая непонятными символами, преобразилась. Я с лёгкостью расшифровала главу «Самостоятельная тренировка». Начиналась она словами о том, что следует практиковаться в развитии дара даже в том случае, когда наставник вынужден отлучиться.
Это то, что мне нужно!
Глава 8
К ужасу моему, самая нужная и самая старая, к тому же единственная рукописная книга, рассыпалась. Пришлось перерыть справочники и пособия в поисках восстанавливающего заклинания. Обнаружив его едва ли не на последних строках последней страницы, я обрадовалась, но применять не спешила. Не хотелось разочарований. Что если не сработает? Вдруг способности к магии — всего лишь воображаемая соломинка, за которую я ухватилась?
Довольно долго сидела, откинувшись на спинку кресла, и изучала трещинки в углу на потолке, пока не пригласили в столовую. В обществе новой родни я чувствовала себя стеснённо. С удовольствием обедала бы и ужинала в своих покоях, но Роза заявила, что нарушать ради меня порядок, заведённый в семье барона, не намерена.
Впрямую меня не задевали. Всё оставалось как прежде. Свекровь вообще была молчаливой, изредка отвечала брату односложно и резко, с теплотой обращалась к племяннице, тоже немногословно. Женни ела, сосредоточенно глядя в тарелку на четыре счёта, на пятый посматривая то на одного, то на другого сотрапезника молниеносно и сердито. Дениза старательно презирала меня. Виконт делал всё новые попытки «подружиться». Он изображал непринуждённую беседу, поддерживаемую лишь дочерью. Я торопила дни до возвращения мужа в надежде, что с его появлением представление за столом прекратится, и персонажи, наконец, оставят свои роли.
Получив очередную порцию унижений, вернулась в кабинет. Иногда ловила себя на мысли, что отцовские пощёчины задевали меня меньше, чем подозрительность обитателей Кофрского замка. И то, и другое было одинаково несправедливым. Но злость родителя оправдывали скудность средств и нежелание меня содержать, а чем я не угодила родне мужа? Барон волен распоряжаться своим кошельком, не отчитываясь ни перед матерью, ни перед её младшим братом.
«Бежать! Бежать!» — эта мысль пульсировала в голове после каждой трапезы. К боязни проклятья примешалась распухающая с каждым днём обида на семью барона. Теперь я оценила его решение захватить с собой Ланфу. Горбунья действительно стала моей подругой и поддерживала изо всех сил. Из-за беременности её освободили от обязанностей по дому, поручив лишь заботу обо мне, но и это будет продолжаться недолго — Ланфа родит, уйдёт в семью, и я останусь одна. Хотя… сбегу раньше.
Подстегнув таким образом свою решимость, я сразу по возвращении взялась за испорченный фолиант. Прочла заклинание восстановления и зажмурилась.
Выйдет? Не выйдет? Сумею? Не сумею?
Услышала лёгкий шелест, по щеке скользнул едва ощутимый ветерок, будто бабочки пролетели и потревожили воздух шёлковыми крыльями. Всё ещё не поднимая век, я коснулась обложки. Провела ладонью по твёрдой гладкой поверхности. Получилось? Взглянула и вскрикнула от радости. На лицевой поверхности и на форзаце сияли тонкие золотистые линии изящного орнамента. Плохо читаемое прежде название превратилось в чёткий оттиск залитых золотом букв. Поспешила раскрыть фолиант. Белые страницы из плотной бумаги испещряли каллиграфические записи. И что оказалось сюрпризом для меня: прежде пустые листы содержали описание ритуала открытия портала. Я спасена!
Разумеется, мне сразу же захотелось применить на практике добытые сведения.
Запомнить сложные заклинания и многочисленные возгласы я не могла. Принялась переписывать в блокнот. Его проще будет вынести из замка. Кроме, собственно, ворожбы, требовалось крепкое представление о месте, куда надеешься перенестись. В конце главы вместе с предупреждением о том, что новичку не следует заниматься переходами без присмотра, было упоминании о карте порталов. Карта порталов? Я схватилась за другой фолиант. В нём среди многочисленных рисунков встречался мне один безымянный — схематичное изображение страны, усеянное перечёркнутыми кружочками. Где-то две диагональные линии, где-то три, где-то четыре. Одно из четырежды зачёркнутых стояло в бухте около Кофрского замка. Нетрудно догадаться, что эти врата привели нас с мужем сюда. Метка с перекрестьем стояла на изображении озера неподалёку от отцовского поместья.
Как я сразу не догадалась, что карта даёт представление о сети порталов в нашем королевстве?! Внимательно изучив остальные значки, я выбрала целью путешествия столицу. Круг, ощетинившийся четырьмя линиями, красовался неподалёку от королевского дворца.
Одевшись в тёплый костюм для верховой езды — широкие в бёдрах и зауженные в икрах штаны, заправленные в сапоги, и пальтишко с разрезом сзади, я схватила блокнот и побежала к морю. Встретившиеся служанки проводили меня недоумёнными взглядами. Вполне понятными, ведь госпожа не приказывала седлать, а оделась так, будто собирается совершить конную прогулку. А я-то лишь позаботилась об удобстве — брести по щиколотку в воде до заветного камня в ботиночках и юбке было бы сложно.
Мне в очередной раз повезло. Море отступило шагов на пятьдесят, до изрытого углублениями каменного бока докатывалась лишь каждая пятая или седьмая волна, не захлёстывала, нежно ласкала и уходила обратно. Я пробежала по каменному пляжу, запрыгнула на плоский валун и огляделась: никто не следит за мной? Наверху было пусто, по тропе тоже никто не спускался. Я раскрыла блокнот, прочла первое заклинание. Вспомнила, как стоял барон во время перехода. Развела руки. Нужно было развернуть ладони к небу, мешал блокнот. Я зажала его между колен, повторила заклинание, изобразив нужную позу.
