— Покажу, как использовать, идем.
Ано Нэиссаш шагал быстро, да и подняться тут было всего ничего — этажи невысокие. Посетители, казалось, и вовсе не заметили небольшой стычки и продолжали тихо гудеть о своем.
Молчать сейчас не хотелось, несмотря на усталость, слишком деятельный характер давал знать. Называется “шило в попе”. И шило зудело и звало.
— Ваш знакомый всегда так любезен?
Кажется, мои слова прозвучали резко.
— Как сказать… я должен перед тобой извиниться, девочка-Кара, — брюнет криво улыбнулся, потирая висок. Болит голова? — мы много лет были хорошими друзьями — неожиданно продолжает спутник, — но он все ещё считает меня младшим и пытается заботиться в своей манере.
— О, и чем же я могу вам угрожать? Наброшусь с чемоданом наперевес? — съязвила, не удержавшись.
Как это… чудесно, нападать на человека, которого видишь в первый раз, вообразив не пойми чего.
— Я извинился, нэсса, — сказано было таким тоном, как будто его извинение приравнивалось к миллиону рублей. Или, скорее, здешних золотых.
— Я вас поняла, ано. Прошу простить меня за резкость, я очень устала…
Опустила голову, наблюдая за тем, как мужчина подносит карту к блестящему диску рядом с ручкой двери. Пропускная система, однако!
Что-то щелкнуло, диск окрасился в синий, и дверь распахнулась.
— Проходите. Сейчас отдам вам деньги и тоже отправлюсь… отдыхать.
А кто-то врать совсем не умеет. Но я слишком устала, чтобы тренировать природную вредность.
Тем более, что комната оказалась милой. Неожиданно уютной, какой-то теплой и довольно большой. Много мягких подушек и прочей декоративной красоты.
Не успела осмыслить, как Ильгрин протянул ещё одну пластину — на ней виднелся оттиск герба — крылатый силуэт на фоне парящего замка.
— Карта-хран. Можешь предъявить её в любом банке и снять деньги, она не персонализированная. Нужная сумма там есть. Думаю, на покупки хватит.
Морщинка снова прорезала лоб мужчины. Темные глаза смотрели неожиданно остро, как будто в самую душу заглядывали. Вдруг стало не по себе — совсем как некоторое время назад. Ватная тяжесть, кружащаяся голова и странный привкус на языке. Это что ещё?..
Часы на груди, о которых уже и думать забыла, вдруг резко нагрелись, обжигая и заставляя встряхнуться. Снова магия? Виски закололи тысячи крошечных иголочек.
— Ты же не будешь делать глупостей, милая моя девочка, верно? — вкрадчивый голос снова пытался усыпить, но теперь я была настороже. Только глаза опустила в пол, чтобы не выдать горечи и гнева. Вот как, значит. Спасай его после этого. — Останешься здесь и будешь куда-то отлучаться только в сопровождении — сама о нем попросишь. Будешь упоминать, что у тебя есть высокопоставленный покровитель, если возникнут проблемы. Покажешь карту — сразу опознают.
“Карта не персонализирована”, значит? Ух, в этот момент был бы хвост — так бы и хлестал по бокам! Так бы и дала этим хвостом кому-то по наглой самодовольной физиономии!
— Все поняла?
Качнула головой.
Спокойно, Кара. Потом пороешься в памяти и попытаешься понять, что сейчас произошло. Главное — чтобы он ничего не заподозрил.
— Да. Ходить в сопровождении. Отлучаться пореже. Обязательно дождаться вас.
— Умница… — удовлетворенный кивок.
Тихий вздох.
— Нет, не могу себе в этом отказать…
Прежде, чем я сообразила, что происходит, талию обвила сильная рука, притягивая к горячему телу.
— Посмотри на меня, — хриплый, повелительный шепот.
На миг я позволила себе насладиться этим. Красивым, уверенным мужчиной. Теплом ладоней, что легко сжали лицо, заставляя смотреть в сверкающие бирюзой глаза.
— Сладкая, нежная девочка… маленькая нэсса-колючка…
Твердые губы прикоснулись к моим — и буквально смели ураганом чужих чувств. Он целовал умело, соблазняюще. Обвел языком контур губ, заставляя их приоткрыться. Проник внутрь, дразнясь и заставляя прижиматься к нему крепче. Как соблазнительно было упасть в поцелуй, как в омут… Но… Внутри заворочался упрямый еж, топорща извечные иголки.
Кулачки замолотили по крепким плечам, заставляя мужчина отстраниться.
— Да как вы посмели! — возмущение было вовсе не шуточным.
Да, мы, ежи, такие вот упрямые. И недоверчивые. Это, между прочем, жизнь порой спасает.
— Целовать благородную дэссу может только её жених!
Ленивый прищур хищных глаз.
Хвост отменяется. Пощечина — тоже. Не стоит будить в мужчине охотника.
Лучше уж румянцем залиться.
Ничего, милый, ещё сочтемся. Никак, не развлекался давно и нашел себе игрушку.
— Я уже совсем не прочь… — низкий, тянущий нотки голос. В нем будто шелест крыл, черных, как ночь. Шаг вперед — ко мне. Сердце чувствует себя загнанным зайцем, — стать вашим… женихом, — улыбка ему шла.
Сразу лицо такое мальчишеское, беззаботное. Но я уже видела его без маски. Опасный нелюдь. Хитроумный — куда там моему куцому земному опыту? Но есть надежда на извечные женские ухищрения. Боевые ежи так просто не сдаются!
— Боюсь, не выдержу такого счастья, — огорчилась, — слишком много хорошего — это даже вредно!
Кажется, действительно опешил. По крайней мере, кошачьи глазюки удивленно вытаращились.
— Так что не заставляйте меня к хорошему привыкать! — погрозила пальцем. — Вы, мужчины, говорить много любите, а приличные дэссы всему верят! Не переживайте, — махнула ладошкой, — на первый раз я всегда прощаю. Не каждый ведь такое сокровище, как я, оценит и…. выдержит, — добавила честно. так что давайте пока расстанемся, а я, как честная девушка, сделаю вид, что не слышала вашего в высшей степени заманчивого предложения! — нанесла контрольный в голову.
И тихонечко так подтолкнула нахала к двери. Нежно улыбнулась. Ильгрин вздохнул. Едва заметно. Дернулся кадык. Острый взгляд уперся во вздымающуюся под не слишком плотной тканью грудь. Девочку явно боги не обделили при рождении!
— До встречи, ано Нэиссаш, — пропела, ласково улыбнувшись в последний раз — и захлопнула дверь под носом у задумчивого анорра.
Сползла тихо по ней вниз, уткнувшись лбом в колени. Запал ушел. Меня откровенно трясло от произошедшего. И от того, что может произойти, если я отсюда не сбегу.
Может, другая бы легко отнеслась к мимолетной связи, но… не я. Да и не будет ни просто, ни легко с таким, как этот “птиц”. Наверняка высокопоставленный. Могущественный. Не терпящий никаких противоречий. И, скорее всего, во много раз старше меня. Не стоит забывать — другие расы здесь живут очень долго, как и многие маги.
А у меня в голове — сумбур до сих пор.
Да и о какой связи может быть вообще речь без чувств, без желания, без приязни? Мимолетная признательность растаяла, как дым. Я в этот мир попала не мужчину по вкусу искать, право слово.
Ванную приняла сама.
“Что, ежик, опадают иголки от слабости?”.
Иногда безумно устаешь быть сильной. Но так лучше, чем на кого-то полагаться. Домой не вернуться, да и что я там потеряла?
Здесь гораздо больше возможностей! Нужно только уметь ими воспользоваться.
Завтра. Я обо всем подумаю завтра.
А пока тихо беззвучно плачу, откинувшись спиной на край небольшой купели и подставляя голову под струи воды. Немного слабости. Выплеснуть ужас от всего произошедшего. Слезы отлично позволяют выбросить из души все лишнее. И уже с новыми силами взяться за предстоящие нелегкие дела.
Постепенно на бледной коже проступил румянец.
Ничего, ано, посмотрим, кто из нас ещё выиграет!
Часть 3. Неприятности прилагаются
Я ушла ранним утром — проснулась, как по часам. Похоже, тоже одно из свойств нового тела. Разум ещё был полон обрывками ночных видений, сердце громко стучало, не в силах избавиться от наваждения…
Зато многое становилось понятно.
Так же, как эти цифры на часах. Больше не нужно никого спрашивать.
Дрогнувшие пальца приоткрыли крышку.
