Я вхожу внутрь и подпрыгиваю от испуга, когда над моей головой раздается слабый звон, и дверь захлопывается за мной. Том гавкает и падает на пол, выглядя так, словно устал.
— Извините, но мы еще не открыты, — раздается женский голос из — за стены в комнате.
— О, — отзываюсь я.
— Это чрезвычайная ситуация? — из — за угла появляется женщина и с широкой улыбкой входит в главную комнату. Она рыжеволосая, с большими глазами и добрым лицом. Она ниже меня ростом и стройная, хотя и худощавая, одетая в свободную одежду, бледно — голубую и розовую, как восход солнца. Кажется, она примерно моего возраста — где — то за сорок.
— Чрезвычайная ситуация? — повторяю я, не зная значения этого слова.
Женщина просто стоит там какое — то время, ее глаза расширяются, пока она разглядывает меня.
— Ты в порядке? — спрашивает она, подходя.
В ее голосе есть что — то приятное — мягкое и успокаивающее. Это как песня дельфина, ритмичная и нежная, хотя, конечно, она говорит гораздо быстрее, чем они.
— Эм… — начинаю я и вдруг смущаюсь. — Это существо… — начинаю я, глядя на Тома. — Том… он привел меня сюда.
Женщина моргает, будто это последнее, что она ожидала от меня. Ее взгляд падает на пушистое существо, все еще лежащее на полу, и она наклоняется, улыбаясь ему.
— Том, что ты задумал?
— Ты знаешь это существо?
Женщина поднимает голову и выпрямляется.
— Конечно. Он бродяга, но он поселился у меня, наверное, потому, что я его кормлю, — она смеется.
— Что это за… животное? — спрашиваю я.
Женщина мгновение колеблется, глядя на меня со странным выражением лица, прежде чем очень медленно ответить:
— Собака.
Я киваю и понимаю, что делаю наши различия слишком очевидными. Самое важное для меня — слиться с остальными, и по растерянному выражению лица этой женщины я могу сказать, что плохо справляюсь. Мне нужно попытаться повлиять на эту женщину Песней Сирены, но я нервничаю.
— Я родом из Королевства Корсика в… далеком месте, — начинаю я. — Я ищу вашего мэра или кого — то, кто может помочь незнакомцу познакомиться с вашим городком, — потом делаю паузу. — Можете вы напомнить мне, как называется ваш маленький городок?
Женщина смотрит на меня так, будто я сошла с ума, и я изо всех сил пытаюсь понять, что я сказала неправильно.
— Шелл — Харбор.
— О, — говорю я, повторяя имя на своем языке. — Мне это очень нравится, — я киваю. — О мэре…
— Я бы не знала, как найти нашего мэра, даже если бы он у нас был, — с улыбкой отвечает она. — Это очень маленький город…
— Да, я видела, — я озираюсь. — А что это за заведение?
— Это ветеринарный кабинет.
Я склоняю голову, глядя на нее. Я не знаю, что это такое, но боюсь сказать об этом.
— Не хочешь сесть? — спрашивает она, и ее глаза полны беспокойства.
Я оглядываюсь и внезапно начинаю нервничать. Я беспокоюсь, что эта женщина думает, что со мной что — то не так, из — за того, как она смотрит на меня. И именно в этот момент я решаю попытаться проникнуть в ее разум своей песней.
Вспоминая указания Мары, я смотрю на женщину, и она смотрит в ответ. Затем я представляю, как мои способности сирены вытекают из меня и тянутся к ней, заманивая ее в свою паутину.
— Ты хочешь помочь мне, чем можешь, — говорю я тихим голосом.
Глаза женщины расширяются, а черные точки в ее глазах становятся больше. Она несколько раз моргает, и я думаю, сработала ли моя попытка или она собирается прогнать меня. Она осматривает меня с ног до головы, обращая внимание на очевидные комки песка в моих волосах, мой рюкзак и сумку, мои босые ноги и мое нынешнее состояние почти полной наготы, в то время как тревога в ее глазах усиливается.
Ее голос понижается, когда она наклоняется вперед.
— Откуда, говоришь, ты родом?
— Королевство Корсика, — отвечаю я. Я до сих пор не уверена, что моя попытка Песни Сирены сработала.
Она хмурится.
— И где это? Должно быть, далеко, потому что у тебя странный акцент, который я не могу определить.
Я не могу сказать ей, что это под водой.
— Эм… да… это далеко, — я делаю глубокий вдох, мое сердце начинает колотиться, когда я задаюсь вопросом, провалилась ли моя попытка? Но разве она не прокомментировала бы мое заявление, если бы это было так? — Если бы ты просто направила меня к главе города…
Она качает головой, на ее лице появляется легкая улыбка.
— Давай начнем сначала. Привет, я Венди.
Она протягивает ко мне руку, и я не знаю, зачем. Я смотрю на ладонь, еще одно смутное воспоминание мелькает в моей голове. Люди делают это при приветствии по какой — то причине. Я тоже осторожно вытягиваю руку, чтобы наши ладони были параллельны. Венди смеется и берет мою руку, двигая ею вверх, а затем вниз, прежде чем отпустить.
— Как тебя зовут? — спрашивает меня Венди.
— Ева.
— Ева, — повторяет Венди. Я киваю. — Приятно познакомиться, Ева, — она снова осматривает меня с ног до головы, ее взгляд колеблется на рюкзаке и сумке. Выражение ее лица смягчается. — Ты пытаешься найти гостиницу?
Я ломаю голову, пытаясь вспомнить, что такое гостиница.
— Эм, — начинаю я. — Я ищу… место жительства.
Венди смеется.
— Ну, можно и так выразиться.
— Тогда да, я ищу гостиницу.
Она кивает, улыбаясь.
Том отрывает голову от пола, смотрит на меня и лает, виляя хвостом.
— Можешь сказать мне, где ближайшее место жительства? — спрашиваю я.
Она кивает.
— Это просто вверх по дороге. Я… я могу отвести тебя туда, если хочешь?
— Буду очень признательна, — отвечаю я, чувствуя, как меня переполняет облегчение. Может, моя Песня Сирены сработала? Или, возможно, Венди просто добрая душа. — Ты не знаешь, принимаются ли сокровища в качестве оплаты за это место жительства?
— Сокровища? — ее глаза широко распахиваются, она качает головой, и ее ошеломленное выражение возвращается на место.
Посейдон! Я плохо начала.
Я указываю на сумку.
— У меня есть драгоценности и золото, видишь? — я развязываю сумку и открываю ее. Глаза Венди расширяются, она делает глубокий вдох, а затем выдыхает.
— Не… не лучшая идея показывать… это, ладно? — говорит она таким тихим и взволнованным голосом, что я замираю.
— Показывать?
— Ты должна быть осторожна и не дать понять, что у тебя… так много ценностей, — она качает головой, будто едва верит словам, исходящим из ее рта. — Откуда у тебя все это вообще? — затем она поднимает руку и качает головой еще сильнее. — На самом деле, не говори мне. Я не хочу знать. Меньше всего мне нужно быть соучастницей какого — то преступления…
— Я не совершала никакого преступления, — говорю я, стиснув зубы, обиженная на то, что она может такое подумать. — Мне никогда не нужно было воровать, да и не придется. Я была замужем за членом королевской семьи! Я виновна только в том, что избежала довольно… ужасного затруднительного положения.
— Ужасное затруднительное положение? — повторяет Венди, ее глаза сужаются, когда она разглядывает меня.
Я киваю и полагаю, что мне придется хотя бы немного объяснить, почему я здесь, просто чтобы отговорить продолжающееся подозрительное выражение ее лица.
— Я… избежала неудачного… брака.
Ее глаза тут же смягчаются, а напряженность губ исчезает.
— О, прости, Ева.
— Теперь все лучше… ведь я здесь.
Она кивает.
— Ну, добро пожаловать в Шелл — Харбор, и если я могу что — то для тебя сделать… — она, кажется, теряет дар речи, склоняет голову набок и смеется. — У меня такое чувство, что я могу сделать для тебя все.
— Ты уже помогла мне, Венди из Шелл — Харбор. И я благодарна за твоё великодушие.
Она снова смеется, весело глядя на меня.
— Ты просто головоломка, — говорит она, ее взгляд мягкий и сочувствующий.
— Я не знаю, что это значит.
— А я не знаю, что с тобой делать, — отвечает она с еще одним легким смешком. — Но у меня такое чувство, этот голос в глубине моей головы, который говорит мне, что мне нужно помочь тебе, — она качает головой, будто озадачена словами, исходящими из ее рта. Судя по всему, Мара была права, и русалки имеют некоторый уровень контроля над разумом людей. Я безмерно благодарна за это. Венди изучает меня еще несколько секунд, а потом кивает. — Я не собираюсь подбрасывать тебя к отелю.
