настолько тупа, что не способна уловить тревожного смысла беседы.
- Не знаю, - Руфина нервно повела плечами. – Это не моя весовая категория. Она умеет маскироваться, хотя и не понимает этого. Разобраться под силу только Алексею Даниловичу.
- Я тебя поняла, - кивнула Ольга Алексеевна и посмотрела на меня сочувственно. – Послушай внимательно, девочка. Я понимаю, ты сейчас чувствуешь себя, мягко говоря, странно. Но тебе стоит задержаться. Вокруг тебя происходят нехорошие вещи. Но мы можем все выяснить и помочь.
- Бросьте, - отмахнулась я, рассмеявшись нарочито беспечно. – Я не из тех, кто покупается на дешевые спектакли. Вы не выудите из меня ни копейки. Не поверю, что у меня проблемы со здоровьем или, что моя жизнь в опасности. Я не нуждаюсь в вашей магической помощи, ясно?!
- О! Еще как нуждаешься, милочка. Иначе бы не нашли вход в наш магазин.
- До свидания! – огрызнулась я и пошла к выходу мимо белокурой девочки, переставшей обращать на нас внимание. Она сидела на полу и старательно размазывала пальчиком нарисованную серебристую машину.
- Но Ольга Алексеевна! Как же… - запричитала гадалка.
- Нет, Руфина, - отрезала начальница. – Пусть идет. У нас нет права ее задерживать и вмешиваться в судьбу, пока она сама не захочет.
Меня передернуло, и я ускорила шаг, мечтая поскорее оказаться на свежем воздухе, где нет места странным теням, самопишущим перьям и безумным разговорам. Улица встретила все тем же ярким солнцем, словно провела черту между двумя мирами. Под впечатлением необычного происшествия я почти физически ощутила, что миновала некую грань, но тут же отбросила мысль, как сумасшедшую. Нечего проникаться шоу, устроенным шарлатанками. Сама же не раз писала статьи о всевозможных лохотронах, когда доверчивые граждане отдавали последние деньги за снятие порчи или вызволение родных из мнимой беды.
Отличная вещь – самовнушение. Сама придумала, сама поверила. Нет. Лучше построить фразу иначе – другие убедили, а я передумала.
В последующие дни я вспоминала странный магазинчик с волшебным названием. Но не столь часто, как другие на моем месте - более восприимчивые к мистическим загадкам. Не то, что бы я совсем не верила в сверхъестественное. Высшие силы существовали и периодически вмешивались в земные дела, но исключительно для поддержания равновесия добра и зла. Или, чтобы людям жизнь медом не казалась. Однако я была твердо убеждена, что эти самые силы не селятся в человеческие тела, а витают над нами бесплотными духами.
Я постаралась развеять морок. Поискала магазин в интернете: рекламу и отзывы. Но, как ни странно, не нашла. А ведь желающие привлечь доверчивых ло… хм… клиентов, активно используют сеть. Тем более, у Руфины и ее кошкообразной начальницы, действительно, много разных товаров. Чем больше покупателей переступит порог, тем выше шансы заполучить подходящую жертву. Зато я откопала в интернете гелиевые перья, сделанные «под старину» и на этом успокоилась. Все остальное по прошествии нескольких дней казалось откровенной глупостью. Моей. Угораздило же поддаться на особое освещение и другие искусные уловки!
Впрочем, особо раздумывать о магазине и его обитательницах мне не давали. Пожар в дурдоме, как мы окрестили рабочий аврал, почти достиг апогея, а, значит, требовал предельной концентрации и ясности ума. Оставалось буквально день простоять и ночь продержаться. Посему мы сжимали зубы и пахали, собрав все резервы. По дому тоже приходилось ходить с включенными мозгами, ибо приближающиеся праздники заставляли дражайшее семейство позабыть об осторожности и доставать меня, как реальными, так и надуманными проблемами.
Мартыновна по многолетней традиции отбывала встречать Новый год в Елабугу – к такой же одинокой подруге, как сама. Раньше они приезжали друг к другу по очереди, но три года назад приятельница сломала ногу, и с тех пор категорически отказывалась трястись четыре часа в автобусе. Да еще по заснеженной дороге. Нашу же бабулю такая мелочь, как гололед или снегопад на трассе, не смущала ни капли. Она бы и на северный полюс рванула. Исключительно, чтобы доказать окружающим, что она женщина молодая и самостоятельная. Чемоданы (да-да, во множественном числе!) Мартыновна собирала с размахом. Будто не на четыре дня ехала, а на месяц. Ярик несчастно пыхтел, представляя, как будет загружать это добро сначала в такси, а потом в автобус.
Мама, обиженная на Валеру на всю оставшуюся жизнь, готовилась устроить дома грандиозную пирушку для обожаемых деток. Потомству было наказано сидеть в новогоднюю ночь дома и вместе с маман смотреть идиотские программы по ТВ. Контуженая последним романом Яся не возражала, а Ярик снова вынужден был пыхтеть - на этот раз обиженно. Изначально он собирался праздновать с новой подругой – Полиной или Региной - в её свободной от родственников квартире, и теперь не знал, как об этом заикнуться без риска для здоровья.
Я маминым планам не сопротивлялась. Да и куда мне идти? К замужним подругам, которые всенепременно притащат за праздничный стол очередного неженатого кандидата мне в женихи? Ни за что! Даже под дулом пистолета не соглашусь. Плавали, знаем, чем заканчиваются подобные добрые намерения. В лучшем случае, злобным сопением на мои издевки, в худшем – мордобоем. Без моего участия, само собой.
Впрочем, любым планам, даже самым продуманным и четким, свойственно рушиться. Вот и нашу маман ждал неприятный сюрприз. Стоп! О чем это я? Сюрприз-то как раз получился более чем приятный. Неожиданно позвонил Валера. Полчаса рассыпался в извинениях, а потом сделал сногсшибательное новогоднее предложение. Не настоящее, конечно же. А насчет совместных праздников. Но и этим осчастливил целое семейство.
Через пятнадцать минут, мама, напевающая под нос нечто смахивающее на вальс Мендельсона, укладывала вещи, а ошалевший от счастья Ярик обзванивал справочные, чтобы достать родительнице билет.
- Мы доплатим! Доплатим! – кричал он в телефонную трубку, подпрыгивая от нетерпения. – Главное, чтоб не сидячий вагон!
- Говори за себя, - шепнула я злорадно. – Ни копейки не дам.
- Даже в долг? – растерялся Ярослав. – Жадина!
- Ты еще за подарок этой твоей – как ее там? – не расплатился.
Яся, молча, ходила по пятам за мамой и, пока та не видела, вытаскивала из чемодана ненужные, в своем понимании, вещи. Приглядевшись, я решила не мешать сестренке. В самом деле, зачем родительнице тапочки для кораллов или платье, в которое она три года не влезает?
- Достал! Достал! – прискакал в мамину комнату Ярик по-лисьему счастливый. – Верхняя полка, правда, и рядом с туалетом. Ну
