– Значит, лишь с одним ним, Первым клинком, сегодня простимся. А к вечеру здесь останется только господин Макнамар. – Закончил свою речь ведьмак.
– Боюсь, я всё равно не поняла! – Честно призналась Ольга после такой странной речи.
Какие-то чудные у местных ритуалы. "Рохус, значит, маркграф?! Аж целый какой-то граф?" – девушка спешно вспоминала иерархию знати в своем мире и гадала, отличается ли она от местной.
– О! Пойдем спросим у Лонгина. Может, моэновский бастард объяснит тебе более заумно, как ты любишь, – проворчал Бирнир и, взяв за локоть улыбнувшуюся девушку, повел в сторону.
Бастарда соседского графа нашли в углу зала, где тот не знал куда себя деть. Ольга отругала парнишку, что раненному надо меньше напрягаться, меньше быть на ногах и посадила на край лавки у огромного стола, что стоял в центре зала, уселась рядом. Лонгин, запинаясь и путаясь, с помощью наводящих вопросов самой Ольги в итоге объяснил ей местную систему имен.
Среднее имя – чаще это было смысловое прозвище – использовали только при боевых выездах, во время войн и прочих разборок. Там, где был риск не вернуться живым. К знатному человеку в полях и лесах во время таких выездов не обращались по статусу и настоящему имени. Неважно, насколько теронец был знатным, на поле боя он был просто одним из воинов, иерархия которых определялась их мастерством. Оказалось, что имена прятали не только от врагов и их возможной мести, но в том числе и от злых духов, как поняла иномирянка. Якобы чем выше по положению человек, тем привлекательнее он для "всяких Даимотов и их семени" – добавил Бирнир.
Такое же использование разных имен применялось и к знатным женщинам, например, во время вынашивания дитя. Стоило знатной даме «потяжелеть», то есть забеременеть, что в местном мире уже было рискованным делом, как ее с того момента называли двояко. Всё, что было связано с беременностью и родами относилось к одному "охранному" имени, некоторые бытовые мелочи и повседневные отношения оставляли на настоящем имени. Вот такое раздвоение личности применялось у теронцев, с удивлением поняла иномирянка.
– О-о! – Протянула Ольга, дивясь местным суевериям. – Хорошо, а тебя теперь как зовут? – Обратилась она к самому Бирниру, сидящему на лавке рядом.
– А? Я же незнатный! – Качнул головой ведьмак. – У меня одно имя на все случаи жизни! Вообще одно! Как у нас, ведьмаков принято. В отличие от людей, у них два имени, если незнатные. Вон, Тхилгах из рода Хаган...
Обернувшись к камину, Бирнир кивнул на оставшихся там соратников. Раненного Кэррга с рыданиями тискала какая-то полноватая женщина в рабочем переднике, и здоровенный парень смущенно таял в ее руках. Рядом мялся и Тхилгах.
– Кэррг, сын Тхилгаха из рода Хаган. – Продолжал Бирнир, но Ольга уже и так знала, что это отец и сын. – Ну, Эрн... даже не знаю, какие у этих чокнутых горцев еще имена...
– Лонгин... – Ведьмак повернулся к тут же смутившемуся бастарду. – Просто Лонгин, одно имя, он же ублю... кхм, непризнанный. И в семью матери он не входит, имя рода ее мужа ему тоже не положено.
Без каких-либо эмоций всё это выдал ведьмак в присутствии самого парнишки. Затем повернулся к девушке:
– А у тебя какое имя?
– Ох, да! – Ольга выпрямилась и протянула руку сидящему рядом Бирниру. – Пименова Ольга Львовна! Приятно познакомиться!
И глядя на ошарашенное лицо ведьмака, сама взяла мужчину за мозолистую ладонь и пожала. Хихикнула, любуясь на еще более шокированное лицо Лонгина, когда повторила с парнем тот же жест и приветствие.
– Ой, на ваш манер, наверное, правильнее сказать – Ольга, дочь Льва из рода Пименовых. И, чтобы окончательно тебя добить, добавлю, что имя моего отца означает... – Девушка мысленно покопалась в теронском словарном запасе, не нашла нужного слова, объяснила как могла. – ...название огромного хищного животного, которого в нашем мире называют царем зверей.
– О-о! – Протянул Бирнир. – Так ты всё-таки из знатных? Ведьма – и из знатных? Так бывает? Дочь «царя зверей»? Вот в это я точно поверю! Больно уж ты дерзкая.
На что Ольге оставалась только посмеяться.
Перед ними на столе стала появляться посуда с различными блюдами, обходящие их стороной служанки быстро выставляли кувшины и кубки. Бирнир уже потянулся к ближайшему блюду за ломтем пирога, как Ольга перехватила его за рукав.
– А ты мыл руки?
– О-о! Ведьма! Ну сколько можно?! Я же не собираюсь здесь никого опе-ри-ровать! Это просто еда! – Взвыл ведьмак. – Я и так уже моюсь почти каждый день! Скоро буду благоухать, как знатный.
Ближайшая служанка испуганно покосилась на них и сбежала к другому концу стола. Ольга улыбнулась еще шире.
– Ай-яй-яй, Бирнир! Ты же лекарь! А они первые должны переживать о гигиене...
– О, нет! Опять заумности? Поговори об этом лучше... вон с умником Лонгином. – Отнекивался Бирнир, но вслед за Ольгой послушно встал из-за скамьи и сам повел ее в нужном направлении.
Лонгин сам увязался за ними. То ли действительно был приучен мыть руки перед едой, хотя знатный папашка его так и не признал, то ли просто хотел услышать весь разговор.
Через какой-то короткий коридор они вышли в еще один внутренний двор. Дождь, как оказалось, прекратился, оставив на вытоптанной земле двора кое-где лужи. Здесь же нашлась и бочка, полная воды, где стал шумно плескаться ведьмак. Даже по собственной инициативе умылся, разбрызгивая вокруг тучи капель, к удивлению посмеивающейся Ольги.
Сама Ольга тоже умылась, но аккуратнее, не проливая воду себе на рубаху. За это время ведьмак успел перехватить какую-то спешащую мимо служанку и стал вытираться ее передником – большим светлым куском ткани поверх темного длинного платья. Успевал при этом шутить и зубоскалить девушке, грубовато отвешивая ей комплименты. Возможно, его слова на местный манер считались комплиментом, раз уж служанка, чьим передником так нагло воспользовались, хихикала и стреляла глазками. Но в мире Ольги за такие слова приличная девушка только в лоб дала бы подобному ухажеру.
Вмешиваться в местные обычаи Ольга не стала, как и вытираться сомнительным "полотенцем", отряхнула руки от воды, развернулась и пошла обратно в зал, оставляя кавалера пытать удачу. Смущенный молоденький Лонгин потянулся следом за уходящей ведьмой. В дверях Бирнир догнал их и спросил, есть ли "обережные" имена в другом мире. Ольга задумалась ненадолго и ответила:
– Да, когда мы выходим в сеть, то берем себе другие имена.
– Ку-у-уда вы выходите? – Споткнулся на ровном месте ведьмак.
– А если живешь далеко от моря или реки? Как туда выходить? – Тут же поинтересовался Лонгин с другой стороны.
Девушка рассмеялась.
– Нет, это другая сеть, не рыбацкая. Это такое место... – Она задумалась. – Оно как бы есть, но его нет, то есть нельзя потрогать или увидеть...
Лица теронцев стали вытягиваться еще больше от ее объяснений.
За это время они подошли и сели за тот же стол в центре зала, куда уже расселись и другие мужчины из их отряда. Склонившись, продолжили негромко переговариваться, чтобы не мешать соседям. Пришлось Ольге кое-как придумывать новые объяснения своим словам, спихнув всё в итоге на особые магические артефакты, с помощью которых даже простые люди, не ведьмаки, из разных стран могли общаться между собой в той "волшебной невидимой сети". Но успела заверить ведьмака, что их ментальная связь – это гораздо круче, чем та сеть.
– Я бы так хотел! – Мечтательно загорелись глаза у Лонгина. – Увидеть вашу сеть, госпожа ведьма.
– Ты каждый раз хочешь забраться всё дальше. Теперь уже и в нечто... чего нет хочешь попасть? А не потеряешься там? – Посмеивался с парнишки ведьмак.
Вот так – весело переговаривающихся – их нашел Рохус. Опять чем-то словно недовольный, он уселся в стороне от всех, с краю стола, кидая на Ольгу въедливые взгляды. Но как обычно – молча.
ГЛАВА 5
Дальше последовал обильный обед. Или ужин, ведь день клонился к вечеру. Почему-то за столом был только их отряд, никто из жителей замка к ним не присоединился. Служанки проворно выставляли перед ними на широкий стол большие металлические подносы с нарезанным запечённым мясом. И тарелки с ломтями сыра – как твердого сухого, так и мягкого кисловатого. В глиняных плошках подали наваристую густую похлебку, которую ели грубо вытесанными деревянными ложками. На деревянных досках горой лежал хлеб и пироги с различными начинками. В толстостенные глиняные кружки разлили очередное алкогольное пойло, от которого Ольга отказалась, едва найдя на столе кувшин с ягодным взваром.
