Я подмигнула своему отражению в зеркале.
Остается самую малость — научится владеть магией и стать настоящей леди.
10
Селение находится достаточно близко от особняка. Мы идем по широкой дороге вдоль зеленого поля, засаженного качающимися на ветру длинными колосками ржи.
— Как же хорошо дома, — бабушка разрумянилась на свежем воздухе и придерживает руками широкополую шляпку, что колыхает набежавший ветерок.
Вскоре показываются первые дома на окраине селения. Добротные избы с черепичными крышами. Вдоль дворов, перебирая лапками, ищут в траве пропитание пестрые куры. Белые козочки, привязанные длинными веревками за колышками возле домов, мирно грызут поросль. Все мне показалось таким обыденным, будто мы пришли в обычную земную деревню.
Бабушка ведет меня по кривым улочкам, и мы подходим к двухэтажному каменному дому.
— Это жилище старосты. Даже не знаю, жив ли он, но, впрочем, сейчас все и выясним.
Бабушка стучит в дверь висячим медным молоточком, и нам открывает дверь молодая улыбчивая девушка.
— Добрый день. Я Севастия Айден, хозяйка усадьбы Айден. Могу ли я увидеть старосту?
— Добрый день, — девушка таращится на нас, разглядывая непрошенных гостей, — леди Айден? — переспрашивает она.
— Она самая, со своей внучкой, — важно представляется бабушка, задрав подбородок.
Девушка отскакивает в сторону, приглашая нас войти в дом. Приглашает в небольшую гостиную, где мы присаживаемся на мягкий диванчик. Расторопная девчушка — прислужница приносит нам кувшин с морсом и золотистые крендельки.
— Леди Айден?! — слышится скрипучий голос пожилого мужчины, что широкими шагами входит в комнату, — неужели это вы? Как я рад!
— Хоуп, рада видеть вас в здравии, — бабушка подает руку для приветствия, и та тут же оказывается в широких ладонях Хоупа, — вы теперь здешний староста?
— Да, почти двадцать лет уже. После смерти отца все управление перешло в мои руки. У нас здесь все по-прежнему. Было несколько неурожайных лет, но сейчас боги радуют. Мать-земля родит, а отец-небо обильно поливает дождем.
— Я рада, что ничего не изменилось. Так приятно вернуться в родные края после столь долгого отсутствия. Усадьба Айден теперь заживет прежней жизнью, но для этого мне нужна ваша помощь. Есть ли в селении достойные люди, что пойдут ко мне в услужение…
— Все будут рады послужить вам, леди. Какие работники вам надобны в усадьбе?
Далее бабушка озвучивает длинный список кандидатов и их личные качества, которые бы она хотела в них видеть.
По мне, так ее требования выглядят сильно завышенными. Верные и честные, расторопные и услужливые, с хорошими манерами, готовые беспрекословно выполнять любые поручения своих хозяев. Хоуп на все требования утвердительно кивает головой, так усердно, что у меня создается впечатление, что все люди в селении только и мечтают, как пойти в услужение в нашу усадьбу.
Довольные друг другом, мы прощаемся с Хоупом. он заверяет нас, что с самого утра к нам потянется вереница желающих устроиться на работу в усадьбу.
— Сколько всего еще нужно сделать, — вздыхает бабушка всю обратную дорогу, — как же хочется вернуть хоть толику былого величия нашему дому. Но главное, нанять толкового управляющего. Надо привести в порядок все бумаги, посмотреть, какой годовой доход приносит нам хозяйство. Я одна со всем не справлюсь.
— А как же я. Меня в школе писать и считать научили, — нарушаю я бабушкины причитания.
— У тебя на первом месте подготовка к отбору невест. Это самое главное. Ты не должна уронить честь нашего рода и просто обязана продемонстрировать идеальное воспитание. Думаю, тебе будет оказано более пристальное внимание и в первую очередь со стороны других претенденток. Все наверняка будут знать, что ты жила в другом мире, поэтому будут разглядывать, как неведомое существо. Изольда, ты должна быть на высоте, чтобы к твоим манерам не было никаких претензий. Не посрами наш род.
— Должна то, должна се… я уже ненавижу этот отбор. А этот младший принц мне и даром не нужен. Пусть даже он и красавец.
— Ты не обязана его любить. Да и шансов у тебя не много ему понравиться. Конкуренция будет огромной. Я просто хочу, чтобы ты достойно представила нашу семью.
— Сделаю все возможное, — цежу сквозь зубы.
Надеюсь, что я ему не понравлюсь, и меня выпрут из дворца на первом круге отбора. Думаю так скорее из вредности, а на самом деле интересно на него посмотреть. Какой он, младший принц? Когда я начинаю думать об этом, то у меня от предвкушения замирает сердце.
Вечером меня в нетерпении поджидает Тирон. Он ходит из угла в угол и томно вздыхает, приговаривая:
— Тирон ждет ломтик шоколада. Два ломтика. Ломтик за посуду. Ломтик за камень.
— Да помню я, помню. Только этот ваш камень силы мне не очень-то и помог. Никакой магии во мне, только цветные линии в глазах мельтешат.
Я протягиваю Тирону две дольки шоколада, и тот тут же запихивает их себе в рот.
— Бестолковая, — затягивает он надоевшее мне слово.
— Что опять не так? — огрызаюсь я.
— Магия вокруг, а ты не видишь?
— Какая магия? Эти линии — магия? Тирон, говори яснее. Вот как мне огонь зажечь? Видишь, ничего не получается.
Я несколько раз щелкаю пальцами над фитильком лампы.
— Вот же она. Тяни.
Эльф тыкает пальцем в мерцающий алый хвостик, торчащий с кончика фитиля. Я стою, разинув рот, совершенно не понимая, что он от меня хочет.
— Бестолковая, — шикает эльф, — ломтик шоколада для Тирона.
— Согласна, — быстро отвечаю я.
Эльф цепко хватает меня за запястье и притягивает руку к лампе. Касается кончиком моего пальца фитилька свечи. У меня создается впечатление, словно алая полоска, переплетавшая свечу, впивается в мою кожу. Я отвожу руку, и она тянется вслед за мной. Вправо-влево. Я забавляюсь, глядя, как она послушно повинуется моим движениям.
— Отпусти ее, — требует мне в самое ухо Тирон.
Отпустить? Я резко встряхиваю кистью, и алая линия мгновенно возвращается на место, сворачиваясь вокруг фитилька тугими кольцами. Миг и фитиль вспыхивает ярким огоньком.
— Ура, я добыла огонь! — пронзительно кричу я. Эльф лишь кривит рожицу в ответ и протягивает ладонь за следующим ломтиком шоколадки.
Я отламываю ему щедрый кусок, а сама жадно обвожу глазами комнату.
Сколько вокруг разноцветных линий! Так, с какой начнем…
11
После очередного моего провального эксперимента, в мою комнату без стука заглядывает бабушка. Грохот раздается на весь дом, даже стекла жалобно звякают, призывая остановиться. Когда раскрылась дверь и показалась голова Севастии Халитовны эльф проворно юркнул за диван, только кончики его длинных ушек сверкнули.
— Изольда, что у тебя здесь творится? Сейчас раннее утро, почему такой грохот стоит на весь дом? И ты в таком виде…
Бабушка мрачно оглядывает меня с ног до головы, сжимает губы в ниточку.
Я спешно приглаживаю растрепанные волосы, одергиваю платье. По светлой ткани расползаются темные метки от подпалин вследствии неудачных опытов. Но не все выглядит так плохо. В лампах по всей комнате ярко горит огонь, а в камине дымится почерневшая от жара головешка.
— Бабушка, ты только посмотри, — я обвожу комнату рукой, — ты можешь гордиться своей внучкой…
— Вижу. Огонь освоила. Что еще получается? И что это был за грохот?
— О, это я воду в кувшине хотела нагреть. Не рассчитала силу преломления двух лучей. Я сначала не присматривалась, а оказывается они разные. По толщине и оттенкам. Вот и схватила не тот луч. Слишком мощный по сравнению со вторым. Из-за этого вода в кувшине мгновенно выкипела, а сам кувшин разлетелся на мелкие осколки…
Я виновато указываю рукой в угол комнаты, где догорают обугленные осколки черепков.
— Изольда, — бабушка торопливо входит в комнату, приобнимает меня за плечи, — я знала, что у тебя все получится! Только я не понимаю, как ты это делаешь?
